Причины
Двадцать лет я дружил с соседом-врачом... Вернее, мучался и терпел. Он приходил ко мне в любое время суток с вопросами вроде: "Ты хочешь поговорить об этом?" или "Что будем делать с лишним весом?".
Он инспектировал мой почтовый ящик и рассказывал мне о своих проблемах. Иногда до утра. Он говорил: "Ты должен ценить. Я никому не доверяю так, как тебе. Причем совершенно бескорыстно." От бескорыстного доверия у меня слезились глаза и ныли скулы.
Он брал у меня в долг без отдачи, повторяя: "Я человек порядочный..." За двадцать лет он не пропустил ни одних моих именин и ни раз не подарил даже открытки. "Я человек хорошо воспитанный",- было его любимым изречением. Он приходил и опустошал мой бар, прокуривал мой дом, он назвал мою жену содержанкой, а меня простолюдином. Периодически он рассказывал смешные врачебные анекдоты и забавные истории из личной практики. "Я человек позитивный!"- заявлял он, и с этим трудно было не согласиться, глядя на его довольную ухмылку. В его присутствии мы все выглядели унылым говном. "Какой ты депрессивный!"- сетовал он в 5 утра, допивая мой виски, когда я с тоской думал о том, чтО мне скажет сосед с первого этажа по поводу пары десятков окурков под дверью.
Я терпел. Я терпел вонь грязных носков, и пьяную агрессию, оскорбительные манеры и многочасовые телефонные сессии. Я выслушивал натуралистические подробности его интрижек и далекие от поэзии словесно-анатомические портреты дам его сердца. Я не хотел с ним ссориться. И даже не задумывался: почему? Почему я не прогнал его, не отказал от дома, не говорил "нет"?
И однажды я собрался прекратить все это, после того, как он объявил, что переезжает к нам, поскольку ему нужны деньги от сдачи квартиры. Я собрался и понял, что мне мучительно страшно. Этот страх и напугал и удивил - чего тут бояться? И вдруг меня осенило: все двадцать лет я терпел его только по одной причине - я боялся, что некому будет оказать моей семье медицинскую помощь, случись что.
И тут же я понял, что за все двадцать лет он НИ РАЗУ не оказал никому из нас никакой медицинской помощи, даже когда мы в ней нуждались.
Какое это было облегчение!
В тот же день я позвонил ему и внятно произнес, что его замысел нас не устраивает. В ответ на вспышку возмущения я сообщил, что это его проблемы. "Ты наркотиков наелся?"- спросил он,- "или окончательно спятил? Да вы сдохнете без меня!"
Пусть думает, что я сошел с ума. Мне кажется, теперь мы уже никогда не заболеем.
Он инспектировал мой почтовый ящик и рассказывал мне о своих проблемах. Иногда до утра. Он говорил: "Ты должен ценить. Я никому не доверяю так, как тебе. Причем совершенно бескорыстно." От бескорыстного доверия у меня слезились глаза и ныли скулы.
Он брал у меня в долг без отдачи, повторяя: "Я человек порядочный..." За двадцать лет он не пропустил ни одних моих именин и ни раз не подарил даже открытки. "Я человек хорошо воспитанный",- было его любимым изречением. Он приходил и опустошал мой бар, прокуривал мой дом, он назвал мою жену содержанкой, а меня простолюдином. Периодически он рассказывал смешные врачебные анекдоты и забавные истории из личной практики. "Я человек позитивный!"- заявлял он, и с этим трудно было не согласиться, глядя на его довольную ухмылку. В его присутствии мы все выглядели унылым говном. "Какой ты депрессивный!"- сетовал он в 5 утра, допивая мой виски, когда я с тоской думал о том, чтО мне скажет сосед с первого этажа по поводу пары десятков окурков под дверью.
Я терпел. Я терпел вонь грязных носков, и пьяную агрессию, оскорбительные манеры и многочасовые телефонные сессии. Я выслушивал натуралистические подробности его интрижек и далекие от поэзии словесно-анатомические портреты дам его сердца. Я не хотел с ним ссориться. И даже не задумывался: почему? Почему я не прогнал его, не отказал от дома, не говорил "нет"?
И однажды я собрался прекратить все это, после того, как он объявил, что переезжает к нам, поскольку ему нужны деньги от сдачи квартиры. Я собрался и понял, что мне мучительно страшно. Этот страх и напугал и удивил - чего тут бояться? И вдруг меня осенило: все двадцать лет я терпел его только по одной причине - я боялся, что некому будет оказать моей семье медицинскую помощь, случись что.
И тут же я понял, что за все двадцать лет он НИ РАЗУ не оказал никому из нас никакой медицинской помощи, даже когда мы в ней нуждались.
Какое это было облегчение!
В тот же день я позвонил ему и внятно произнес, что его замысел нас не устраивает. В ответ на вспышку возмущения я сообщил, что это его проблемы. "Ты наркотиков наелся?"- спросил он,- "или окончательно спятил? Да вы сдохнете без меня!"
Пусть думает, что я сошел с ума. Мне кажется, теперь мы уже никогда не заболеем.