Ю. Раддац. Политическая безопасность России и национальная идея
Говоря о национальной безопасности государства, мы должны понимать, что основополагающим принципом здесь будет выступать прежде всего безопасность политическая. Политическая составляющая является тем стержнем, на котором зиждется вся система, которая называется государством. И возникающая в условиях трансформации политической системы политическая борьба, особенно в условиях ее обострения, представляет очень серьезную угрозу нормальному существованию общества в целом.
С одной стороны, политическая борьба представляется нам действенным механизмом при отборе лучших идей, политиков, программных установок, партийных систем. Однако мы должны понимать, что этот процесс должен быть управляемым, протекать по определенным правилам. И если эти компоненты отсутствуют, это грозит социальной катастрофой, полным крушением системы государства в целом. За примерами подобного нам далеко ходить не нужно, достаточно посмотреть на соседнюю Украину, и то, что произошло с политической, государственной системой за короткий промежуток времени, начиная с 2014 года в условиях неуправляемой политической борьбы.
Прежде всего нам необходимо определиться, что мы вкладываем в понятие «политическая безопасность». На сегодня есть несколько определений данного понятия, однако все они обладают одним общим недостатком - каждое из определений учитывает одну из составляющих, не давая картинки в целом, и потому все они уязвимы. Мы же считаем целесообразным ввести в научный оборот свою трактовку данного понятия: политическая безопасность - сохранение преемственности конституционных основ государства, стабильность и устойчивость политико-социальной системы при широком участии народных масс в решении государственных вопросов.
Стабильность политико-социальной системы в свете современного научного знания следует понимать, как способность государственного организма адекватно реагировать на вызовы и изменения как внешней, так и внутренней среды. Современная внешнеполитическая ситуация соответствует основам международного права, со стороны которого возможны любые воздействия, в том числе и не всегда дружественные, на политическую и социальную системы любого государства, более того, следует сказать, что подобные «провокации» не только приемлемы, но и считаются обычным инструментом воздействия.
Состояние социальной системы внутри государственного объединения, в том числе и «здоровье», и дееспособность институтов гражданской активности возможно корректировать только в случае нормальной работы политического государственного аппарата. Аппарат государственной власти будет являться способным к реализации данной власти только при условии наличия национальной идеи, способной консолидировать социальные интересы отдельных социальных страт. Зачастую имеющих противоположные интересы.
И раз уж мы говорим о национальной идее, то следует уточнить, что национальная идея есть не что иное, как государственная идеология.
Применительно к современной политико-социальной системе России мы видим неспособность государственного аппарата отвечать запросам общества. Причина данной ситуации, на наш взгляд, кроется в первую очередь в отсутствии национальной идеи в России. Если в начале 90-х годов вслед за идеями, высказанными представителями государственного аппарата, преобладающей в общественном мнении граждан была мысль о том, что идеология, существовавшая в Советском Союзе, это ущербная надстройка, и мы от нее отказываемся. Но фокус заключается еще и в том, что, провозглашая ущербной идеологическую модель Советского Союза, архитекторы современной либерально-олигархической правящей верхушки государства, взамен той модели так до сих пор ничего не предложили. Мы видим полный вакуум в этом направлении на государственном уровне. И никакие лозунги про национальную идею, патриотизм, не наполненные идеологическим смыслом, так и остаются пустым звуком, и мы можем лишь наблюдать и констатировать деградацию общественного сознания.
Но все равно на настоящий момент мы наблюдаем ростки прямо противоположных социальных тенденций: в общественном мнении большей части граждан развивается некая ностальгия по советскому прошлому, и граждане хотели бы «реставрации» прежней модели социального устройства.
Это нормальное историческое явление, и примеров подобному в истории зрелых государств мы можем найти массу. Возьмем, к примеру, Ливию. Взяв на вооружение идею социального государства, идею социальной справедливости и равенства, Муаммару Каддафи удалось в голой пустыне сплотить враждовавшие многие десятилетия племена, преодолеть порог ненависти и построить политико-государственную систему, направленную главным образом на всестороннее развитие человека и общества. Но в какой-то момент происходит подмена понятий, извне в народных массах внедряется идея того, что данная система является чуть ли не тиранией, что она ущербна и ливийскому народу необходима свобода и подлинная демократия, и при внешней же поддержке политико-государственная система в Ливии была сметена. Недаром сам Каддафи в свое время говорил: той нации, чей национальный дух сломлен, суждено лежать в руинах. Прошло немного времени, и мы наблюдаем опять процесс ностальгии по славному ливийскому прошлому. По схожему принципу в свое время развивалась ситуация в Югославии, Ираке и многих других государствах мира. Если внимательно проанализировать, то мы увидим, что сценарий развития событий везде один: сначала посеять хаос, вражду, недоверие к политико-социальной системе государственного устройства, а потом произвести разрушение этой системы с целью дальнейшего контроля над данным регионом.
Основной парадокс современной российской политико-социальной системы, как мы уже говорили, заключается в том, что взамен до сегодняшнего дня государство так ничего и не предложило. Наверное, и не может предложить, ввиду недостаточной зрелости политико-социальной мысли. Можем сказать больше: под видом национальной идеи у нас предлагается понятие патриотизма, хотя следует отметить, что патриотизм - это всего-навсего инструмент реализации национальной идеи государства. Этого действительно недостаточно. Обществу необходима в первую очередь именно идея, и здесь мы неизбежно возвращаемся к вопросу идеологии.
Конституция как главный закон государства ставит на пути национальной идеи главный барьер: в статье 13 четко прописано, что никакая идеология не может быть государственной, что в России идеологическое многообразие. Россия как государство с обширной территориальной протяженностью и российское общество как многоконфессиональное, многонациональное нуждаются, как показывает практика, именно в общей государственной идее, «скрепе», из чего в конечном итоге вырастает идеология.
Выработка новой национальной идеи государства есть наиважнейшая задача современной политико-социальной мысли. Без решения этого вопроса не представляется возможным не только сохранение национального единства, но и государства в целом.
Всегда исторически целостность и жизнеспособность государства обеспечивалась наличием крепкой национальной идеи. В России трансформация национальной идеи прошла ряд ярко выраженных этапов: от идеи «Святой Руси» через идею «Великой России» к построению социального государства. Именно идея общинности в рамках преемственности политико-социальной системы легла в основу построения системы Советского Союза. В начале XX века передовые позиции занимала именно политико-социальная мысль России. Именно Россия впервые в мире ввела принципы социального равенства и отказа от сословных принципов. Впервые в мире были практически реализованы в политической системе социальные блага всеобщего образования, защиты детского труда, национального равенства, женской эмансипации и принципы подлинной демократии.
Хорошим примером национальной идеи может служить введенная в оборот в советском обществе идея равенства и социальной справедливости. Советская педагогика, стоявшая на службе сохранения целостности государства и воспитания сознательных в политическим отношении граждан, воспитывала личность принципиально нового типа, имеющую особенную совокупность признаков, которые в целом можно описать понятием «советский человек». Удалось создать систему, когда каждый гражданин считал себя сопричастным ко всему, что происходило в государстве.
Таким образом, во-первых, на основании исторического анализа существовавших ранее устойчивых политических государственных систем, мы приходим к выводу, что отказ государства от идеологической составляющей политико-социальной системы неизбежно приводит к инфернальности общественного развития.
Во-вторых, существование единого государства на достаточно протяженном территориально пространстве (не стоит забывать, что Россия относится как к Европе, так и к Азии) невозможно без объединяющей большое количество наций и народностей концепции национальной идеи.
В-третьих, исторически доказавшая свою жизнеспособность идея социального равенства и справедливости не может быть отторгнута от рассмотрения в современном российском обществе. Для России, которая вышла из крестьянской общины, идеи западного буржуазно-либерального общества, внедряемые у нас в последние десятилетия, являются опасными, губительными и абсолютно неприемлемыми.
Юрий РАДДАЦ
Доклад на конференции «Российская цивилизация: история, проблемы, перспективы». Иркутск, 21 апреля 2019 г.
http://irkutsk-kprf.ru/world/5125-yu-raddac-politicheskaya-bezopasnost-rossii-i-nacionalnaya-ideya.html
С одной стороны, политическая борьба представляется нам действенным механизмом при отборе лучших идей, политиков, программных установок, партийных систем. Однако мы должны понимать, что этот процесс должен быть управляемым, протекать по определенным правилам. И если эти компоненты отсутствуют, это грозит социальной катастрофой, полным крушением системы государства в целом. За примерами подобного нам далеко ходить не нужно, достаточно посмотреть на соседнюю Украину, и то, что произошло с политической, государственной системой за короткий промежуток времени, начиная с 2014 года в условиях неуправляемой политической борьбы.
Прежде всего нам необходимо определиться, что мы вкладываем в понятие «политическая безопасность». На сегодня есть несколько определений данного понятия, однако все они обладают одним общим недостатком - каждое из определений учитывает одну из составляющих, не давая картинки в целом, и потому все они уязвимы. Мы же считаем целесообразным ввести в научный оборот свою трактовку данного понятия: политическая безопасность - сохранение преемственности конституционных основ государства, стабильность и устойчивость политико-социальной системы при широком участии народных масс в решении государственных вопросов.
Стабильность политико-социальной системы в свете современного научного знания следует понимать, как способность государственного организма адекватно реагировать на вызовы и изменения как внешней, так и внутренней среды. Современная внешнеполитическая ситуация соответствует основам международного права, со стороны которого возможны любые воздействия, в том числе и не всегда дружественные, на политическую и социальную системы любого государства, более того, следует сказать, что подобные «провокации» не только приемлемы, но и считаются обычным инструментом воздействия.
Состояние социальной системы внутри государственного объединения, в том числе и «здоровье», и дееспособность институтов гражданской активности возможно корректировать только в случае нормальной работы политического государственного аппарата. Аппарат государственной власти будет являться способным к реализации данной власти только при условии наличия национальной идеи, способной консолидировать социальные интересы отдельных социальных страт. Зачастую имеющих противоположные интересы.
И раз уж мы говорим о национальной идее, то следует уточнить, что национальная идея есть не что иное, как государственная идеология.
Применительно к современной политико-социальной системе России мы видим неспособность государственного аппарата отвечать запросам общества. Причина данной ситуации, на наш взгляд, кроется в первую очередь в отсутствии национальной идеи в России. Если в начале 90-х годов вслед за идеями, высказанными представителями государственного аппарата, преобладающей в общественном мнении граждан была мысль о том, что идеология, существовавшая в Советском Союзе, это ущербная надстройка, и мы от нее отказываемся. Но фокус заключается еще и в том, что, провозглашая ущербной идеологическую модель Советского Союза, архитекторы современной либерально-олигархической правящей верхушки государства, взамен той модели так до сих пор ничего не предложили. Мы видим полный вакуум в этом направлении на государственном уровне. И никакие лозунги про национальную идею, патриотизм, не наполненные идеологическим смыслом, так и остаются пустым звуком, и мы можем лишь наблюдать и констатировать деградацию общественного сознания.
Но все равно на настоящий момент мы наблюдаем ростки прямо противоположных социальных тенденций: в общественном мнении большей части граждан развивается некая ностальгия по советскому прошлому, и граждане хотели бы «реставрации» прежней модели социального устройства.
Это нормальное историческое явление, и примеров подобному в истории зрелых государств мы можем найти массу. Возьмем, к примеру, Ливию. Взяв на вооружение идею социального государства, идею социальной справедливости и равенства, Муаммару Каддафи удалось в голой пустыне сплотить враждовавшие многие десятилетия племена, преодолеть порог ненависти и построить политико-государственную систему, направленную главным образом на всестороннее развитие человека и общества. Но в какой-то момент происходит подмена понятий, извне в народных массах внедряется идея того, что данная система является чуть ли не тиранией, что она ущербна и ливийскому народу необходима свобода и подлинная демократия, и при внешней же поддержке политико-государственная система в Ливии была сметена. Недаром сам Каддафи в свое время говорил: той нации, чей национальный дух сломлен, суждено лежать в руинах. Прошло немного времени, и мы наблюдаем опять процесс ностальгии по славному ливийскому прошлому. По схожему принципу в свое время развивалась ситуация в Югославии, Ираке и многих других государствах мира. Если внимательно проанализировать, то мы увидим, что сценарий развития событий везде один: сначала посеять хаос, вражду, недоверие к политико-социальной системе государственного устройства, а потом произвести разрушение этой системы с целью дальнейшего контроля над данным регионом.
Основной парадокс современной российской политико-социальной системы, как мы уже говорили, заключается в том, что взамен до сегодняшнего дня государство так ничего и не предложило. Наверное, и не может предложить, ввиду недостаточной зрелости политико-социальной мысли. Можем сказать больше: под видом национальной идеи у нас предлагается понятие патриотизма, хотя следует отметить, что патриотизм - это всего-навсего инструмент реализации национальной идеи государства. Этого действительно недостаточно. Обществу необходима в первую очередь именно идея, и здесь мы неизбежно возвращаемся к вопросу идеологии.
Конституция как главный закон государства ставит на пути национальной идеи главный барьер: в статье 13 четко прописано, что никакая идеология не может быть государственной, что в России идеологическое многообразие. Россия как государство с обширной территориальной протяженностью и российское общество как многоконфессиональное, многонациональное нуждаются, как показывает практика, именно в общей государственной идее, «скрепе», из чего в конечном итоге вырастает идеология.
Выработка новой национальной идеи государства есть наиважнейшая задача современной политико-социальной мысли. Без решения этого вопроса не представляется возможным не только сохранение национального единства, но и государства в целом.
Всегда исторически целостность и жизнеспособность государства обеспечивалась наличием крепкой национальной идеи. В России трансформация национальной идеи прошла ряд ярко выраженных этапов: от идеи «Святой Руси» через идею «Великой России» к построению социального государства. Именно идея общинности в рамках преемственности политико-социальной системы легла в основу построения системы Советского Союза. В начале XX века передовые позиции занимала именно политико-социальная мысль России. Именно Россия впервые в мире ввела принципы социального равенства и отказа от сословных принципов. Впервые в мире были практически реализованы в политической системе социальные блага всеобщего образования, защиты детского труда, национального равенства, женской эмансипации и принципы подлинной демократии.
Хорошим примером национальной идеи может служить введенная в оборот в советском обществе идея равенства и социальной справедливости. Советская педагогика, стоявшая на службе сохранения целостности государства и воспитания сознательных в политическим отношении граждан, воспитывала личность принципиально нового типа, имеющую особенную совокупность признаков, которые в целом можно описать понятием «советский человек». Удалось создать систему, когда каждый гражданин считал себя сопричастным ко всему, что происходило в государстве.
Таким образом, во-первых, на основании исторического анализа существовавших ранее устойчивых политических государственных систем, мы приходим к выводу, что отказ государства от идеологической составляющей политико-социальной системы неизбежно приводит к инфернальности общественного развития.
Во-вторых, существование единого государства на достаточно протяженном территориально пространстве (не стоит забывать, что Россия относится как к Европе, так и к Азии) невозможно без объединяющей большое количество наций и народностей концепции национальной идеи.
В-третьих, исторически доказавшая свою жизнеспособность идея социального равенства и справедливости не может быть отторгнута от рассмотрения в современном российском обществе. Для России, которая вышла из крестьянской общины, идеи западного буржуазно-либерального общества, внедряемые у нас в последние десятилетия, являются опасными, губительными и абсолютно неприемлемыми.
Юрий РАДДАЦ
Доклад на конференции «Российская цивилизация: история, проблемы, перспективы». Иркутск, 21 апреля 2019 г.
http://irkutsk-kprf.ru/world/5125-yu-raddac-politicheskaya-bezopasnost-rossii-i-nacionalnaya-ideya.html