(no subject)
Давно, когда я работала в издательском центре родного педвуза, мы издавали книгу по истории края. История появления этой рукописи была очень милая и сентиментальная, к подготовке макета мы отнеслись очень, очень ответственно еще и потому, что приличные книги делали крайне редко, всё больше сборники научных статей, предмет исследований которых был нам недоступен абсолютно, до сих пор помню, как веселила меня фраза о том, что какие-то физические процессы могут происходить только в присутствии великого гало, я пыталась рельефно себе представить ситуацию, и картина мира разъезжалась безжалостно. Быть может, сейчас я что-либо извращаю, но речь не о том.
Так вот, макет мы делали любовно, тщательно и добросовестно. Вычитали, согласовали вопросы с автором, стали верстать. А на середине верстки наступило лето, народ пошел в отпуска, социальная ответственность работников резко снизилось, потому что стало жарко, пусто, буфет работал через раз. И вот в один прекрасный день к нам в редакционный отдел поднялась верстальщица М. и рассказала проблему: девочки, - сказала М., - вот я кручу эти фотографии так и эдак, но никак они у меня на полосу не встают правильно. А тут необходимо пояснить, что в отделе верстки было поверье, которое настойчиво поддерживалось и редакционным отделом, что фотографии на странице должны смотреть строго на страницу, внутрь текста, но никак не наружу. И недайбог отступить от этого правила, тогда земля налетит на небесную ось. В критических ситуациях мы выворачивались как могли - разбивали страницы, разыскивали портреты с правильным поворотом головы, в описываемый же день проблема усугублялась тем, что портреты должны были стоять строго против текста, им посвященного, текста было немного, портреты изменить было невозможно, и надо было выкручиваться на имеющемся пятачке. И мы смогли. Остался только один долголицый несимпатичный герой, похожий на сына Ласло Гоголаца из «10 ярдов», которого глупо убили, если кто такого помнит. Из прилежащего теста следовало, что, помимо личной непривлекательности, и таланты его остались не оцененными и вообще жизнь не очень-то его баловала. С неприязнью и мы его рассматривали, поскольку он был безнадежно повернут с полосы. Напомню, что было лето, жарко, руководители в отпусках, профессиональная ретивость близка к нулю. А давай-ка, - задумчиво сказали мы М. после долгих размышлений и прикидок, - просто перевернем фотографию, как нам надо, чтобы он смотрел куда следует. Перца этого никто не знает, фотография эта практически никому не известна, никто и не заметит разницы. Так оно всё и вышло.
А издательский центр недавно отметил свое 19-летие. С чем мы его и поздравляем.
Так вот, макет мы делали любовно, тщательно и добросовестно. Вычитали, согласовали вопросы с автором, стали верстать. А на середине верстки наступило лето, народ пошел в отпуска, социальная ответственность работников резко снизилось, потому что стало жарко, пусто, буфет работал через раз. И вот в один прекрасный день к нам в редакционный отдел поднялась верстальщица М. и рассказала проблему: девочки, - сказала М., - вот я кручу эти фотографии так и эдак, но никак они у меня на полосу не встают правильно. А тут необходимо пояснить, что в отделе верстки было поверье, которое настойчиво поддерживалось и редакционным отделом, что фотографии на странице должны смотреть строго на страницу, внутрь текста, но никак не наружу. И недайбог отступить от этого правила, тогда земля налетит на небесную ось. В критических ситуациях мы выворачивались как могли - разбивали страницы, разыскивали портреты с правильным поворотом головы, в описываемый же день проблема усугублялась тем, что портреты должны были стоять строго против текста, им посвященного, текста было немного, портреты изменить было невозможно, и надо было выкручиваться на имеющемся пятачке. И мы смогли. Остался только один долголицый несимпатичный герой, похожий на сына Ласло Гоголаца из «10 ярдов», которого глупо убили, если кто такого помнит. Из прилежащего теста следовало, что, помимо личной непривлекательности, и таланты его остались не оцененными и вообще жизнь не очень-то его баловала. С неприязнью и мы его рассматривали, поскольку он был безнадежно повернут с полосы. Напомню, что было лето, жарко, руководители в отпусках, профессиональная ретивость близка к нулю. А давай-ка, - задумчиво сказали мы М. после долгих размышлений и прикидок, - просто перевернем фотографию, как нам надо, чтобы он смотрел куда следует. Перца этого никто не знает, фотография эта практически никому не известна, никто и не заметит разницы. Так оно всё и вышло.
А издательский центр недавно отметил свое 19-летие. С чем мы его и поздравляем.