Он не смог спасти СССР
Уважаемый putnik1 напомнил, что сегодня день смерти Константина Устиновича Черненко.
Как свидетельствуют архивные документы секретариата ЦК КПСС и ряда центральных партийных журналов конца 1970-первой половины 1980-х годов, К.У. Черненко, выдвиженец Л.И. Брежнева, еще в «брежневский» период настаивал на последовательных государственно-ориентированных преобразованиях, в корне отличавшихся от грядущей «перестройки» М.С. Горбачева.
Так, в конце октября 1979-го Черненко снова предложил Брежневу прислушаться к мнениям А.Н. Косыгина и А.Н. Шелепина (в 1961- 1967 гг. - секретарь ЦК КПСС, в 1968-1975 гг. - член Политбюро ЦК КПСС и председатель ВЦСПС) и начать не выборочно, а комплексно выправлять ошибки Хрущева, в том числе по оценке сталинского периода, роли самого Сталина и некоторых его соратников. Это было особенно важно в свете напряженных советско-китайских отношений. В целом, по мнению Черненко, такая линия потребовала бы усиления роли государства в экономике, большей активности в борьбе со взятками, приписками, фальшивой статистикой, неумелой пропагандой, дефицитом ширпотреба и т.п. - «со всем тем, что извращает социализм и угрожает ему».
Брежнев, казалось, согласился, но потом, что называется, опять дал "задний ход" (так он поступал и в 1965, 1966, 1967, 1969, 1973 годах, когда в узком руководящем составе обсуждались те же вопросы...). Да и мало что решал сам Брежнев за три года до своей кончины. Правда, в печатных СМИ, на радио и телевидении, в историко-политических брошюрах - особенно в Грузинской ССР - стали опять в положительном ключе вспоминать Сталина в канун 100-летия со дня его рождения. А в "Правде" 21 декабря 1979-го даже опубликовали обширный, в основном уважительный материал памяти Сталина, хотя в этом тексте больше воздавалось Брежневу и без комментариев упоминались известные решения ХХ и ХХII съездов КПСС.
Итак, - К.У. Черненко. Он родился в 1911-м, рост его партийно-государственной карьеры начался уже в 1940-х.
В 1943-1945 гг. Константин Черненко учился Москве в высшей школе парторганизаторов, которую окончил с отличием. В 1946-1949 гг. работал секретарём обкома по идеологии в Пензенской области: эту его работу положительно оценили в ЦК ВКП (б) и, соответственно, повысили: с 1950 по 1956 гг. Черненко заведовал отделом пропаганды и агитации в ЦК Компартии Молдавии. Именно в Кишиневе он познакомился с Брежневым, в те годы "первым молдавским секретарём». Отношения переросли в дружбу, которая длилась до конца жизни Брежнева. Именно с его помощью Черненко совершил уникальную партийную карьеру - от основания до вершины партийно-государственной власти - членства в Политбюро ЦК КПСС (с 1978-го).
В 1956-м Черненко стал референтом секретаря ЦК КПСС Брежнева, с марта 1965-го руководит общим отделом ЦК КПСС, на этой должности он трудился почти 15 лет.
Работа именно на таких рутинных должностях позволяла ежедневно получать разнообразную подробную информацию со всей страны.
Через Черненко проходило большое количество документов и досье едва ли не на всю тогдашнюю номенклатуру, включая руководителей экономических объектов, СМИ, профсоюзных, комсомольских организаций, издательств и т.п. Он составил бесчисленное множество докладов, пояснительных записок, комментариев в Политбюро ЦК и Президиум Совета министров СССР по очень многим вопросам. Всё это существенно повышало роль К.У. Черненко в высшем руководстве партии и государства.
В советских и российских СМИ упоминались мнения ряда деятелей о Черненко. Так, по мнению Федора Моргуна, академика Академии аграрных наук Украины, члена ЦК КПСС и ЦК Компартии Украины, "Константин Устинович был «орговиком» высочайшего класса. Все региональные руководители стремились попасть на приём именно к нему. Потому что знали: если обратился к Черненко, тебя внимательно выслушают, может и поспорят, но вопрос будет вскоре решён, а необходимая документация своевременно пройдёт все инстанции".
А.И. Аджубей, бывший главный редактор "Комсомольской правды" и "Известий": "Я любил приходить к нему на приемы - это был сентиментальный человек. Он был прекрасным заведующим отделом писем ЦК (этим отделом Черненко руководил в сентябре 1964 - феврале 1965-го. - А.Ч.). Черненко часто выкладывал пачку писем, которые, на его взгляд, надо было передать в газеты, читал их вслух, очень эмоционально реагировал на их содержание".
По воспоминаниям академика Т.С. Хачатурова, руководителя Отделения экономики АН СССР, главного редактора журнала "Вопросы экономики" в 1970-1980-х годах, "редкие мои встречи с Черненко показали, что это мягкий, но принциальный человек. Он проявлял феноменальную память, знал многие экономические, социальные, политические вопросы. По информационной "насыщенности" немногие могли сравниться с Черненко в тогдашнем советском руководстве".
После кончины Ю.В. Андропова 73-летний К.У. Черненко стал новым руководителем партии и государства (с 13 февраля 1984 г. по 9 марта 1985 г. ). Конечно, у него едва оставались силы, чтобы руководить. Но тем не менее...
Кстати, у Черненко с Андроповым, согласно многим документам и свидетельствам, были весьма сложные взаимоотношения.
Черненко решался иногда критиковать Андропова за непоследовательность и, например, за то, что западные корреспонденты и даже дипломаты почему-то без особых проблем могут встречаться и беседовать с прозападными антисоветскими диссидентами, последним это, по мнению Черненко, создавало "рекламу". Бывало, Черненко упрекал Андропова и за "однобокость" в борьбе с диссидентами: "прозападных" КГБ почему-то менее жёстко преследует, чем сталинистов или русофилов...
Косвенно подтверждает такую позицию Черненко его вдова А.Д. Черненко:
"Конечно, Андропов был очень умным человеком и руководителем высокого класса. Константин Устинович относился к нему уважительно, но Андропов к Черненко - настороженно, и даже с какой-то опаской.
Супруг очень любил Есенина, Некрасова, знал многие их произведения наизусть, часто их декламировал. Любил также Твардовского, перечитывал и Куприна, Мамина-Сибиряка, Шишкова. И, конечно, боготворил Пушкина и Лермонтова" .
Такие воззрения Черненко стали, похоже, философской основой его планов.
Еще в июне 1983 года - в середине периода руководства Ю.В. Андропова - на пленуме ЦК КПСС Черненко выступил с докладом «Актуальные вопросы идеологической и массово-политической работы партии». В нём Константин Устинович отметил всё больший формализм идеологической работы, её всё более слабые связи с реальной ситуацией, недостаточный уровень подготовки партийно-идеологических и управленческих кадров. Эти изъяны Черненко адресовал и комсомольским, профсоюзным структурам.
Это выступление стало, похоже, своего рода, вызовом "либеральному эстетству Андропова" (Ив Монтан), фактически обозначив разногласия между Черненко и тогдашним руководителем СССР-КПСС.
Именно при Черненко наметилось существенное улучшение советско-китайских отношений.
Так, в профильном советском журнале "Проблемы Дальнего Востока", да и в других советских СМИ прекратилась критика Китая и его компартии, появились подробные материалы о сути и ходе китайских экономических реформ. А также подчеркнём, о позиции Китая в связи с его политико-идеологическим разрывом с СССР и КПСС во второй половине 1950-х. Причем давалось понять, что опыт китайских экономических реформ надо изучать и в СССР. А в магазине книг соцстран - "Дружба" (на ул. Горького, ныне Тверской в Москве) существенно расширился китайский, северокорейский, румынский, югославский ассортимент.
Советским профсоюзам с осени 1984-го было разрешено оспаривать в высших партийно-государственных инстанциях те решения руководителей предприятий, партийных и хозяйственных структур, которые фактически нарушали трудовое законодательство, тормозили развитие экономической инициативы, производительность труда, социальное обеспечение трудящихся. А 1 сентября стал в СССР официальным Днём Знаний.
Кроме того, при Черненко было почти завершено следствие по делу об экономических преступлениях многолетнего главы МВД СССР Н.А. Щёлокова. Дело в отношении хищений экс-директора Елисеевского магазина Соколова завершилось приговором обвиняемого к расстрелу и быстрым приведением этого приговора в исполнение. Правда, некоторые эксперты полагают, что эти события позволили избежать куда более опасного продолжения тех расследований в отношении дочери Брежнева Галины...
Черненко инициировал также больший уровень кооперации в рамках СЭВа и, в частности, прекращение начатой в брежневский период обструкции "чаушесковской" Румынии в рамках трубопроводных, интеграционных проектов и приоритетов в сфере кредитования. Этим вопросам было посвящено совещание глав государств и правительств стран-членов СЭВ в Москве в июне 1984 года. Его главные решения: обеспечение более достоверной и "дееспособной" координации интеграционных планов с обязательным учётом национально-экономической специфики; пролонгация технологических и общеэкономических связей между отраслями и предприятиями стран-членов СЭВ на 15-20 лет; составление и реализация перспективных межотраслевых балансов в рамках СЭВа. Черненко настоял и на том, чтобы сотрудничество СССР с другими странами-членами СЭВ не было "подвязано" к позиции этих стран в отношении действий СССР в Афганистане, советско-китайских и советcко-албанских отношений (подробнее см., например, «Вопросы экономики», 1984, N 8).
Важным содержанием «перестройки по Черненко» стали комплексные мероприятия по исправлению хрущевских действий в отношении Сталина и, косвенно, - в отношении Китая и Албании. И дело здесь не только в том, что русскоязычные радиопередачи КНР прекратили глушить, а Албании - стали подвергать менее мощному глушению ("заглушали" Пекин с Тираной в СССР с 1962 года).
По инициативе К.У. Черненко в КПСС в 1984-м были восстановлены исключенные из из партии при Хрущеве В.М. Молотов, Л.М. Каганович и Г.М. Маленков. Причем новый партбилет Молотову вручал сам Черненко. По свидетельству очевидцев, да и судя по стенограмме их краткой беседы, престарелый Молотов, получив этот документ, спросил генсека ЦК: "А за что меня исключили из партии?".
Черненко виновато ответил: "Я Вас, Вячеслав Михайлович, не исключал". Молотов быстро отчеканил: "Это - не ответ для руководителя партии".
Пожал Черненко руку и столь же быстро вышел из его кабинета. Видимо, Молотов рассчитывал на прямое "антихрущёвское" заявление Черненко, а тот не решился на открытое разглашение своих планов...
По имеющимся данным, к 9 мая 1985 года готовилось возвращение Волгограду названия - Сталинград: первичные документы по этому вопросу были подписаны Черненко. Вдобавок, уже в четвертый раз готовилось постановление ЦК КПСС "Об исправлении субъективного подхода и перегибов, имевших место во второй половине 1950-начале 1960-х годов при оценке деятельности И.В. Сталина и его ближайших соратников". Постановление намечалось опубликовать в канун 40-летия Дня Победы и на должном уровне отразить в докладе Черненко по случаю этой даты, но он умер в начале марта 1985-го...
Отметим и то, что в СССР в "черненковский" период была приглашена и проживала до осени 1986-го Светлана Аллилуева. По некоторым данным, весной 1984-го она получила краткое письмо от Черненко, в котором он отметил, что "в связи с предстоящим восстановлением справедливости в отношении памяти и наследия И.В. Сталина, Вы, его дочь, должны быть в этот момент на его и своей родине, на мой взгляд...". По прибытии в начале ноября в СССР С. Аллилуева на пресс-конференции утверждала, к примеру, что она "на Западе ни одного дня не была свободной", и все её негативные высказывания и публикации в отношении И.В. Сталина "делались под давлением и по принуждению транснациональных сил и эмиссаров иностранных спецслужб" (см., например, http://www.hrono.info/biograf/bio_a/alli
l_svet.html).
Однако Черненко не решился вернуть в высшее руководство СССР и КПСС А.Н. Шелепина, одного из самых активных сторонников "реабилитации" Сталина и автора проектов соответствующих постановлений ЦК в 1966 и 1969 годах.
Видимо, не только Черненко опасался куда большей известности и популярности Шелепина (в том числе в Китае), который, вдобавок, были моложе Черненко и мог быстро выйти на первые роли.
В 1984 году по поручению К.У. Черненко проводилась работа по подготовке комплексной программы экономических реформ, подчеркнём, с акцентами на экономические дискуссии последнего сталинского пятилетия и на подытоживающую те дискуссии книгу Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР" (1952 г.). Подтверждением тому являются, например, публикации ученых-экономистов в журнале "Экономические науки" во втором полугодии 1984 года. Причем в №11 того журнала впрямую было сказано о научно-практической значимости экономических дискуссий конца 1940-начала 1950-х годов и упомянутой работы Сталина - впервые после 30-летнего забвения той книги.
В рамках такой линии в журнале ЦК КПСС "Экономические науки" в 1984 г. была проведена дискуссия - наподобие тех, что проводились в конце 1940-начале 1950-х по инициативе Сталина и под руководством Шепилова и Косыгина: о роли хозяйственного расчёта при социализме, о новом учебнике политической экономии, об экономических проблемах социализма и о новом международном экономическом порядке (1948-1953 гг.).
В рамках журналов «Вопросы экономики» и «Экономические науки» - почти сразу после кончины Ю.В.Андропова - был объявлен конкурс на создание к 1985 году нового учебника политической экономии, в котором, в частности, нашли бы отражение упомянутые тенденции. Но представленные проекты учебника продемонстрировали, что называется, разброд и шатания в научной-экономической и партийно-идеологической сферах, как и в государственном управлении экономикой. Поэтому было решено дорабатывать лишь три из почти 10 представленных проектов того учебника (см. «Вопросы экономики», 1984, N 8). Но такое начинание вскоре перечеркнула «горбачевская перестройка», и учебник тот, естественно, так и не создали.
Эти и другие намерения и мероприятия в период руководства страной и партией Черненко были прерваны уже в последние две недели жизни Константина Устиновича.
Затем о нём "официально забыли", а с 1986-го стали официально и неофициально причислять к "соавторам застоя" и "адептам сталинизма".
Что случилось потом - известно. Небезынтересно, в этой связи, мнение экономиста и историка Владимира Писарева: "В 1985-1991 гг. всё делалось для того, чтобы положение в экономике усугублялось, поэтому возникли мощные центробежные силы, которые привели к распаду СССР. Все "реформы" тех лет были нацелены на ухудшение положения, потому развалились экономика СССР и он сам. Произошло это не из-за преобладания госсобственности на средства производства и не из-за централизованного управления экономикой как таковых, как пытались внушать, а из-за абсурдной экономической теории, дезинформации и нелепых планов экономического и социального развития СССР. Ухудшение ситуации было использовано для обоснования необходимости "обвальной" приватизации и перехода к дикому рынку с его "либерализацией" цен, разнузданным мошенничеством на биржах и обезьянничаньем с рекламой всего этого безобразия. Прокуратуре России... нужно было бы возбудить уголовное дело по факту разорения потенциально богатейшей страны мира. По ходу же этого дела, как, например, объяснить безразличие не только ведущих экономистов к тому факту, что после выхода СССР в мировые лидеры по потреблению электроэнергии в промышленности (1984 г.) этот показатель вообще исчез из советских статистических ежегодников?.." (подробнее см., В. Писарев, "Маркс-Ленин, Сталин, ...Горбачев и крах СССР", М., 1993).
В честь Черненко были названы город Шарыпово на юге Красноярского края, где он родился и провёл детские годы, и бывшая Красноярская улица в московском районе Гольяново. В 1988 городу вернули прежнее название, а ту улицу переименовали в Хабаровскую.
Словом, планы и деятельность К.У. Черненко - это искренняя, последняя и тщетная попытка предотвратить разрушение советского государства. Будучи очень больным человеком, он не мог должно контролировать осуществление того, что наметил. Впрочем, и сам характер партийно-государственного управления того времени фактически был на грани «саморазвала», ибо высшими государственными и особенно партийными структурами фактически управляли отраслевые, «фамильные» и/или национальные кланы, отнюдь не заинтересованные в восстановлении дееспособности СССР и в комплексном оздоровлении партии.
...
Как свидетельствуют архивные документы секретариата ЦК КПСС и ряда центральных партийных журналов конца 1970-первой половины 1980-х годов, К.У. Черненко, выдвиженец Л.И. Брежнева, еще в «брежневский» период настаивал на последовательных государственно-ориентированных преобразованиях, в корне отличавшихся от грядущей «перестройки» М.С. Горбачева.
Так, в конце октября 1979-го Черненко снова предложил Брежневу прислушаться к мнениям А.Н. Косыгина и А.Н. Шелепина (в 1961- 1967 гг. - секретарь ЦК КПСС, в 1968-1975 гг. - член Политбюро ЦК КПСС и председатель ВЦСПС) и начать не выборочно, а комплексно выправлять ошибки Хрущева, в том числе по оценке сталинского периода, роли самого Сталина и некоторых его соратников. Это было особенно важно в свете напряженных советско-китайских отношений. В целом, по мнению Черненко, такая линия потребовала бы усиления роли государства в экономике, большей активности в борьбе со взятками, приписками, фальшивой статистикой, неумелой пропагандой, дефицитом ширпотреба и т.п. - «со всем тем, что извращает социализм и угрожает ему».
Брежнев, казалось, согласился, но потом, что называется, опять дал "задний ход" (так он поступал и в 1965, 1966, 1967, 1969, 1973 годах, когда в узком руководящем составе обсуждались те же вопросы...). Да и мало что решал сам Брежнев за три года до своей кончины. Правда, в печатных СМИ, на радио и телевидении, в историко-политических брошюрах - особенно в Грузинской ССР - стали опять в положительном ключе вспоминать Сталина в канун 100-летия со дня его рождения. А в "Правде" 21 декабря 1979-го даже опубликовали обширный, в основном уважительный материал памяти Сталина, хотя в этом тексте больше воздавалось Брежневу и без комментариев упоминались известные решения ХХ и ХХII съездов КПСС.
Итак, - К.У. Черненко. Он родился в 1911-м, рост его партийно-государственной карьеры начался уже в 1940-х.
В 1943-1945 гг. Константин Черненко учился Москве в высшей школе парторганизаторов, которую окончил с отличием. В 1946-1949 гг. работал секретарём обкома по идеологии в Пензенской области: эту его работу положительно оценили в ЦК ВКП (б) и, соответственно, повысили: с 1950 по 1956 гг. Черненко заведовал отделом пропаганды и агитации в ЦК Компартии Молдавии. Именно в Кишиневе он познакомился с Брежневым, в те годы "первым молдавским секретарём». Отношения переросли в дружбу, которая длилась до конца жизни Брежнева. Именно с его помощью Черненко совершил уникальную партийную карьеру - от основания до вершины партийно-государственной власти - членства в Политбюро ЦК КПСС (с 1978-го).
В 1956-м Черненко стал референтом секретаря ЦК КПСС Брежнева, с марта 1965-го руководит общим отделом ЦК КПСС, на этой должности он трудился почти 15 лет.
Работа именно на таких рутинных должностях позволяла ежедневно получать разнообразную подробную информацию со всей страны.
Через Черненко проходило большое количество документов и досье едва ли не на всю тогдашнюю номенклатуру, включая руководителей экономических объектов, СМИ, профсоюзных, комсомольских организаций, издательств и т.п. Он составил бесчисленное множество докладов, пояснительных записок, комментариев в Политбюро ЦК и Президиум Совета министров СССР по очень многим вопросам. Всё это существенно повышало роль К.У. Черненко в высшем руководстве партии и государства.
В советских и российских СМИ упоминались мнения ряда деятелей о Черненко. Так, по мнению Федора Моргуна, академика Академии аграрных наук Украины, члена ЦК КПСС и ЦК Компартии Украины, "Константин Устинович был «орговиком» высочайшего класса. Все региональные руководители стремились попасть на приём именно к нему. Потому что знали: если обратился к Черненко, тебя внимательно выслушают, может и поспорят, но вопрос будет вскоре решён, а необходимая документация своевременно пройдёт все инстанции".
А.И. Аджубей, бывший главный редактор "Комсомольской правды" и "Известий": "Я любил приходить к нему на приемы - это был сентиментальный человек. Он был прекрасным заведующим отделом писем ЦК (этим отделом Черненко руководил в сентябре 1964 - феврале 1965-го. - А.Ч.). Черненко часто выкладывал пачку писем, которые, на его взгляд, надо было передать в газеты, читал их вслух, очень эмоционально реагировал на их содержание".
По воспоминаниям академика Т.С. Хачатурова, руководителя Отделения экономики АН СССР, главного редактора журнала "Вопросы экономики" в 1970-1980-х годах, "редкие мои встречи с Черненко показали, что это мягкий, но принциальный человек. Он проявлял феноменальную память, знал многие экономические, социальные, политические вопросы. По информационной "насыщенности" немногие могли сравниться с Черненко в тогдашнем советском руководстве".
После кончины Ю.В. Андропова 73-летний К.У. Черненко стал новым руководителем партии и государства (с 13 февраля 1984 г. по 9 марта 1985 г. ). Конечно, у него едва оставались силы, чтобы руководить. Но тем не менее...
Кстати, у Черненко с Андроповым, согласно многим документам и свидетельствам, были весьма сложные взаимоотношения.
Черненко решался иногда критиковать Андропова за непоследовательность и, например, за то, что западные корреспонденты и даже дипломаты почему-то без особых проблем могут встречаться и беседовать с прозападными антисоветскими диссидентами, последним это, по мнению Черненко, создавало "рекламу". Бывало, Черненко упрекал Андропова и за "однобокость" в борьбе с диссидентами: "прозападных" КГБ почему-то менее жёстко преследует, чем сталинистов или русофилов...
Косвенно подтверждает такую позицию Черненко его вдова А.Д. Черненко:
"Конечно, Андропов был очень умным человеком и руководителем высокого класса. Константин Устинович относился к нему уважительно, но Андропов к Черненко - настороженно, и даже с какой-то опаской.
Супруг очень любил Есенина, Некрасова, знал многие их произведения наизусть, часто их декламировал. Любил также Твардовского, перечитывал и Куприна, Мамина-Сибиряка, Шишкова. И, конечно, боготворил Пушкина и Лермонтова" .
Такие воззрения Черненко стали, похоже, философской основой его планов.
Еще в июне 1983 года - в середине периода руководства Ю.В. Андропова - на пленуме ЦК КПСС Черненко выступил с докладом «Актуальные вопросы идеологической и массово-политической работы партии». В нём Константин Устинович отметил всё больший формализм идеологической работы, её всё более слабые связи с реальной ситуацией, недостаточный уровень подготовки партийно-идеологических и управленческих кадров. Эти изъяны Черненко адресовал и комсомольским, профсоюзным структурам.
Это выступление стало, похоже, своего рода, вызовом "либеральному эстетству Андропова" (Ив Монтан), фактически обозначив разногласия между Черненко и тогдашним руководителем СССР-КПСС.
Именно при Черненко наметилось существенное улучшение советско-китайских отношений.
Так, в профильном советском журнале "Проблемы Дальнего Востока", да и в других советских СМИ прекратилась критика Китая и его компартии, появились подробные материалы о сути и ходе китайских экономических реформ. А также подчеркнём, о позиции Китая в связи с его политико-идеологическим разрывом с СССР и КПСС во второй половине 1950-х. Причем давалось понять, что опыт китайских экономических реформ надо изучать и в СССР. А в магазине книг соцстран - "Дружба" (на ул. Горького, ныне Тверской в Москве) существенно расширился китайский, северокорейский, румынский, югославский ассортимент.
Советским профсоюзам с осени 1984-го было разрешено оспаривать в высших партийно-государственных инстанциях те решения руководителей предприятий, партийных и хозяйственных структур, которые фактически нарушали трудовое законодательство, тормозили развитие экономической инициативы, производительность труда, социальное обеспечение трудящихся. А 1 сентября стал в СССР официальным Днём Знаний.
Кроме того, при Черненко было почти завершено следствие по делу об экономических преступлениях многолетнего главы МВД СССР Н.А. Щёлокова. Дело в отношении хищений экс-директора Елисеевского магазина Соколова завершилось приговором обвиняемого к расстрелу и быстрым приведением этого приговора в исполнение. Правда, некоторые эксперты полагают, что эти события позволили избежать куда более опасного продолжения тех расследований в отношении дочери Брежнева Галины...
Черненко инициировал также больший уровень кооперации в рамках СЭВа и, в частности, прекращение начатой в брежневский период обструкции "чаушесковской" Румынии в рамках трубопроводных, интеграционных проектов и приоритетов в сфере кредитования. Этим вопросам было посвящено совещание глав государств и правительств стран-членов СЭВ в Москве в июне 1984 года. Его главные решения: обеспечение более достоверной и "дееспособной" координации интеграционных планов с обязательным учётом национально-экономической специфики; пролонгация технологических и общеэкономических связей между отраслями и предприятиями стран-членов СЭВ на 15-20 лет; составление и реализация перспективных межотраслевых балансов в рамках СЭВа. Черненко настоял и на том, чтобы сотрудничество СССР с другими странами-членами СЭВ не было "подвязано" к позиции этих стран в отношении действий СССР в Афганистане, советско-китайских и советcко-албанских отношений (подробнее см., например, «Вопросы экономики», 1984, N 8).
Важным содержанием «перестройки по Черненко» стали комплексные мероприятия по исправлению хрущевских действий в отношении Сталина и, косвенно, - в отношении Китая и Албании. И дело здесь не только в том, что русскоязычные радиопередачи КНР прекратили глушить, а Албании - стали подвергать менее мощному глушению ("заглушали" Пекин с Тираной в СССР с 1962 года).
По инициативе К.У. Черненко в КПСС в 1984-м были восстановлены исключенные из из партии при Хрущеве В.М. Молотов, Л.М. Каганович и Г.М. Маленков. Причем новый партбилет Молотову вручал сам Черненко. По свидетельству очевидцев, да и судя по стенограмме их краткой беседы, престарелый Молотов, получив этот документ, спросил генсека ЦК: "А за что меня исключили из партии?".
Черненко виновато ответил: "Я Вас, Вячеслав Михайлович, не исключал". Молотов быстро отчеканил: "Это - не ответ для руководителя партии".
Пожал Черненко руку и столь же быстро вышел из его кабинета. Видимо, Молотов рассчитывал на прямое "антихрущёвское" заявление Черненко, а тот не решился на открытое разглашение своих планов...
По имеющимся данным, к 9 мая 1985 года готовилось возвращение Волгограду названия - Сталинград: первичные документы по этому вопросу были подписаны Черненко. Вдобавок, уже в четвертый раз готовилось постановление ЦК КПСС "Об исправлении субъективного подхода и перегибов, имевших место во второй половине 1950-начале 1960-х годов при оценке деятельности И.В. Сталина и его ближайших соратников". Постановление намечалось опубликовать в канун 40-летия Дня Победы и на должном уровне отразить в докладе Черненко по случаю этой даты, но он умер в начале марта 1985-го...
Отметим и то, что в СССР в "черненковский" период была приглашена и проживала до осени 1986-го Светлана Аллилуева. По некоторым данным, весной 1984-го она получила краткое письмо от Черненко, в котором он отметил, что "в связи с предстоящим восстановлением справедливости в отношении памяти и наследия И.В. Сталина, Вы, его дочь, должны быть в этот момент на его и своей родине, на мой взгляд...". По прибытии в начале ноября в СССР С. Аллилуева на пресс-конференции утверждала, к примеру, что она "на Западе ни одного дня не была свободной", и все её негативные высказывания и публикации в отношении И.В. Сталина "делались под давлением и по принуждению транснациональных сил и эмиссаров иностранных спецслужб" (см., например, http://www.hrono.info/biograf/bio_a/alli
l_svet.html).
Однако Черненко не решился вернуть в высшее руководство СССР и КПСС А.Н. Шелепина, одного из самых активных сторонников "реабилитации" Сталина и автора проектов соответствующих постановлений ЦК в 1966 и 1969 годах.
Видимо, не только Черненко опасался куда большей известности и популярности Шелепина (в том числе в Китае), который, вдобавок, были моложе Черненко и мог быстро выйти на первые роли.
В 1984 году по поручению К.У. Черненко проводилась работа по подготовке комплексной программы экономических реформ, подчеркнём, с акцентами на экономические дискуссии последнего сталинского пятилетия и на подытоживающую те дискуссии книгу Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР" (1952 г.). Подтверждением тому являются, например, публикации ученых-экономистов в журнале "Экономические науки" во втором полугодии 1984 года. Причем в №11 того журнала впрямую было сказано о научно-практической значимости экономических дискуссий конца 1940-начала 1950-х годов и упомянутой работы Сталина - впервые после 30-летнего забвения той книги.
В рамках такой линии в журнале ЦК КПСС "Экономические науки" в 1984 г. была проведена дискуссия - наподобие тех, что проводились в конце 1940-начале 1950-х по инициативе Сталина и под руководством Шепилова и Косыгина: о роли хозяйственного расчёта при социализме, о новом учебнике политической экономии, об экономических проблемах социализма и о новом международном экономическом порядке (1948-1953 гг.).
В рамках журналов «Вопросы экономики» и «Экономические науки» - почти сразу после кончины Ю.В.Андропова - был объявлен конкурс на создание к 1985 году нового учебника политической экономии, в котором, в частности, нашли бы отражение упомянутые тенденции. Но представленные проекты учебника продемонстрировали, что называется, разброд и шатания в научной-экономической и партийно-идеологической сферах, как и в государственном управлении экономикой. Поэтому было решено дорабатывать лишь три из почти 10 представленных проектов того учебника (см. «Вопросы экономики», 1984, N 8). Но такое начинание вскоре перечеркнула «горбачевская перестройка», и учебник тот, естественно, так и не создали.
Эти и другие намерения и мероприятия в период руководства страной и партией Черненко были прерваны уже в последние две недели жизни Константина Устиновича.
Затем о нём "официально забыли", а с 1986-го стали официально и неофициально причислять к "соавторам застоя" и "адептам сталинизма".
Что случилось потом - известно. Небезынтересно, в этой связи, мнение экономиста и историка Владимира Писарева: "В 1985-1991 гг. всё делалось для того, чтобы положение в экономике усугублялось, поэтому возникли мощные центробежные силы, которые привели к распаду СССР. Все "реформы" тех лет были нацелены на ухудшение положения, потому развалились экономика СССР и он сам. Произошло это не из-за преобладания госсобственности на средства производства и не из-за централизованного управления экономикой как таковых, как пытались внушать, а из-за абсурдной экономической теории, дезинформации и нелепых планов экономического и социального развития СССР. Ухудшение ситуации было использовано для обоснования необходимости "обвальной" приватизации и перехода к дикому рынку с его "либерализацией" цен, разнузданным мошенничеством на биржах и обезьянничаньем с рекламой всего этого безобразия. Прокуратуре России... нужно было бы возбудить уголовное дело по факту разорения потенциально богатейшей страны мира. По ходу же этого дела, как, например, объяснить безразличие не только ведущих экономистов к тому факту, что после выхода СССР в мировые лидеры по потреблению электроэнергии в промышленности (1984 г.) этот показатель вообще исчез из советских статистических ежегодников?.." (подробнее см., В. Писарев, "Маркс-Ленин, Сталин, ...Горбачев и крах СССР", М., 1993).
В честь Черненко были названы город Шарыпово на юге Красноярского края, где он родился и провёл детские годы, и бывшая Красноярская улица в московском районе Гольяново. В 1988 городу вернули прежнее название, а ту улицу переименовали в Хабаровскую.
Словом, планы и деятельность К.У. Черненко - это искренняя, последняя и тщетная попытка предотвратить разрушение советского государства. Будучи очень больным человеком, он не мог должно контролировать осуществление того, что наметил. Впрочем, и сам характер партийно-государственного управления того времени фактически был на грани «саморазвала», ибо высшими государственными и особенно партийными структурами фактически управляли отраслевые, «фамильные» и/или национальные кланы, отнюдь не заинтересованные в восстановлении дееспособности СССР и в комплексном оздоровлении партии.
...