(no subject)

[kprl__tot]

Трёхмачтовый шлюп «Надежда»
на крае земного диска
застрял, как Россия между
страницами чёрного списка.

А некто провёл подсчёты
(«ну, более-менее текел»)
и запретил звездолёты -
до тридцать второго века.

Полдень накрылся фатою.
Нет оптимизму места.
Зассали блудить с мечтою?
Теперь нам кобыла - невеста.

Скатертью нам дорога,
камнем бордюрным - рельсы.
Прём - благодарствие Богу -
будто линейный крейсер.

Жарим. Маршрут всё круче:
в счастье - верхом на бомбе.
Солнце ушло за тучи,
в каждом рисунке - зомби.

В каждой считалке - ножик,
месяц, туман. Сирена.
Выбор? Всё те же рожи.
Дни? Да всё та же пена.

Мама не моет раму,
моет полы в «Магните».
Папа ведёт программу
«Алгебра versus Твиттер».

Машенька спит с медведем,
волком, котом, лисицей.
Петя меняет гендер
и вообще не боится
слухов, что выйдет боком
связь через серые кассы
с несокрушимым блоком
«Клоуны и пидарасы».

Эх, отмотать бы на два
века туда, к Крузенштерну,
где происходит жатва
не пиздеца и скверны,
а грандиозных деяний,
недостижимых прежде.
Где в мировом океане
идёт на «Неве» и «Надежде»

Россия. Двухмерную плоскость
скатать в многомерную сферу,
обвитую тонкой полоской
маршрута отваги и веры.