Монография о челябинских гранитах
Лет десять тому назад мне на глаза попал сборник конференции 2006 года «Челябинск в прошлом и настоящем», в котором был напечатан обзор книги Н. Н. Смирнова «Граниты Челябинска», хранящейся в краеведческом отделе Челябинской областной универсальной научной библиотеки. И вот спустя годы довелось держать в руках оригинал этого издания - по-видимому, второй сохранившийся в городе.
Отпечатан он был в 1916 году московской типографией А. И. Снегиревой на Остроженке. Хоть это и солидный 287-страничный труд, издан он в серии Ученых записок Императорского Московского университета как выпуск № 40. На момент выхода книга стоила 4 рубля 50 копеек - эта информация сообщается на оборотной стороне обложки. Внутри размещен обширный геологический очерк, данные петрографических исследований, литературный обзор. Есть две картосхемы геологического строения ближайших окрестностей Челябинска. Всего же в книге 59 рисунков и фото, из них 26 - это фотографии выходов гранита (бор на городской земле, каменоломни на Уфимском тракте, тракт на Шершни), обнажений, жил и пр.
В предисловии к изданию есть небольшая предыстория его появления. В 1911 году в геологический кабинет Императорского Московского университета поступила коллекция горных пород из окрестностей Челябинска от Ипполита Михайловича Крашенинникова, тогда студента. Преобладали в ней гранитные породы, но было и несколько диабазовых порфиритов. Следующая коллекция поступила от него в 1912 году. Заинтересовавшись ими, преподаватель университета Николай Николаевич Смирнов (1885-1972) занялся изучением диабазовых порфиритов, которые и были им исследованы в течение зим 1912 и 1913 годов. С целью проверить личными впечатлениями то представление, которое сложилось у него о залегании этих пород, Смирнов летом 1913 года предпринял поездку в Челябинск. Руководил совместной экскурсией с ним Ипполит Михайлович Крашенинников (1884-1947) - впоследствии известный ученый.
Когда лабораторное исследование было почти закончено, перед Николаем Смирновым встал ряд вопросов, связанных самым тесным образом с залеганием гранитов. С целью вторичного наблюдения взаимоотношений гранитных пород на месте, летом 1915 года им предпринята вторая экскурсия по окрестностям Челябинска. Эта поездка проведена со студентом Московского университета Ефремом Александровичем Кузнецовым, который делал фотографии по залеганию гранитов. На несколько дней к ним присоединился и Крашенинников, предоставивший в полное распоряжение свои богатые сборы и некоторые шлифы. Собранный в ходе поездки материал составил весьма крупную коллекцию, около 1000 штуфов, чрезвычайно разнообразную, представлявшую, несомненно, большой интерес.
Изучение всего этого обширного материала было произведено автором в течение зим 1913, 1914, 1915 и 1916 годов. Оно во многом изменило первоначальное представление о генетическом характере челябинских гранитов. Лабораторная часть исследования осуществлялась в минералогическом кабинете Московского университета, заведующий которым профессор Сергей Федорович Глинка предоставил в распоряжение Николая Смирнова все необходимое оборудование.
Некоторые извлечения фрагментов из текста
«Гранитный массив окрестностей Челябинска изучен автором в течение двух экскурсий, летом 1913 и 1915 годов. Его сравнительно не очень большая площадь позволила произвести довольно быстрый общий объезд в течение первой экскурсии, а обилие каменоломен в некоторых районах, прилегающих непосредственно к городу, заставило остановиться детальнее на их изучении в течение второй» (стр. 11).
«Особое внимание было уделено ближайшим окрестностям Челябинска, где многочисленные каменоломни, добывающие граниты для железнодорожных и строительных целей, вскрыли поверхность массива в сотнях точек и обнажили разнообразные породы его составляющие. Радиус этого района равен приблизительно пяти верстам по направлению к северу, западу и югу от города. Каждый из участков этого района посещался по несколько раз, а некоторые наиболее интересные каменоломни и по семь-восемь раз. Указанный район является самым восточным массива.
Остальные районы подверглись гораздо менее разработкам, а потому и менее доступны для изучения. Их пришлось обслужить экскурсиями, предпринятыми по одному или по два раза в каждый район, в зависимости от интереса, который он представлял с петрографической точки зрения. Эти дальние районы имеют довольно значительное число естественных обнажений благодаря размыванию Миасса и выветриванию» (стр. 12).
Каменоломни на городской земле (район I)
«Начинаясь в расстоянии какой-нибудь версты от города, каменоломни тянутся полосой шириной около полуверсты на протяжении около двух верст по направлению от города к кордону по дороге на мельницу Кузнецова. Большинство разработок представляет собой неглубокие, до трех-четырех сажень, открытые разносы, ограниченные с бортов гладкими стенами, точно отполированными, дислокационных трещин, пересекающих гранитный массив в этом районе в огромном числе и по разнообразным направлениям. <…> Однообразный внешний вид каменоломен, обусловливаемый этими дислокациями, нарушается лишь одиноко стоящими вертикальными стенами, пересекающими каменоломни в разных направлениях и представляющими собой ничто иное, как не вынутые при разработке глыбы отдельностей гранитов или, иногда, вертикальные жилы аплитов, пегматитов и кварца» (стр. 14).
«У самого почти кордона на Кузнецовской дороге располагается каменоломня, заложенная в красных зернистых гранитах, пересекаемых кварцевыми жилами» (стр. 15).
«Самостоятельную группу каменоломен начинает собой обширная каменоломня, расположенная на самой почти дороге из Челябинска в Шершни» (стр. 17).
Каменоломни между Уфимским трактом и Самаро-Златоустовской железной дорогой (район II)
«Вся рассматриваемая площадь поросла густым мелким березняком и каменоломни расположены настолько густо, что повторное посещение некоторых из их сопряжено со значительными затруднениями, ввиду иногда разительного сходства соседних каменоломен.
В петрографическом отношении это, несомненно, один из наиболее интересных районов Челябинска вследствие обилия шлировых пород» (стр. 18).
«В указываемом участке глубина каменоломен редко достигает величины большей двух-трех сажень, вследствие чего коренные породы совсем или почти не обнажаются» (стр. 18-19).
«Самой дальней от города по Уфимскому тракту каменоломней является в этом районе обширная каменоломня на 7-ой версте, где нами наблюдались следующие породы: преобладают зернистые граниты, их пересекают жилы пегматита, а некоторые участки имеют слегка порфировидную структуру» (стр. 21).
«По своему внешнему виду рассматриваемая каменоломня является одной из наиболее типичных и разработанных Челябинска.
За ней, по направлению к западу, мы уже не встречали по Уфимскому тракту крупных каменоломен до самого порфиритового массива. Зато расположение ее на высоком месте, господствующем над долиной Миасса, позволяет окинуть отсюда взором широкую панораму, с характерными особенностями ее рельефа» (стр. 21).
«Далеко на запад тянется ровная местность, по которой узкой лентой вьется Миасс, пересекающий несколько невысоких гряд, вытянутых в меридиональном направлении. Он прорезает в расстоянии около пяти верст отсюда первую из этих гряд, далее теряется на западе за второй. Первая является еще гранитной, вторая уже порфиритовой. И та и другая представляют собой лишь невысокие всхолмления на равнине, соединяемые прекрасно разработанными логами. Здесь особенно хорошо выдержан характер Челябинской "пэнеплэн"» (стр. 21).
«Вскоре за этой каменоломней мы вступаем в область сплошного развития шлировых пород. Этот участок расположен в близком соседстве с заимкой Маренова, несколько на запад от нее, в углу между Уфимским и Троицким трактами.
Господствующей породой является, по-видимому, и здесь зернистый гранит, именно его серая, средне- и мелкозернистая разновидности, которые отлично наблюдаются в многочисленных каменоломнях вдоль железнодорожных веток, проложенных от Самаро-Златоустовской железной дороги по направлению к Уфимскому тракту» (стр. 22).
К югу от Самаро-Златоустовской железной дороги (район III)
«В участке, расположенном к востоку от Троицкого тракта, от него к озеру Смолино, в обширных, но неглубоких ямах-каменоломнях, наблюдаются зернистые граниты и пересекающие их пегматиты» (стр. 24).
«В новой большой каменоломне по дороге со Смолинских дач на разъезд Шершни преобладают серый зернистый гранит и гранит-порфир, причем граница между ними крайне резка» (стр. 26).
«На запад от той же дороги, среди пашен, рассеяны редкие, весьма мелкие каменоломни, и естественные выходы зернистых и слегка порфировидных гранитов» (стр. 26).
Район между р. Миассом и Уфимским трактом (район IV)
«Зато против самой деревни Шершни, на правом берегу Миасса, встречены крупные разработанные каменоломни, в которых, среди красного зернистого гранита, найдены многочисленные жилы пегматита с прекрасно образованными кристаллами микроклина» (стр. 28).
«Сосновый бор пересечен нами и в других направлениях, например, от Шершней через кумысные дачи и обратно к монашескому скиту на берегу Миасса ("Швейцария"); всюду встречены выходы розового зернистого гранита» (стр. 28).
Район к северо-западу от Миасса и города (район V)
«Этот наименее крупный район массива в то же время наименее изучен автором вследствие того, что граниты его довольно однообразны и слабо обнажены.
На немногочисленных посещенных золотых приисках, например, на главном прииске Гоца, в отвалах шахт найдены темные амфиболовые гранититы или шлиры, пересеченные многочисленными жилами аплита и включающие микрошлиры» (стр. 28-29).
«Отвалы, в которых нами были найдены эти интересные жильные образования, относятся к самым последним разработкам рудника в январе 1915 года, согласно утверждения рабочих.
На Богословском прииске Гоца, расположенном у самого селения Шершни, нами найдены в отвалах шахт те же темные гранитные породы, но кроме того массы серого кварца» (стр. 29).
Берега Миасса от Челябинска вниз по течению до Большой Баландиной (район VI)
«По правому берегу дорога идет мимо городской тюрьмы и, после пересечения Екатеринбургской железной дороги, значительно приближается к Миассу. Здесь, в ста саженях от железнодорожного моста, в небольшой каменоломне, встречается амфиболовый "шлир", залегающий в гранитах, пересекаемый кварцевой жилой и связанный с какой-то темной, напоминающей амфиболит, породой.
Далее до деревни Першиной обнажений не наблюдается, не считая нескольких ям с глиной.
В полутора верстах к северу от Першиной, в ямах и небольших каменоломнях, расположенных направо от дороги, в расстоянии примерно ста саженей, вскрыты громадные амфиболовые шлиры с крупными неделимыми роговой обманки и довольно крупными скоплениями полевых шпатов, до сантиметра и более» (стр. 29-30).
«Подобные только что описанным порфиры встречены еще в многочисленных каменоломнях, также направо от дороги, расположенных прямо против деревни Казанцевой» (стр. 30).
«По левому берегу нами были предприняты экскурсии по Екатеринбургскому тракту вниз по течению реки» (стр. 30).
«Далее на север на склоне холма перед мельницей Степанова в ямах несколько в стороне от тракта, наблюдаются опять порфиры со своей характерной отдельностью, и кварцевые жилы» (стр. 31).
«Далее вниз по течению Миасса нами осмотрено на левом берегу всего только одно обнажение, расположенное в двух верстах не доезжая дер. Долгодеревенской. Здесь, в береговых обнажениях и небольших каменоломнях, обнажены зернистые граниты, пересеченные жилами биотитового порфира, поставленными вертикально, и жилами кварца» (стр. 31-32).
Течение Миасса от Малой до Большой Баландиной (район VII)
«Начиная от мельницы Берестова, вверх по течению, Миасс заключен в узкой долине, которая местами приобретает характер настоящего каньона с крутыми обрывистыми стенами, дающими сплошные обнажения горных пород. Особенно хорошо выражен характер каньона в части течения в двух с половиной верстах от Большой Баландиной. <…> В смысле наглядности соотношений этих пород - порфиритов, порфировых и кварцевых жил - мы не знаем другого столь же поучительного района: широкими белыми лентами тянутся жилы поперек темно-зеленых масс порфиритов, начинаясь от уровня воды в Миассе, омывающем подножия этих высоких стен, до самой поверхности» (стр. 32-33).
«Переехав отсюда на Екатеринбургский тракт, мы встретили в расстоянии трех верст от озера Урефты к западу и в приблизительно пяти верстах к северу от станицы Долгодеревенской уже третичные опоки, а проехав Долгодеревенскую, в береговых обнажениях Миасса, упомянутые выше выходы зернистых гранитов» (стр. 33).
Порфириты на юго-западе гранитного массива (район VIII)
«Дорога от Челябинска к порфиритовому массиву лежит или по Уфимскому тракту, или южнее его, через рудники, или севернее, через селение Шершни. Выбирая последний путь, мы пересекаем три или четыре меридиональных гряды, низких и широких водораздела между плоскими, разработанными логами. На этих водоразделах видны, и то редко, выходы кварцевых жил. Лишь подъезжая к мельнице М. Н. Крашенинникова, на левом берегу Миасса, примерно в расстоянии версты от мельницы, встречены небольшие каменоломни, в которых выходят зернистые граниты со слегка порфировой структурой, но сильно выветрелые» (стр. 33-34).
«Течение Миасса от мельницы Крашенинникова до селения Кисели является приблизительно границей, разделяющей область развития гранитов и порфиритов, и река течет здесь в продольной долине. От Киселей начиная, Миасс поворачивает почти под прямым углом в поперечную долину, которой и течет несколько верст.
Левый берег Миасса беден обнажениями до самого селения Черняки, только против дер. Полетаевой видны мощные кварцевые жилы» (стр. 34).
В заключении Николай Николаевич написал: «Заканчивая свой труд, посвященный Челябинскому массиву, автор испытывает чувство, которое не покидало его за все время научной деятельности: лишь небольшим шагом вперед является каждая монография, каждый многолетний труд ученого, лишь звеном в длинном ряду трудов, трактующих тот же вопрос или исследующих ту же область.
Если этот шаг сделан и познание гранитных пород Челябинского массива подвинуто вперед - автор сочтет себя удовлетворенным. Н. Смирнов. Минералогический кабинет Московского университета, март 1916 года».
Стоит также отметить, что на основе этой монографии в 1917 году Николай Смирнов защитил диссертацию «Граниты Челябинска» в Донском университете на степень доктора минералогии и геогнозии.
Отпечатан он был в 1916 году московской типографией А. И. Снегиревой на Остроженке. Хоть это и солидный 287-страничный труд, издан он в серии Ученых записок Императорского Московского университета как выпуск № 40. На момент выхода книга стоила 4 рубля 50 копеек - эта информация сообщается на оборотной стороне обложки. Внутри размещен обширный геологический очерк, данные петрографических исследований, литературный обзор. Есть две картосхемы геологического строения ближайших окрестностей Челябинска. Всего же в книге 59 рисунков и фото, из них 26 - это фотографии выходов гранита (бор на городской земле, каменоломни на Уфимском тракте, тракт на Шершни), обнажений, жил и пр.
В предисловии к изданию есть небольшая предыстория его появления. В 1911 году в геологический кабинет Императорского Московского университета поступила коллекция горных пород из окрестностей Челябинска от Ипполита Михайловича Крашенинникова, тогда студента. Преобладали в ней гранитные породы, но было и несколько диабазовых порфиритов. Следующая коллекция поступила от него в 1912 году. Заинтересовавшись ими, преподаватель университета Николай Николаевич Смирнов (1885-1972) занялся изучением диабазовых порфиритов, которые и были им исследованы в течение зим 1912 и 1913 годов. С целью проверить личными впечатлениями то представление, которое сложилось у него о залегании этих пород, Смирнов летом 1913 года предпринял поездку в Челябинск. Руководил совместной экскурсией с ним Ипполит Михайлович Крашенинников (1884-1947) - впоследствии известный ученый.
Когда лабораторное исследование было почти закончено, перед Николаем Смирновым встал ряд вопросов, связанных самым тесным образом с залеганием гранитов. С целью вторичного наблюдения взаимоотношений гранитных пород на месте, летом 1915 года им предпринята вторая экскурсия по окрестностям Челябинска. Эта поездка проведена со студентом Московского университета Ефремом Александровичем Кузнецовым, который делал фотографии по залеганию гранитов. На несколько дней к ним присоединился и Крашенинников, предоставивший в полное распоряжение свои богатые сборы и некоторые шлифы. Собранный в ходе поездки материал составил весьма крупную коллекцию, около 1000 штуфов, чрезвычайно разнообразную, представлявшую, несомненно, большой интерес.
Изучение всего этого обширного материала было произведено автором в течение зим 1913, 1914, 1915 и 1916 годов. Оно во многом изменило первоначальное представление о генетическом характере челябинских гранитов. Лабораторная часть исследования осуществлялась в минералогическом кабинете Московского университета, заведующий которым профессор Сергей Федорович Глинка предоставил в распоряжение Николая Смирнова все необходимое оборудование.
Некоторые извлечения фрагментов из текста
«Гранитный массив окрестностей Челябинска изучен автором в течение двух экскурсий, летом 1913 и 1915 годов. Его сравнительно не очень большая площадь позволила произвести довольно быстрый общий объезд в течение первой экскурсии, а обилие каменоломен в некоторых районах, прилегающих непосредственно к городу, заставило остановиться детальнее на их изучении в течение второй» (стр. 11).
«Особое внимание было уделено ближайшим окрестностям Челябинска, где многочисленные каменоломни, добывающие граниты для железнодорожных и строительных целей, вскрыли поверхность массива в сотнях точек и обнажили разнообразные породы его составляющие. Радиус этого района равен приблизительно пяти верстам по направлению к северу, западу и югу от города. Каждый из участков этого района посещался по несколько раз, а некоторые наиболее интересные каменоломни и по семь-восемь раз. Указанный район является самым восточным массива.
Остальные районы подверглись гораздо менее разработкам, а потому и менее доступны для изучения. Их пришлось обслужить экскурсиями, предпринятыми по одному или по два раза в каждый район, в зависимости от интереса, который он представлял с петрографической точки зрения. Эти дальние районы имеют довольно значительное число естественных обнажений благодаря размыванию Миасса и выветриванию» (стр. 12).
Каменоломни на городской земле (район I)
«Начинаясь в расстоянии какой-нибудь версты от города, каменоломни тянутся полосой шириной около полуверсты на протяжении около двух верст по направлению от города к кордону по дороге на мельницу Кузнецова. Большинство разработок представляет собой неглубокие, до трех-четырех сажень, открытые разносы, ограниченные с бортов гладкими стенами, точно отполированными, дислокационных трещин, пересекающих гранитный массив в этом районе в огромном числе и по разнообразным направлениям. <…> Однообразный внешний вид каменоломен, обусловливаемый этими дислокациями, нарушается лишь одиноко стоящими вертикальными стенами, пересекающими каменоломни в разных направлениях и представляющими собой ничто иное, как не вынутые при разработке глыбы отдельностей гранитов или, иногда, вертикальные жилы аплитов, пегматитов и кварца» (стр. 14).
«У самого почти кордона на Кузнецовской дороге располагается каменоломня, заложенная в красных зернистых гранитах, пересекаемых кварцевыми жилами» (стр. 15).
«Самостоятельную группу каменоломен начинает собой обширная каменоломня, расположенная на самой почти дороге из Челябинска в Шершни» (стр. 17).
Каменоломни между Уфимским трактом и Самаро-Златоустовской железной дорогой (район II)
«Вся рассматриваемая площадь поросла густым мелким березняком и каменоломни расположены настолько густо, что повторное посещение некоторых из их сопряжено со значительными затруднениями, ввиду иногда разительного сходства соседних каменоломен.
В петрографическом отношении это, несомненно, один из наиболее интересных районов Челябинска вследствие обилия шлировых пород» (стр. 18).
«В указываемом участке глубина каменоломен редко достигает величины большей двух-трех сажень, вследствие чего коренные породы совсем или почти не обнажаются» (стр. 18-19).
«Самой дальней от города по Уфимскому тракту каменоломней является в этом районе обширная каменоломня на 7-ой версте, где нами наблюдались следующие породы: преобладают зернистые граниты, их пересекают жилы пегматита, а некоторые участки имеют слегка порфировидную структуру» (стр. 21).
«По своему внешнему виду рассматриваемая каменоломня является одной из наиболее типичных и разработанных Челябинска.
За ней, по направлению к западу, мы уже не встречали по Уфимскому тракту крупных каменоломен до самого порфиритового массива. Зато расположение ее на высоком месте, господствующем над долиной Миасса, позволяет окинуть отсюда взором широкую панораму, с характерными особенностями ее рельефа» (стр. 21).
«Далеко на запад тянется ровная местность, по которой узкой лентой вьется Миасс, пересекающий несколько невысоких гряд, вытянутых в меридиональном направлении. Он прорезает в расстоянии около пяти верст отсюда первую из этих гряд, далее теряется на западе за второй. Первая является еще гранитной, вторая уже порфиритовой. И та и другая представляют собой лишь невысокие всхолмления на равнине, соединяемые прекрасно разработанными логами. Здесь особенно хорошо выдержан характер Челябинской "пэнеплэн"» (стр. 21).
«Вскоре за этой каменоломней мы вступаем в область сплошного развития шлировых пород. Этот участок расположен в близком соседстве с заимкой Маренова, несколько на запад от нее, в углу между Уфимским и Троицким трактами.
Господствующей породой является, по-видимому, и здесь зернистый гранит, именно его серая, средне- и мелкозернистая разновидности, которые отлично наблюдаются в многочисленных каменоломнях вдоль железнодорожных веток, проложенных от Самаро-Златоустовской железной дороги по направлению к Уфимскому тракту» (стр. 22).
К югу от Самаро-Златоустовской железной дороги (район III)
«В участке, расположенном к востоку от Троицкого тракта, от него к озеру Смолино, в обширных, но неглубоких ямах-каменоломнях, наблюдаются зернистые граниты и пересекающие их пегматиты» (стр. 24).
«В новой большой каменоломне по дороге со Смолинских дач на разъезд Шершни преобладают серый зернистый гранит и гранит-порфир, причем граница между ними крайне резка» (стр. 26).
«На запад от той же дороги, среди пашен, рассеяны редкие, весьма мелкие каменоломни, и естественные выходы зернистых и слегка порфировидных гранитов» (стр. 26).
Район между р. Миассом и Уфимским трактом (район IV)
«Зато против самой деревни Шершни, на правом берегу Миасса, встречены крупные разработанные каменоломни, в которых, среди красного зернистого гранита, найдены многочисленные жилы пегматита с прекрасно образованными кристаллами микроклина» (стр. 28).
«Сосновый бор пересечен нами и в других направлениях, например, от Шершней через кумысные дачи и обратно к монашескому скиту на берегу Миасса ("Швейцария"); всюду встречены выходы розового зернистого гранита» (стр. 28).
Район к северо-западу от Миасса и города (район V)
«Этот наименее крупный район массива в то же время наименее изучен автором вследствие того, что граниты его довольно однообразны и слабо обнажены.
На немногочисленных посещенных золотых приисках, например, на главном прииске Гоца, в отвалах шахт найдены темные амфиболовые гранититы или шлиры, пересеченные многочисленными жилами аплита и включающие микрошлиры» (стр. 28-29).
«Отвалы, в которых нами были найдены эти интересные жильные образования, относятся к самым последним разработкам рудника в январе 1915 года, согласно утверждения рабочих.
На Богословском прииске Гоца, расположенном у самого селения Шершни, нами найдены в отвалах шахт те же темные гранитные породы, но кроме того массы серого кварца» (стр. 29).
Берега Миасса от Челябинска вниз по течению до Большой Баландиной (район VI)
«По правому берегу дорога идет мимо городской тюрьмы и, после пересечения Екатеринбургской железной дороги, значительно приближается к Миассу. Здесь, в ста саженях от железнодорожного моста, в небольшой каменоломне, встречается амфиболовый "шлир", залегающий в гранитах, пересекаемый кварцевой жилой и связанный с какой-то темной, напоминающей амфиболит, породой.
Далее до деревни Першиной обнажений не наблюдается, не считая нескольких ям с глиной.
В полутора верстах к северу от Першиной, в ямах и небольших каменоломнях, расположенных направо от дороги, в расстоянии примерно ста саженей, вскрыты громадные амфиболовые шлиры с крупными неделимыми роговой обманки и довольно крупными скоплениями полевых шпатов, до сантиметра и более» (стр. 29-30).
«Подобные только что описанным порфиры встречены еще в многочисленных каменоломнях, также направо от дороги, расположенных прямо против деревни Казанцевой» (стр. 30).
«По левому берегу нами были предприняты экскурсии по Екатеринбургскому тракту вниз по течению реки» (стр. 30).
«Далее на север на склоне холма перед мельницей Степанова в ямах несколько в стороне от тракта, наблюдаются опять порфиры со своей характерной отдельностью, и кварцевые жилы» (стр. 31).
«Далее вниз по течению Миасса нами осмотрено на левом берегу всего только одно обнажение, расположенное в двух верстах не доезжая дер. Долгодеревенской. Здесь, в береговых обнажениях и небольших каменоломнях, обнажены зернистые граниты, пересеченные жилами биотитового порфира, поставленными вертикально, и жилами кварца» (стр. 31-32).
Течение Миасса от Малой до Большой Баландиной (район VII)
«Начиная от мельницы Берестова, вверх по течению, Миасс заключен в узкой долине, которая местами приобретает характер настоящего каньона с крутыми обрывистыми стенами, дающими сплошные обнажения горных пород. Особенно хорошо выражен характер каньона в части течения в двух с половиной верстах от Большой Баландиной. <…> В смысле наглядности соотношений этих пород - порфиритов, порфировых и кварцевых жил - мы не знаем другого столь же поучительного района: широкими белыми лентами тянутся жилы поперек темно-зеленых масс порфиритов, начинаясь от уровня воды в Миассе, омывающем подножия этих высоких стен, до самой поверхности» (стр. 32-33).
«Переехав отсюда на Екатеринбургский тракт, мы встретили в расстоянии трех верст от озера Урефты к западу и в приблизительно пяти верстах к северу от станицы Долгодеревенской уже третичные опоки, а проехав Долгодеревенскую, в береговых обнажениях Миасса, упомянутые выше выходы зернистых гранитов» (стр. 33).
Порфириты на юго-западе гранитного массива (район VIII)
«Дорога от Челябинска к порфиритовому массиву лежит или по Уфимскому тракту, или южнее его, через рудники, или севернее, через селение Шершни. Выбирая последний путь, мы пересекаем три или четыре меридиональных гряды, низких и широких водораздела между плоскими, разработанными логами. На этих водоразделах видны, и то редко, выходы кварцевых жил. Лишь подъезжая к мельнице М. Н. Крашенинникова, на левом берегу Миасса, примерно в расстоянии версты от мельницы, встречены небольшие каменоломни, в которых выходят зернистые граниты со слегка порфировой структурой, но сильно выветрелые» (стр. 33-34).
«Течение Миасса от мельницы Крашенинникова до селения Кисели является приблизительно границей, разделяющей область развития гранитов и порфиритов, и река течет здесь в продольной долине. От Киселей начиная, Миасс поворачивает почти под прямым углом в поперечную долину, которой и течет несколько верст.
Левый берег Миасса беден обнажениями до самого селения Черняки, только против дер. Полетаевой видны мощные кварцевые жилы» (стр. 34).
В заключении Николай Николаевич написал: «Заканчивая свой труд, посвященный Челябинскому массиву, автор испытывает чувство, которое не покидало его за все время научной деятельности: лишь небольшим шагом вперед является каждая монография, каждый многолетний труд ученого, лишь звеном в длинном ряду трудов, трактующих тот же вопрос или исследующих ту же область.
Если этот шаг сделан и познание гранитных пород Челябинского массива подвинуто вперед - автор сочтет себя удовлетворенным. Н. Смирнов. Минералогический кабинет Московского университета, март 1916 года».
Стоит также отметить, что на основе этой монографии в 1917 году Николай Смирнов защитил диссертацию «Граниты Челябинска» в Донском университете на степень доктора минералогии и геогнозии.