Маруся раз-два-три...
Заяц, как и грозилась - твоё)
Да я уж не помню, где я была, когда раздавали счастье:
Свободу, дорогу, два белах крыла да чемоданы страсти.
Наверное, снова бесился дождь, куда-то опять спешила.
Когда от судьбы ничего не ждёшь, то память как будто смыло.
Бежишь по накатанной: Серпантин? Да не такое видано,
И только закаты - вчерашний дым, молча уходят. Воспитанно.
Утро уносит. Смятенье душ? Нет. Обойдусь. Похоронены.
Страсть в расписанье, как зимний пунш, а в остальном - как Ронины.
Я не устану бежать, стрелять, брать за вершиной впадины.
Нечего больше уже терять, не замечаю ссадины.
Не замечаю дорог и грязь, лишнее - за околицу,
Мне лишь осталось себя принять, а остальное - устроится.
Да я уж не помню, где я была, когда раздавали счастье:
Свободу, дорогу, два белах крыла да чемоданы страсти.
Наверное, снова бесился дождь, куда-то опять спешила.
Когда от судьбы ничего не ждёшь, то память как будто смыло.
Бежишь по накатанной: Серпантин? Да не такое видано,
И только закаты - вчерашний дым, молча уходят. Воспитанно.
Утро уносит. Смятенье душ? Нет. Обойдусь. Похоронены.
Страсть в расписанье, как зимний пунш, а в остальном - как Ронины.
Я не устану бежать, стрелять, брать за вершиной впадины.
Нечего больше уже терять, не замечаю ссадины.
Не замечаю дорог и грязь, лишнее - за околицу,
Мне лишь осталось себя принять, а остальное - устроится.