Про гавно
1.
Бабку Нюру обворовали. Всмысле пытались обворовать, но чего с пенсионерки возьмешь. Аднака нагадили капитально: перелезли через забор, выбили окошко, открыли изнутри дверь, обшарили две комнатки ее избушки-пятистенка. А чо с нее, пофторюсь, брать, даже сексу уже поздно - седьмой десяток. Да она и в юности особо никому не давала. Разве что соседскому деду Филе разок, о чем он поведал на смертном одре жене. Хотя злые языки говорят, что тот сболтнул все по пьяни, а уже жена, обидевшись, организовала ему это самое смертное одро. Или одер. А, не суть. В общем, взломщики покопались в перине, заглянули за иконы, обшарили шкафчики с фарфоровыми слониками, не нашли нихуя. От обиды один из них (а судя по следам, их было несколько) достал гордость бабульки - большую красивую сахарницу - поставил посреди стола, залез на стол, после чего аккуратно и на удивление метко высрал в посудину кучу гавна. Прикрыл кучку крышечкой, пнул кота Ваську, что все это время спал на сундуке, и удалился сотоварищи прочь.
2.
Пришла баба Нюра домой, заприметила следы взлома, поохала, воззрившись на разбитое окно. Вошла в дом, откуда ей под ноги с жалобным мяуканьем бросился битый в жопу кот Васька. Принюхалась бабка. А несло от говна просто отвратно, будто высравший его питался исключительно носками недельной свежести. Чтоб не повторить судьбу злосчастных Скрипалей, коих убил почти до смерти Путин, бабка Нюра побежала открывать проветриваться дверь и окна. Потом только обнаружила два грязных следа от ботинков на белоснежной скатерти и сахарницу меж ними. Открыла сахарницу, крякнула, сказала коту фразу, за которую ее с позором в свое время исключили из октябрят: "Ебать тя памятником Ленина по самый камсамол!", закрыла сахарницу, глотнула какую-то бодрящую таблетку, повязала платок, схватила в руки загаженную посудину и решительно направилась в сторону домика участкового.
3.
Дорожка по второй улице села была узковата, по ней мало кто ездил. Но вот конкретно сейчас возник небольшой затор. Впереди продирался через грязь черный джип типа "Гелик", за ним осторожно следовала телега, в которую была впряжена пегая кобыла Масяня, а управлял ею Митя Цыганенок. Хуй бы знал, почему он Цыганенок, когда рожа явно арийская, если не ведать дополнительно, отчего в деревне цыгане повывелись. А случилось так, что однажды Митя купил красивые железные ворота для своего дома. Но едва с семьей свалил в город, жену в больницу ложить, как местные наркоманы их спилили и отнесли армянам на металл. После чего купили некачественную наркоту, вкололись и всем активом двинули кони. Вернувшийся Митя увидел пустоту вместо ворот, слегка прихуел - да не, гоню, охуел он тогда просто наглухо, схватил ружье, подпряг братьев Доновых для усиления и пошел пиздить цыган. Казалось бы, пиздить надо было армян, раз уж приняли его ворота за металл, однако в цыгановедении и армянологии Митя был нихуя не аспирантом, поэтому влетело цыганам. После третьего цыгана, блеснувшего золотыми коронками, резво разлетающимися от лихого удара прикладом, кочевой народ подумал, что аборигены им тут наверное не рады, и откочевали, резво подпрыгивая, куда-то в сторону Хабарского района. Они даже спрашивать не стали у Цыганенка, за что он их так, видимо, какие-то косяки все ж водились. В качестве контрибуции Митя отобрал у них автомобиль "Лада Гранта", который они хуй знает где спиздили, а поскольку водить не умели, развлекались тем, что заталкивали на гору и оттуда скатывались с развеселыми айнанэ-воплями.
С тех пор Митя - Цыганенок.
В общем, конкретно в этот момент нашенского хронотопа Митя вез на телеге снятый движок с трофейной "Гранты" своему корешу на развалины МТС, где тот фермерам трактора чинил. То ли цилиндры вальцевать, то ли еще какую-то технологичную операцию проворачивать, я ебу, ибо не технарь. За его телегой семенил жеребенок Масяни - Чуча. За Чучей чеканила совсем по-солдатски сельскую грязь с сахарницей навытяжку баба Нюра, свирепо швыркая носом. Хотя хуй знает - мож просто от запаха гавна ей повредило слизистую носопырки, вот она и давилась соплями.
Уже когда кавалькада была рядом с домиком участкового, любопытный жеребенок подскочил к бабуле и зафыркал, предлагая дать ему угощение. Баба Нюра злобно сверкнула на него глазищами, открыла крышку сахарницы и резко сунула в морду животному. Охренев от запаха, тот подпрыгнул на месте, потом рванул в сторону, оттуда - на пригорок, с пригорка на другой, с того в высоком прыжке а-ля "Отсоси, Исинбаева" - на капот "Гелика", погарцевав на котором, резво рванул галопом по азимуту к родной конюшне, позабыв про мамашу.
Матюгнувшись, следом исчезла бабуля. Мысленно она примерила свою пенсию на стоимость капота, оттого мгновенно испарилась с места ДТП, стремительным "Томагавком" влетев прямо в двери участкового.
А позади как раз из тачки вылезали три парня, чтоб разобратся с Митьком за жеребенка.
4.
- А, ты, манда старая, - обозначил приход старый бабки участковый, Василий Парфеныч. Он сидел за компом, лениво играя в пасьянс "Солитер" и нисколько не палясь от посетителя.
- И тебе не хворать, чудище-уебище очкастое, - в тон ему отозвалась бабка Нюра. Они были знакомы с детсада, потому особо друг с другом не церемонились. - Меня обворовали и вот это оставили.
Баба Нюра поставила на стол перед участковым сахарницу. Торжественно открыла, словно заправский Акопян. Василий Парфеныч глянул туда бегло. Буркнул без удивления - а чему удивляться, он много чего в жизни видал.
- Гавно.
- Гавно! - радостно подтвердила бабка.
- Дочкин телефон дай. Позвоню, скажу, что ты в край ебнулась, пусть забирает в психушку.
- Жопа в фуражке, ты человека то выслушай! - вспылила бабка. - Застрелись, сука, пистолетом в шоколадный глаз! Я тебе чо, шутки шучу? Обокрали меня! И напоследок в любимую сахарницу насрали!
- И чо? Пиши заяву! Нахера было гавно мне таскать? Похвастаться решила?
- Дык ты ж мент! Возьми пробы гавна, проведи там, я не знаю, анализы, и по анализам вычисли мне этого сруновзломщика, в рот его ебать мамантячьим хуем!
- По анализам гавна? Вычислить вора? - поморщился участковый. Но все же встал из-за стола и направился к выходу. Там его ждал служебный УАЗик. Бабулька поспешила за ним.
5.
Они чинно проехали мимо тройки парней, которые бегали вокруг "Гелика" с побитым капотом, время от времени хватаясь за голову и что-то говоря сидящему на телеге Митьке. В доме бабульки участковый с интересом осмотрел следы взлома, далее глянул на грязные отпечатки ботинков на белоснежной скатерти.
- Нихуя не местные, - резюмировал он.
- Армяне! - подсказала ему тоном доктора Ватсона баба Нюра.
- Не пизди, Тоже мне спец по армянскому гавну, блядь, выискался, - отрезал участковый тоном Шерлока Холмса. - Ладно, погнали обратно, оформим все чин по чину.
Когда они уже сели обратно в машину, участковый заметил, что бабка как была с сахарницей, так с ней и села в машину, распространяя мерзкий запах на весь салон и так довольно мерзотного УАЗика. Он сказал ей выкинуть засранную сахарницу в помойку, на что бабка отвечала, что это вещдок, практически единственная улика, ведущая к следу таинственных воров. А он с таким отношением к людям и делам не достоин и шерсти с лобка мисс Марпл. Парфеныч грустно вздохнул, мечтательно представил, как пускает бабке пулю в ее тупой лобешник, эта мыслекартинка - психотренинг, который не раз спасал жизнь бабы Нюры, хоть та об этом и не догадывалась, слегка успокоил его, после чего он нажал на газ.
6.
У порога дома участкового их ждала компания из трех парней со слегка битыми рожами, которые жались кучкой к двери и Митек, нависавший над ними грозной тучей. Последний держал в руках свое любимое охотничье ружье.
- Этот... этот мужчина у нас машину поломал! - возмущенно закричал один из побитых гелиководов. - и нас ударил! Угрожал ружьем!
Видимо, они ожидали, что после таких заявлений полицейский ахнет, достанет рацию, вызовет ОМОН, спецназ на вертолете и Шойгу на спецпоезде "Баргузин". На краяняк достанет табельное и шмальнет прям в пузо Цыганенка, словно в старых добрых вестернах. Но участковый посмотрел на них, как на недавнее гавно в сахарнице. Только спросил с ленцой Митьку:
- А чего ты их отпизидил?
Он был в курсе, что ружье у Митька давным давно отстрелялось и пользовался тот им лишь в качестве психологического воздействия. Ну или если кого надо прикладом отъебошить. Митек сумрачно хмыкнул.
- Пареньки языкастыми оказались. Думали, что если в интернетах всех на хуй посылают и пидарасами обзывают, то и в жизни за это пиздюлей не схлопочут.
- А, за базар ответили, - понятливо кивнул Парфеныч.
- Так его жеребенок нам машину помял!
- Ну пошли ко мне, разберем, что тут у вас. Хотя...
Участковый внимательно осмотрел пареньков, кивнул сам себе и махнул бабуле.
- Нюшка, давай с нами. Посидишь, подождешь, пока я твой вещдок на анализы вышлю.
- Так найдешь мне воров по говну?! - обрадовалась бабуля.
- Да влегкую, - отвечал участковый. - Щас такая техника пошла. Ты ей в нутро кусок гавна кидаешь, а она сразу выдает - кем было высрато, при каких обстоятельствах, номер телефона, адрес, судимость. Все чин чинарем, не боись!
7.
- Щас, народ, с бабулей разберем, и вами займемся, - сказал участковый. - Дайте пока ваши документы. Кто из вас за рулем? Давай регистрашку еще, что тачка твоя. Заявление же собственник только имеет право подавать, потерпевший, так сказать. От жеребенка Чучи...
Бабуля водрузила сельскому копу на стол сахарницу с говном. Тот заставил ее писать заявление на анализ кала для выявления злоумышленников.
- Вы чо творите, - заржал Митька. - Разве можно по говну определить вора?
- Легко, - отвечал участковый, даже без намека на улыбку. - Это, конечно, инфа для служебного пользования, но вам скажу, все равно кто вам поверит? В общем, сейчас ФСБ проводит широкомасштабные мероприятия по составлению дел на каждого россиянина. Негласно фотает во всех позах, туда ж кровь, мочу, кал с больниц берет, результаты анализов в дело подшивает. А у каждого человека гавно, как и отпечатки пальцев - особенное. Вот щас химанализ проведут, мне скинут имя и фамилию злоумышленника. Мы его по всем постам просигналим, заарестуем и на кичу. Много, говоришь, у тебя украли? Три золотые иконы, бриллиантовые сережки и кольцо из платины?
Баба Нюра задумалась, смутно догадываясь, к чему клонит участковый, ведь тот был у нее в доме и до кражи, знал, что у нее денег даже на корм коту не всегда хватает.
- Не, не наговаривай, Парфеныч, - отозвалась она в итоге. - Иконы две было. Ту что с серебряным окладом, Пантелеймона святого я ж дочери отдала.
- Вот видите, пацаны, - душевно сообщил гелиководам участковый. - Казалось бы, простая старушенция, а умыкнули у нее рыжья прям на сумму, что ваша тачка стоит. Лет на пять-шесть, как поймаем. А это дело техники. Сейчас говнокал на анализ вышлем, это в пять минут. И нам срааазу найдут воров.
- Да так они и признаются, даже если поймаете, - возразил один из пареньков.
- А чего признаваться? Результаты сами по себе - доказательство. Мне признаний и не надо. А по иконам мы уже с них в районном участке все выбьем. По старинке, почки в кутузке опустим и все, они еще и пару глухарей себе возьмут, а потом мож погибнут героически при попытке к бегству,- тут участковый зевнул и потянулся забирать дописанное заявление у бабки. - Кстати, бабуль, а они, эти злыдни, может они тебя еще и насильничали? Ничего не скрываешь?
Поначалу бабуля хотела послать с такими интимными вопросами участкового далеко нахуй. Но что-то в его выражении морды было такое, что она решила подыграть.
- Ну а стыд-то какой. Может быть и...
- Чево?! Да вы охуели тут все!!! - внезапно не выдержал один из гелиководов, чернявый, худощавый, с синяком под глазом, вскочив со своего места. - Не было там никаких икон! И бабку мы не ебали!
Только выпалив это, понял, что именно сообщил. Его товарищи с легким "Ой бляяя... ну ты и даун" схватились за головы. Митька дико заржал, поняв, наконец, что за спектакль учинил участковый. Парфеныч же невозмутимо врубил "Солитер". Последней, до кого дошло, была бабка.
- Так вот оно что! - зашипела она, пожирая глазами выведенного на чистую воду сруна. - Ах ты пиздюк пидоропереебический!
С этими словами она схватила сахарницу с гавном и влупила ей по макушке чернявого геликовода. От удара фарфор разлетелся в стороны, оставляя на голове паренька огромную кучу вонючей субстанции.
- Куда, долбоебы! - с ленцой проговорил Парфеныч вслед драпающей на пятой скорости из кабинета троице. Останавливать даже не думал. - У меня же ваши документы!
Но, видать, чувакам было уже не до рационального размышления. Особенно тому кто несся первым - с кучей гавна на волосах.
- Догнать, еще переебать? - предложил Митька. - Давай Доновым просигналю, у них джып, настигнут, теть Нюре из их хуев погремушки наделают!
- Смысл? - отмахнулся участковый. - Только мараться их гавном. Все равно у бабки один убыток - эта сраная сахарница, которую по уму б давно выбросить. Ну и к тебе у ребят предъяв за капот уже нет. С них хватит... Сука, чем их кормят, дохлыми кошаками, что ле, до сих пор смердит, аж пиздец!
С этими словами он вытащил банку дихлофоса, пшикнул пару раз, принюхался. Кивнул. Мол, теперь нормальный запах.
Баба Нюра чихнула от дихлофоса и пробурчала участковому:
- Я же говорила, что по говну можно человека отыскать! А ты бюрократ ебучий, почему сразу так не сделал, на анализы сука не выслал?
- Дура ты малоебаная, - поморщился участковый. - Какое нахуй гавно? Я твоего сруна по ботинкам вычислил, отпечатки на скатерти как у этого, чернявого были. У нас такие пафосные полупидарки никто не носит. Свои ж ебальник набьют в целях профилактики.
Он повернулся к компу, врубил новую игру на "Солитере". Махнул на Митьку и бабку.
- Ладно, пиздуйте уже по домам, у меня еще делов по горло, не до вас.