"Сказки Севки Глущенко": И начинается рассказ...
"…Прошли годы. Севка сделался взрослым и даже пожилым Всеволодом Сергеевичем. Однажды он купил себе маленький транзисторный телевизор - похожий на игрушку, но совсем настоящий. Ночью, укладываясь в постель, он ставит иногда телевизор на стул и смотрит какую-нибудь кинокартину. Это ему нравится. Но особого счастья Всеволод Сергеевич не чувствует. Гораздо счастливее он был, когда смотрел в углу над печкой неясные коротенькие сказки, сотканные из желтых лучей и паутинок. Может быть, потому, что эти сказки сочинял он сам. А может быть, потому, что было ему всего восемь лет…"
В продолжение рассуждений из предыдущего очерка об этой книге.
Недавно я пытался рассуждать о том, как автор формирует образ персонажа у читателя. Что он может строить этот образ полностью снаружи себя, из внешних "блоков"; а может проецировать себя вовне, как бы представляя себя в заданных обстоятельствах. Не знаю, насколько это верно, но читая "Сказки" я замечаю такой эффект: несмотря на то, что книга написана от третьего лица, воспринимается она так, как будто рассказ ведётся от первого.
Особенно это заметно, если продолжать сравнивать её с "Тенью Каравеллы", "Тень" написана от первого лица, и, казалось бы, должна встраивать образ главного героя в сознание читателя естественней, глубже - но этого не происходит, со мной, по крайней мере. Какою-то особенной магией, интонацией, построением фраз, не знаю, чем ещё, Крапивин добивается такого звучания "Сказок", что рассказчик "слышен" у меня в голове практически от первого лица.
Я всё пытаюсь уловить секрет этих "интонаций". Почему они так "ложатся" в восприятие читателя? Одна из версий, что автор для каждого кадрика киноплёнки, каждой вещи, о которой он рассказывает, каждого мельчайшего события протягивает ниточки, показывающие, что герою важны все эти мелочи, оттенки. Каждое высказывание содержит не только картинку, но и отношение к ней героя, его переживание. Казалось бы: а разве так не делают многие другие? Делают, но не так. Они обычно рассказывают о своём отношении к картинке, событию. Часто многословно, громоздко. Чем больше нюансов и глубины они хотят передать, тем ближе они к какому-нибудь модернисту, который, конечно, великий художник, но перейти омуты его времени-памяти и не утонуть - не всякая птица сумеет. Крапивин же делает лишь намёки. Легчайшие касания.
Ну, давайте для примера разберём первую страницу "Сказок". Как она звучит, что она показывает. Смотрите, как начинается эта История:
"На дальнем-дальнем Севере, где круглое лето днем и ночью светит солнце, а всю зиму - полярное сияние, жители строят дома из оленьих шкур. Очень просто. Берут они длинные шесты, втыкают их по кругу в землю или в снег, а вверху связывают вместе. Получается как бы скелет шалаша, но называется он не «скелет», а «каркас». На каркас набрасывают шкуры. Вот и готов дом.
За меховыми стенами крякает мороз и топчутся олени - роют снег, чтобы добыть на ужин мох; вверху через круглое отверстие заглядывают озябшие звезды, а холод не попадает: его прогоняет горячий дым от костра, который горит посреди шалаша.
Наверно, в таком доме тепло и уютно, и всё это напоминает сказку про Снежную королеву.
Одно непонятно: откуда северные жители берут шесты? В тундре только ползучие кустарники растут. Видимо, приходится запрягать в нарты оленей или собак и ездить за жердинами в тайгу…
Севке проще. Ему для шалаша нужен всего один шест, и ездить за ним никуда не надо. Еще в сентябре его подарил Севке Гришун. "
Одно, самое первое предложение - и уже появилась картинка в волшебном фонаре. Далёкая-далёкая страна. Такая необычная, что её даже трудно представить. Там всё другое. Но рассказчик не увлекается подробностями и восторженными ахами, он знает, что любой нормальный ребёнок и сам легко представит картинку: дальний Север (уже мурашки по коже!), "круглое лето днем и ночью светит солнце" - круглое, понимаете, лето! не какое-то там "всё" или "целое", нет, оно круглое! Почти бесконечное! И зима тоже - бесконечная. Две противоположные бесконечности переплелись в загадочной стране, Далёком Севере. Ещё там Полярное сияние и дома из оленьих шкур. И всё, понимаете? Вот этим одним, недлинным предложением нам приоткрыли окно в иной мир. Очень важно не написать лишнего (как я в этих рассуждениях), два-три лишних слова - и будет потерян темп. А читателя надо буквально зашвырнуть в это окно, не дав ему опомниться! Рассказчик же не про Север нам пишет. Он пишет про Игру.
Здесь "язык Игры". Язык, понятный каждому, кто играл в детстве. Нам не нужно рассказывать про Север больше. Мы там были, мы там жили, путешествовали, открывали, преодолевали, совершали, творили. "Очень просто" (это, кстати, второе предложение книги). Очень просто войти в этот мир тому, кто был там однажды. Кто не строил в детстве самые разные "дома" - из шкур, пещеры, норы, замки? Постройка дома - одна из самых близких нам игр. Следующая после путешествия в Дальнюю Страну. Если путешествуя, ты больше наблюдаешь, фантазируешь, то строить дом - это надо руками. Надо исхитриться и приспособить то, что есть у человека дошкольного возраста под руками - для важной задачи. Сколько волшебства в этом процессе! Помните, как упоительно всё это происходило в "Робинзоне Крузо", в "Таинственном острове"?! Ничего не нужно, только рассказывать о том, как ты берёшь одну палку, вторую, один камень, второй, как выстругиваешь копьё, как ставишь ловушки, как... впрочем, это я уже забегаю вперёд. Но ведь и герой нашей истории не просто "строит дом" из "шкур". Постройка дома, даже если она закачивается на том, как ты залез внутрь и сидишь там - не конец, а Начало Истории. Ты непросто так там сидишь, ты представляешь Далёкий Мир уже в деталях:
"За меховыми стенами крякает мороз и топчутся олени - роют снег, чтобы добыть на ужин мох"
Здесь картинка становится ещё глубже и богаче. Смотрите, как много всего нам рассказали! Но самое главное - уют! Дом - это Начало истории, но есть у него второе главное: он защита и уют. Мороз не страшен. Мороз - это ведь не просто так его упомянули в тексте. Внутри тепло, а снаружи мороз, но дом защитит, создаст атмосферу сказки внутри сказки. Понимаете, где-то там, в Далёкой Стране, где мороз и тьма - стоит Дом. А в доме тепло. Олени... Олени топчутся, роют снег, добывают на ужин мох! Автор всё не проговаривает, но и так понятно, здесь ещё один контраст, оленям холодно, оленям голодно, оленям трудно - а ты в домике, и уж понятно наверняка, в домике этом есть еда. А если пока и нет, то есть предвкушение! Завтра будет новый день, и герой истории выйдет на охоту, тоже добудет еду!
И следующая волшебная картинка:
"вверху через круглое отверстие заглядывают озябшие звезды, а холод не попадает: его прогоняет горячий дым от костра, который горит посреди шалаша"
Всё, всё есть в этом домике! Даже звёзды! Даже не нужно выходить наружу, звёзды - вот они! Ещё один бесконечно Дальний мир приближен, как Луна на ладони по воле маленького повелителя Страны Фантазии. Звёздам холодно, как и оленям, они, может, тоже где-то там, одинокие, "топчутся", роют свой, космический снег. Звёзды близко-далеко, как и холод, а Костёр - вот он, рядом, и ты, участник Истории, повелитель огня, повелитель костра, хозяин самой Жизни в этом краю!
Взрослый Всеволод Сергеевич всё это, конечно, помнит... Во всяком случае, если поднапряжётся. Но всё время жить в доме из шкур у него не получается. У него есть маленький транзисторный телевизор, который показывает Дальние Страны подробнее и точнее. Вот только они не такие волшебные получаются. И они - ДАЛЕКО. Они - там, а он - здесь. А вот Севка - был и там, и здесь. Севка сам создавал свои Дальние Страны.
...Впрочем, это я забегаю вперёд. Отступление про взрослого Всеволода Сергеевича будет позднее, через несколько страниц. А пока мы... хотел написать "разобрали", но это будет неверно, мы ПЕРЕСОБРАЛИ четвертинку страницы, два коротеньких абзаца.
Тут ведь как... Я вам много буков говорил, а читатель впитывает всё показанное мгновенно. Ему, читателю, не нужны все эти мои разжёвывания. Там работает система кодовых образов, уже сформированных у самого юного читателя из игр, переживаний и проживаний. Ему, такому читателю, интересно жить в этой дороге, сопоставлять себя с героем Истории, обнаруживая, что они одной крови, всё так же, всё! А если и есть различия, то ещё интересней - значит, можно сделать Дальнюю Страну Игры богаче, больше, интересней! Читатель, проживающий такую книгу, чувствует как будто пассажир поезда, встретивший случайного попутчика, которому можно рассказать свою жизнь, самое главное в ней, самое важное, без утайки.
...Ой, слушайте, процитировал-то я чуть больше! Там же дальше идут тоже очень ёмкие картинки-резонаторы. Севка вспоминает сказку про Снежную Королеву. А вы помните, в этой сказке, как в случайной искре, отразилось почти всё то, о чём мы сейчас говорили? Правда, там было ещё Путешествие. А ещё в этой сказке было Спасение Друга. Всё это будет и у Севки, по-другому, конечно, но будет. Не просто так появляется в жизни человека Сказка, она - как волшебный путеводный огонёк, зовущий в дорогу.
...Дальше будет загадка с разгадкой: откуда жители Севера берут шесты для своих "шалашей". Будет переход, как трансфокация, от картинки в волшебном фонаре к реальной жизни, в серединке которой происходит эта Игра. Из мира фантазии мы мгновенно оказываемся в чуть холодноватом реальном мире. Но Страна Дальняя не исчезает насовсем. Она остаётся с героем книги и читателем, остаётся камертоном, непрерывно звучащей нотой, задающей тональность рассказу...
В продолжение рассуждений из предыдущего очерка об этой книге.
Недавно я пытался рассуждать о том, как автор формирует образ персонажа у читателя. Что он может строить этот образ полностью снаружи себя, из внешних "блоков"; а может проецировать себя вовне, как бы представляя себя в заданных обстоятельствах. Не знаю, насколько это верно, но читая "Сказки" я замечаю такой эффект: несмотря на то, что книга написана от третьего лица, воспринимается она так, как будто рассказ ведётся от первого.
Особенно это заметно, если продолжать сравнивать её с "Тенью Каравеллы", "Тень" написана от первого лица, и, казалось бы, должна встраивать образ главного героя в сознание читателя естественней, глубже - но этого не происходит, со мной, по крайней мере. Какою-то особенной магией, интонацией, построением фраз, не знаю, чем ещё, Крапивин добивается такого звучания "Сказок", что рассказчик "слышен" у меня в голове практически от первого лица.
Я всё пытаюсь уловить секрет этих "интонаций". Почему они так "ложатся" в восприятие читателя? Одна из версий, что автор для каждого кадрика киноплёнки, каждой вещи, о которой он рассказывает, каждого мельчайшего события протягивает ниточки, показывающие, что герою важны все эти мелочи, оттенки. Каждое высказывание содержит не только картинку, но и отношение к ней героя, его переживание. Казалось бы: а разве так не делают многие другие? Делают, но не так. Они обычно рассказывают о своём отношении к картинке, событию. Часто многословно, громоздко. Чем больше нюансов и глубины они хотят передать, тем ближе они к какому-нибудь модернисту, который, конечно, великий художник, но перейти омуты его времени-памяти и не утонуть - не всякая птица сумеет. Крапивин же делает лишь намёки. Легчайшие касания.
Ну, давайте для примера разберём первую страницу "Сказок". Как она звучит, что она показывает. Смотрите, как начинается эта История:
"На дальнем-дальнем Севере, где круглое лето днем и ночью светит солнце, а всю зиму - полярное сияние, жители строят дома из оленьих шкур. Очень просто. Берут они длинные шесты, втыкают их по кругу в землю или в снег, а вверху связывают вместе. Получается как бы скелет шалаша, но называется он не «скелет», а «каркас». На каркас набрасывают шкуры. Вот и готов дом.
За меховыми стенами крякает мороз и топчутся олени - роют снег, чтобы добыть на ужин мох; вверху через круглое отверстие заглядывают озябшие звезды, а холод не попадает: его прогоняет горячий дым от костра, который горит посреди шалаша.
Наверно, в таком доме тепло и уютно, и всё это напоминает сказку про Снежную королеву.
Одно непонятно: откуда северные жители берут шесты? В тундре только ползучие кустарники растут. Видимо, приходится запрягать в нарты оленей или собак и ездить за жердинами в тайгу…
Севке проще. Ему для шалаша нужен всего один шест, и ездить за ним никуда не надо. Еще в сентябре его подарил Севке Гришун. "
Одно, самое первое предложение - и уже появилась картинка в волшебном фонаре. Далёкая-далёкая страна. Такая необычная, что её даже трудно представить. Там всё другое. Но рассказчик не увлекается подробностями и восторженными ахами, он знает, что любой нормальный ребёнок и сам легко представит картинку: дальний Север (уже мурашки по коже!), "круглое лето днем и ночью светит солнце" - круглое, понимаете, лето! не какое-то там "всё" или "целое", нет, оно круглое! Почти бесконечное! И зима тоже - бесконечная. Две противоположные бесконечности переплелись в загадочной стране, Далёком Севере. Ещё там Полярное сияние и дома из оленьих шкур. И всё, понимаете? Вот этим одним, недлинным предложением нам приоткрыли окно в иной мир. Очень важно не написать лишнего (как я в этих рассуждениях), два-три лишних слова - и будет потерян темп. А читателя надо буквально зашвырнуть в это окно, не дав ему опомниться! Рассказчик же не про Север нам пишет. Он пишет про Игру.
Здесь "язык Игры". Язык, понятный каждому, кто играл в детстве. Нам не нужно рассказывать про Север больше. Мы там были, мы там жили, путешествовали, открывали, преодолевали, совершали, творили. "Очень просто" (это, кстати, второе предложение книги). Очень просто войти в этот мир тому, кто был там однажды. Кто не строил в детстве самые разные "дома" - из шкур, пещеры, норы, замки? Постройка дома - одна из самых близких нам игр. Следующая после путешествия в Дальнюю Страну. Если путешествуя, ты больше наблюдаешь, фантазируешь, то строить дом - это надо руками. Надо исхитриться и приспособить то, что есть у человека дошкольного возраста под руками - для важной задачи. Сколько волшебства в этом процессе! Помните, как упоительно всё это происходило в "Робинзоне Крузо", в "Таинственном острове"?! Ничего не нужно, только рассказывать о том, как ты берёшь одну палку, вторую, один камень, второй, как выстругиваешь копьё, как ставишь ловушки, как... впрочем, это я уже забегаю вперёд. Но ведь и герой нашей истории не просто "строит дом" из "шкур". Постройка дома, даже если она закачивается на том, как ты залез внутрь и сидишь там - не конец, а Начало Истории. Ты непросто так там сидишь, ты представляешь Далёкий Мир уже в деталях:
"За меховыми стенами крякает мороз и топчутся олени - роют снег, чтобы добыть на ужин мох"
Здесь картинка становится ещё глубже и богаче. Смотрите, как много всего нам рассказали! Но самое главное - уют! Дом - это Начало истории, но есть у него второе главное: он защита и уют. Мороз не страшен. Мороз - это ведь не просто так его упомянули в тексте. Внутри тепло, а снаружи мороз, но дом защитит, создаст атмосферу сказки внутри сказки. Понимаете, где-то там, в Далёкой Стране, где мороз и тьма - стоит Дом. А в доме тепло. Олени... Олени топчутся, роют снег, добывают на ужин мох! Автор всё не проговаривает, но и так понятно, здесь ещё один контраст, оленям холодно, оленям голодно, оленям трудно - а ты в домике, и уж понятно наверняка, в домике этом есть еда. А если пока и нет, то есть предвкушение! Завтра будет новый день, и герой истории выйдет на охоту, тоже добудет еду!
И следующая волшебная картинка:
"вверху через круглое отверстие заглядывают озябшие звезды, а холод не попадает: его прогоняет горячий дым от костра, который горит посреди шалаша"
Всё, всё есть в этом домике! Даже звёзды! Даже не нужно выходить наружу, звёзды - вот они! Ещё один бесконечно Дальний мир приближен, как Луна на ладони по воле маленького повелителя Страны Фантазии. Звёздам холодно, как и оленям, они, может, тоже где-то там, одинокие, "топчутся", роют свой, космический снег. Звёзды близко-далеко, как и холод, а Костёр - вот он, рядом, и ты, участник Истории, повелитель огня, повелитель костра, хозяин самой Жизни в этом краю!
Взрослый Всеволод Сергеевич всё это, конечно, помнит... Во всяком случае, если поднапряжётся. Но всё время жить в доме из шкур у него не получается. У него есть маленький транзисторный телевизор, который показывает Дальние Страны подробнее и точнее. Вот только они не такие волшебные получаются. И они - ДАЛЕКО. Они - там, а он - здесь. А вот Севка - был и там, и здесь. Севка сам создавал свои Дальние Страны.
...Впрочем, это я забегаю вперёд. Отступление про взрослого Всеволода Сергеевича будет позднее, через несколько страниц. А пока мы... хотел написать "разобрали", но это будет неверно, мы ПЕРЕСОБРАЛИ четвертинку страницы, два коротеньких абзаца.
Тут ведь как... Я вам много буков говорил, а читатель впитывает всё показанное мгновенно. Ему, читателю, не нужны все эти мои разжёвывания. Там работает система кодовых образов, уже сформированных у самого юного читателя из игр, переживаний и проживаний. Ему, такому читателю, интересно жить в этой дороге, сопоставлять себя с героем Истории, обнаруживая, что они одной крови, всё так же, всё! А если и есть различия, то ещё интересней - значит, можно сделать Дальнюю Страну Игры богаче, больше, интересней! Читатель, проживающий такую книгу, чувствует как будто пассажир поезда, встретивший случайного попутчика, которому можно рассказать свою жизнь, самое главное в ней, самое важное, без утайки.
...Ой, слушайте, процитировал-то я чуть больше! Там же дальше идут тоже очень ёмкие картинки-резонаторы. Севка вспоминает сказку про Снежную Королеву. А вы помните, в этой сказке, как в случайной искре, отразилось почти всё то, о чём мы сейчас говорили? Правда, там было ещё Путешествие. А ещё в этой сказке было Спасение Друга. Всё это будет и у Севки, по-другому, конечно, но будет. Не просто так появляется в жизни человека Сказка, она - как волшебный путеводный огонёк, зовущий в дорогу.
...Дальше будет загадка с разгадкой: откуда жители Севера берут шесты для своих "шалашей". Будет переход, как трансфокация, от картинки в волшебном фонаре к реальной жизни, в серединке которой происходит эта Игра. Из мира фантазии мы мгновенно оказываемся в чуть холодноватом реальном мире. Но Страна Дальняя не исчезает насовсем. Она остаётся с героем книги и читателем, остаётся камертоном, непрерывно звучащей нотой, задающей тональность рассказу...