(no subject)
Читаю Шефнера. "Бархатный путь".
Каким простым и незатейливым представляли себе будущее предвоенные подростки:
"Будущее, при том очень близкое, почти зримое, чудилось нам совсем иным, - без всякой уголовщины, поножовщины и матерщины. Скоро все будут жить в просторных, светлых коммунальных квартирах. Это будут не коммуналки, а коммуны в прямом смысле этого слова. Там все люди - друзья друг другу. Двери комнат выходят в широкий коридор. В конце его - большая кухня. Примусы, керосинки - всё общее, никаких склок и ссор из-за них нет. Рядом с кухней - общая столовая; в ней коллективно завтракают, ужинают, - это по будням. А в выходные дни все питаются на ближайшей фабрике-кухне, чтобы не загружать себя излишним кухонным трудом. В квартирах, в магазинах, на складах - никаких замков, никаких запоров, ибо воров нет. Задвижки - только в сортирах и ванных, на внутренней стороне дверей. Одеваются все хорошо, но унифицированно; на каждый год, с общего согласия, устанавливается для каждого пола единый покрой одежды. Поэтому - ни у кого ни к кому нет зависти. Что касается всяких там брошек, колец, браслетов, то никто их больше не считает нужным таскать на себе, - миновала пора дикарства. А зарплата для всех одинаковая, - будь ты директор или дворник. И никаких кассиров. Раз в две недели, после окончания трудового дня, вы идёте в комнату-кассу, и там из несгораемого шкафа сами отсчитываете себе пятьсот рублей."
Каким простым и незатейливым представляли себе будущее предвоенные подростки:
"Будущее, при том очень близкое, почти зримое, чудилось нам совсем иным, - без всякой уголовщины, поножовщины и матерщины. Скоро все будут жить в просторных, светлых коммунальных квартирах. Это будут не коммуналки, а коммуны в прямом смысле этого слова. Там все люди - друзья друг другу. Двери комнат выходят в широкий коридор. В конце его - большая кухня. Примусы, керосинки - всё общее, никаких склок и ссор из-за них нет. Рядом с кухней - общая столовая; в ней коллективно завтракают, ужинают, - это по будням. А в выходные дни все питаются на ближайшей фабрике-кухне, чтобы не загружать себя излишним кухонным трудом. В квартирах, в магазинах, на складах - никаких замков, никаких запоров, ибо воров нет. Задвижки - только в сортирах и ванных, на внутренней стороне дверей. Одеваются все хорошо, но унифицированно; на каждый год, с общего согласия, устанавливается для каждого пола единый покрой одежды. Поэтому - ни у кого ни к кому нет зависти. Что касается всяких там брошек, колец, браслетов, то никто их больше не считает нужным таскать на себе, - миновала пора дикарства. А зарплата для всех одинаковая, - будь ты директор или дворник. И никаких кассиров. Раз в две недели, после окончания трудового дня, вы идёте в комнату-кассу, и там из несгораемого шкафа сами отсчитываете себе пятьсот рублей."