(no subject)
Посмотрели с милой подругой Наташей "Норвежский лес", выходим из кино. На мой взгляд, фильм красивый, но уж очень, по сравнению с книгой, прямолинейный. Смотревшие его девочки говорят, что он у них ассоциируется с чем-то совсем личным, и девочкам от этого грустно.
Метро "Театральная", обычная такая для сегодняшней Москвы картина: восемь милиционеров в шлемах и с дубинками задерживают компанию школьников, которая кричит "Россия для русских!". Часть подростков разбежалась, восемь ментов взяли в кольцо и повели в отделение испуганную малолетку.
Еду в метро и вдруг ловлю на себе взгляд барышни, сидящей напротив. Один взгляд, второй. Я смотрю в ответ. Барышня в белой куртке и в наушниках. Я ей улыбаюсь, она улыбается.
Странно, думаю, может, она меня узнала. В конце-концов, я Известный журналист и Видный блогер. У меня даже автограф один раз брали. А может, она меня просто видела пьяным в каком-нибудь аэропорту перед посадкой. Тоже должно быть забавное зрелище.
Доезжаем до "Белорусской". Она все так же смотрит на меня и уже смеется. Дурь, думаю, какая-то. Если она меня знает, а я ее - нет, то пора лечиться от склероза. Если она меня не знает, то это - нетипичная модель поведения для депрессивной в последние дни столицы нашей родины. Тут сейчас все смотрят в пол.
А я в транспорте и в самые боевые-то свои годы не знакомился, а сейчас - ну куда уж мне. Тем более, зачем. Улыбаюсь в ответ.
А может, она улыбается мне просто так? А действительно, зачем мне вся эта конспирология. Козенко, тебе чего, часто девушки незнакомые улыбаются? Инджой и не напрягайся. Иван Васильевич Богачев, начальник отдела "Прямая речь" в Ъ как-то сказал мне: "Когда ты отсюда уволишься или умрешь, тебя будут вспоминать за то, что ты всем улыбаешься. Как будто и впрямь рад видеть".
На станции "Аэропорт" она вышла. Через стекло помахала мне рукой, я поднял руку в ответ. И поехал дальше, очень сильно согревшийся какой-то.
Метро "Театральная", обычная такая для сегодняшней Москвы картина: восемь милиционеров в шлемах и с дубинками задерживают компанию школьников, которая кричит "Россия для русских!". Часть подростков разбежалась, восемь ментов взяли в кольцо и повели в отделение испуганную малолетку.
Еду в метро и вдруг ловлю на себе взгляд барышни, сидящей напротив. Один взгляд, второй. Я смотрю в ответ. Барышня в белой куртке и в наушниках. Я ей улыбаюсь, она улыбается.
Странно, думаю, может, она меня узнала. В конце-концов, я Известный журналист и Видный блогер. У меня даже автограф один раз брали. А может, она меня просто видела пьяным в каком-нибудь аэропорту перед посадкой. Тоже должно быть забавное зрелище.
Доезжаем до "Белорусской". Она все так же смотрит на меня и уже смеется. Дурь, думаю, какая-то. Если она меня знает, а я ее - нет, то пора лечиться от склероза. Если она меня не знает, то это - нетипичная модель поведения для депрессивной в последние дни столицы нашей родины. Тут сейчас все смотрят в пол.
А я в транспорте и в самые боевые-то свои годы не знакомился, а сейчас - ну куда уж мне. Тем более, зачем. Улыбаюсь в ответ.
А может, она улыбается мне просто так? А действительно, зачем мне вся эта конспирология. Козенко, тебе чего, часто девушки незнакомые улыбаются? Инджой и не напрягайся. Иван Васильевич Богачев, начальник отдела "Прямая речь" в Ъ как-то сказал мне: "Когда ты отсюда уволишься или умрешь, тебя будут вспоминать за то, что ты всем улыбаешься. Как будто и впрямь рад видеть".
На станции "Аэропорт" она вышла. Через стекло помахала мне рукой, я поднял руку в ответ. И поехал дальше, очень сильно согревшийся какой-то.