Представьте 6 девочек
Дочитала книгу Лоры Томпсон «Представьте 6 девочек» (Take Six Girls) о сестрах Митфорд. Ощущения двойственные. С одной стороны, интересно, я многое читала и об этом периоде, и о сестрах Митфорд, и роман старшей Митфорд «В поисках любви» я тоже читала. С другой стороны, изрядно подбешивает бесконечный рефрен, какими они были уникальными. Ну как уникальными? Действительно, не в каждой семье есть писатель, который сможет переосмыслить и романтизировать семейную жизнь. И не в каждой семье есть дочь, которая выйдет замуж на местного фашиста.
Еще и автор невероятно лукав. То пускается в объяснения, что такое-то действие было совершенно нормально для того времени (или, наоборот, ненормально), то передергивает рычаги и заявляет что-нибудь в духе «сейчас она была бы нормальным генеральным директором». И так до полной потери объема персонажем, как и произошло с бедной матерью этих дев.
В то же время прекрасно видно, что аристократическая жизнь во все времена концептуально одинакова: у аристократов есть возможность максимально монетизировать связи, а при наличии творческих способностей еще и занести всю семью в историю. Что писал Нагибин? «Жуткая призрачность жизни непишущего человека…» Если есть в семье летописец, считай, дело в шляпе: место в истории обеспечено. Уникальность если и есть, то в этом. А вот то, что сестер было целых шесть, это особенность периода. У всех столько было. Если бы у Анатолия Собчака было шесть дочерей, мы бы тоже без конца о них слышали, а так одной Ксении приходится отдуваться за всех. И в журналисты, и в президенты, и в оппозицию, и замуж в катафалке.
Самой яростной противницей своей семьи была Джессика. Счастья ей это не принесло, но сделало ее жизнь весьма насыщенной. Она вышла замуж за коммуниста, а потом, когда первый погиб, опять за коммуниста. До переезда в Америку они с мужем жили максимально трудной жизнью. Я поперхнулась, когда дошла до фрагмента с вывешиванием колыбели дочери за окно. И я совершенно не поняла коллизию вокруг кори. Когда та самая дочь, висевшая за окном, умерла от осложнений после кори в 5 месяцев, все обвинили Джессику в том, что она не сделала прививку, поверив доктору, что у совсем маленького ребенка иммунитет от кори поддерживается с молоком матери. Сейчас прививку от кори делают в 12 месяцев ровно с той же логикой. Так какие у нее были шансы? Или в Британии был другой график прививок? Я покопалась в интернете, ничего не нашла.
С деньгами у Джессики с первым мужем долго было плохо, но их это не очень беспокоило, потому что по счетам они не платили. Однажды ее муж посетил очередную пафосную встречу выпускников и наворовал там цилиндров, а потом они их продали. Ну серьезно, кто-нибудь стал бы про это читать, если бы речь не шла об аристократии? Это я к тому, что определенный статус гарантирует внимание.
Еще один ребенок Джессики погиб в Америке, когда решил подзаработать развозкой газет. Сестра вышла замуж за главного британского фашиста, а вторая сестра дружила с Гитлером настолько плотно, что ее удалось вернуть домой только после неудавшегося самоубийства. А родители от них обеих не отреклись, после чего настоящая коммунистка не могла общаться с ними. Как и старшая сестра, она написала несколько книг.
А на примере Дианы, жены главного британского фашиста, можно наблюдать за особенностями большой семьи: когда одна половина семьи весело сажает тебя в тюрьму, вторая носит передачи и приглядывает за детьми. Сейчас в принципе все то же самое, только происходит за пределами семьи, из-за чего становится не так удобно наблюдать, как люди выясняют отношения друг с другом.
Все это весьма занимательно, но жалеть сестер Митфорд очень трудно, несмотря на всю их непростую судьбу. Разница между их возможностями и возможностями обычных людей режет глаз. В этот момент и понимаешь, зачем нужна художественная литература. В книге Нэнси Митфорд «В поисках любви» те же самые люди выглядят гораздо симпатичней.
Еще и автор невероятно лукав. То пускается в объяснения, что такое-то действие было совершенно нормально для того времени (или, наоборот, ненормально), то передергивает рычаги и заявляет что-нибудь в духе «сейчас она была бы нормальным генеральным директором». И так до полной потери объема персонажем, как и произошло с бедной матерью этих дев.
В то же время прекрасно видно, что аристократическая жизнь во все времена концептуально одинакова: у аристократов есть возможность максимально монетизировать связи, а при наличии творческих способностей еще и занести всю семью в историю. Что писал Нагибин? «Жуткая призрачность жизни непишущего человека…» Если есть в семье летописец, считай, дело в шляпе: место в истории обеспечено. Уникальность если и есть, то в этом. А вот то, что сестер было целых шесть, это особенность периода. У всех столько было. Если бы у Анатолия Собчака было шесть дочерей, мы бы тоже без конца о них слышали, а так одной Ксении приходится отдуваться за всех. И в журналисты, и в президенты, и в оппозицию, и замуж в катафалке.
Самой яростной противницей своей семьи была Джессика. Счастья ей это не принесло, но сделало ее жизнь весьма насыщенной. Она вышла замуж за коммуниста, а потом, когда первый погиб, опять за коммуниста. До переезда в Америку они с мужем жили максимально трудной жизнью. Я поперхнулась, когда дошла до фрагмента с вывешиванием колыбели дочери за окно. И я совершенно не поняла коллизию вокруг кори. Когда та самая дочь, висевшая за окном, умерла от осложнений после кори в 5 месяцев, все обвинили Джессику в том, что она не сделала прививку, поверив доктору, что у совсем маленького ребенка иммунитет от кори поддерживается с молоком матери. Сейчас прививку от кори делают в 12 месяцев ровно с той же логикой. Так какие у нее были шансы? Или в Британии был другой график прививок? Я покопалась в интернете, ничего не нашла.
С деньгами у Джессики с первым мужем долго было плохо, но их это не очень беспокоило, потому что по счетам они не платили. Однажды ее муж посетил очередную пафосную встречу выпускников и наворовал там цилиндров, а потом они их продали. Ну серьезно, кто-нибудь стал бы про это читать, если бы речь не шла об аристократии? Это я к тому, что определенный статус гарантирует внимание.
Еще один ребенок Джессики погиб в Америке, когда решил подзаработать развозкой газет. Сестра вышла замуж за главного британского фашиста, а вторая сестра дружила с Гитлером настолько плотно, что ее удалось вернуть домой только после неудавшегося самоубийства. А родители от них обеих не отреклись, после чего настоящая коммунистка не могла общаться с ними. Как и старшая сестра, она написала несколько книг.
А на примере Дианы, жены главного британского фашиста, можно наблюдать за особенностями большой семьи: когда одна половина семьи весело сажает тебя в тюрьму, вторая носит передачи и приглядывает за детьми. Сейчас в принципе все то же самое, только происходит за пределами семьи, из-за чего становится не так удобно наблюдать, как люди выясняют отношения друг с другом.
Все это весьма занимательно, но жалеть сестер Митфорд очень трудно, несмотря на всю их непростую судьбу. Разница между их возможностями и возможностями обычных людей режет глаз. В этот момент и понимаешь, зачем нужна художественная литература. В книге Нэнси Митфорд «В поисках любви» те же самые люди выглядят гораздо симпатичней.