Дороти Ли СЭЙЕРС и ее "соавторы"
"Друг кошек" 2007 №01
великие кошатники
Дороти Ли СЭЙЕРС и ее "соавторы"
Елена ПАТРУШЕВА
Посмотреть на Яндекс.Фотках
читать далее
Посмотреть на Яндекс.Фотках
"Друг кошек" 2007 №01
великие кошатники
Дороти Ли СЭЙЕРС и ее "соавторы"
Елена ПАТРУШЕВА
Кошки - единственные домашние животные, которые ни разу не упоминаются в Библии. Этот факт служил источником самых разных кривотолков. Возможно, именно поэтому черная кошка стала таким же атрибутом ведьмы, как ступа и помело. Но, к счастью для мурлык, не все набожные люди находятся во власти предрассудков. Писательница Дороти Ли Сэйерс была одной из них...
Российскому читателю ее имя известно не слишком хорошо, хотя в англоязычных странах книги этого признанного мастера детективного жанра стоят в одном ряду с произведениями Агаты Кристи и Гилберта Честертона. Дороти обладала и поэтическим даром: ее стихи, пьесы и переводы поэтов-классиков известны ничуть не меньше, чем детективные романы. Впрочем, Дороти вообще была разносторонним человеком.
Дочь англиканского священника, воспитанная в строгих христианских традициях конца позапрошлого века, она всю жизнь искренне верила в Бога. Но это ничуть не помешало ей стать одной из первых женщин, получивших ученую степень в Оксфорде (до двадцатых годов прошлого века на это могли претендовать только мужчины), поработать в рекламном агентстве и в возрасте 30 лет, в 1923 году, опублико¬вать свой первый детектив «Чье тело?», который сделал молодую писательницу известной.
За год до выхода книги, когда работа над ней была в самом разгаре, с писательницей произошла досадная неприятность: ее дом атаковали мыши. Надо полагать, что серые бестии докучали талантливой литераторше, а может быть, и грызли рукописи. И однажды она принесла в дом обыкновенного уличного котенка. Поначалу писательница видела в полосатом «дворянине» по кличке Агаг только средство для борьбы с ненавистными мышами. Но вскоре Дороти прониклась искренней любовью к мурлыкающим созданиям и завела еще нескольких кошек. Теперь уже не как мышеловов, а как полноправных домашних любимцев.
Нельзя сказать, что увлечение кошками оказало очень большое влияние на творчество Дороти: мурлыки на страницах ее книг появляются лишь эпизодически. Но зато она охотно описывала своих любимцев в дневниках и письмах к своей приятельнице, художнице Норе Ламбурн. Именно благодаря им биографам Дороти стали известны многочисленные приключения кошек писательницы. Порой они были очень веселыми.
Однажды один ее котенок ухитрился забраться в кровать между матрацем и металлической сеткой, куда через некоторое время прилег отдохнуть муж Дороти, не страдающий излишней худобой. Малыш благополучно скрылся под толщей матраца и был потерян своей хозяйкой. Несчастная Дороти ночь напролет обыскивала дом в поисках любимца и к утру уже была готова отправиться в церковь, чтобы заказать молебен о возвращении потерявшегося малыша. Но, к счастью, беспокоить священнослужителей не пришлось. Изрядно помятый, но живой, спустя десять часов после своего исчезновения, котенок был извлечен на «поверхность». Позже Дороти описала этот случай в одном из своих романов.
В свою очередь, Нора частенько зарисовывала любимцев подруги. А порой и сама Дороти изображала на полях писем своих кошек, например умного, но трусоватого Адальберта, который, подобно собаке, умел приносить брошенные на пол бумажные шарики, но очень боялся других котов.
В письмах Дороти описывает и кошку Питера. Получившая свою кличку по ошибке, она регулярно осчастливливала хозяйку потомством. В 1932 году Питер обзавелась пятью котятами. Для троих удалось найти хозяев, а двое, как написала Дороти, «переместились в иные сферы». Правда, изображенное на полях письма «средство перемещения» - ведро с водой - наводит на грустные мысли. Спустя год Питер снова становится мамой пятерых малышей. Им везет больше: хозяева находятся для всех. Видимо, считая свое литературное мастерство недостаточно ярким, Дороти не описывает малышей словами, а изображает забавными картинками. Вот котенок в переднике мясника нарезает мясо; одна его сестра кормит свиней на ферме, другая - доит корову, а его брат несет полные бидоны молока...
Вскоре началась война, и в это время у писательницы появился ее самый известный кот. Маленького рыжего котенка, найденного в развалинах разрушенного бомбой дома, Дороти назвала Блицем, по созвучию с немецким «Блицкриг». Рыжий Блиц жил вместе с писательницей до самой ее смерти в 1957 году. Именно ему литераторша посвятила свое знаменитое стихотворение «Военная кошка», которое начинается строками:
Ты голоден, мой милый кот, Поверь, я тоже голодна. Но в том, что пусто на столе, Повинна страшная война...
Обращаясь в стихотворении к Блицу, Дороти пишет, что беды войны - одни на всех, от них страдают и люди, и животные, но каждый должен переносить страдания стойко. Здесь же писательница дает понять, что ее любовь к кошкам была далеко не безоглядной. На кота, который забрался в мясную лавку, Дороти обрушивается с гневной отповедью, называя его «изменником Родины» и даже «союзником Гитлера».
Дороти Ли Сэйерс не создала новую породу кошек, не была знаменитым экспертом и даже писала о своих любимцах лишь от случая к случаю. Но между
тем, ее искренняя любовь к животным снискала ей славу в кошачьем мире. Возле дома писательницы в городке Уитем установлен памятник, на котором рядом с хозяйкой запечатлен ее любимый кот Блиц. Этот монумент остается единственным в мире памятником, где известная личность изображена с котом.
За помощь в подготовке материала автор благодарит Кристофера Дина, председателя Общества Дороти Ли Сэйерс.
Самые популярные романы писательницы:
«Тучи свидетелей» (Clouds of Witness. 1926),
«Неестественная смерть» (The Unnatural Death, 1927),
«Неприятность в Беллона-клубе» (The Unpleasantness at the Bellona Club, 1928).
«Сильный яд» (Strong Poison, 1930),
«Следственные документы» (The Documents in the Case, 1930),
«Разыскивается труп» (Have His Carcase, 1932),
«Убийству нужна реклама» (Murder Must Advertise, 1933),
«Отпуск палача» (Hangman's Holiday. 1933),
«Девять портных» (The Nine Tailors, 1934),
«Вечер выпускников» (Gaudy Night, 1935),
«Испорченный медовый месяц» (Busman's Honeymoon, 1937) и др.
великие кошатники
Дороти Ли СЭЙЕРС и ее "соавторы"
Елена ПАТРУШЕВА
Посмотреть на Яндекс.Фотках
читать далее
Посмотреть на Яндекс.Фотках
"Друг кошек" 2007 №01
великие кошатники
Дороти Ли СЭЙЕРС и ее "соавторы"
Елена ПАТРУШЕВА
Кошки - единственные домашние животные, которые ни разу не упоминаются в Библии. Этот факт служил источником самых разных кривотолков. Возможно, именно поэтому черная кошка стала таким же атрибутом ведьмы, как ступа и помело. Но, к счастью для мурлык, не все набожные люди находятся во власти предрассудков. Писательница Дороти Ли Сэйерс была одной из них...
Российскому читателю ее имя известно не слишком хорошо, хотя в англоязычных странах книги этого признанного мастера детективного жанра стоят в одном ряду с произведениями Агаты Кристи и Гилберта Честертона. Дороти обладала и поэтическим даром: ее стихи, пьесы и переводы поэтов-классиков известны ничуть не меньше, чем детективные романы. Впрочем, Дороти вообще была разносторонним человеком.
Дочь англиканского священника, воспитанная в строгих христианских традициях конца позапрошлого века, она всю жизнь искренне верила в Бога. Но это ничуть не помешало ей стать одной из первых женщин, получивших ученую степень в Оксфорде (до двадцатых годов прошлого века на это могли претендовать только мужчины), поработать в рекламном агентстве и в возрасте 30 лет, в 1923 году, опублико¬вать свой первый детектив «Чье тело?», который сделал молодую писательницу известной.
За год до выхода книги, когда работа над ней была в самом разгаре, с писательницей произошла досадная неприятность: ее дом атаковали мыши. Надо полагать, что серые бестии докучали талантливой литераторше, а может быть, и грызли рукописи. И однажды она принесла в дом обыкновенного уличного котенка. Поначалу писательница видела в полосатом «дворянине» по кличке Агаг только средство для борьбы с ненавистными мышами. Но вскоре Дороти прониклась искренней любовью к мурлыкающим созданиям и завела еще нескольких кошек. Теперь уже не как мышеловов, а как полноправных домашних любимцев.
Нельзя сказать, что увлечение кошками оказало очень большое влияние на творчество Дороти: мурлыки на страницах ее книг появляются лишь эпизодически. Но зато она охотно описывала своих любимцев в дневниках и письмах к своей приятельнице, художнице Норе Ламбурн. Именно благодаря им биографам Дороти стали известны многочисленные приключения кошек писательницы. Порой они были очень веселыми.
Однажды один ее котенок ухитрился забраться в кровать между матрацем и металлической сеткой, куда через некоторое время прилег отдохнуть муж Дороти, не страдающий излишней худобой. Малыш благополучно скрылся под толщей матраца и был потерян своей хозяйкой. Несчастная Дороти ночь напролет обыскивала дом в поисках любимца и к утру уже была готова отправиться в церковь, чтобы заказать молебен о возвращении потерявшегося малыша. Но, к счастью, беспокоить священнослужителей не пришлось. Изрядно помятый, но живой, спустя десять часов после своего исчезновения, котенок был извлечен на «поверхность». Позже Дороти описала этот случай в одном из своих романов.
В свою очередь, Нора частенько зарисовывала любимцев подруги. А порой и сама Дороти изображала на полях писем своих кошек, например умного, но трусоватого Адальберта, который, подобно собаке, умел приносить брошенные на пол бумажные шарики, но очень боялся других котов.
В письмах Дороти описывает и кошку Питера. Получившая свою кличку по ошибке, она регулярно осчастливливала хозяйку потомством. В 1932 году Питер обзавелась пятью котятами. Для троих удалось найти хозяев, а двое, как написала Дороти, «переместились в иные сферы». Правда, изображенное на полях письма «средство перемещения» - ведро с водой - наводит на грустные мысли. Спустя год Питер снова становится мамой пятерых малышей. Им везет больше: хозяева находятся для всех. Видимо, считая свое литературное мастерство недостаточно ярким, Дороти не описывает малышей словами, а изображает забавными картинками. Вот котенок в переднике мясника нарезает мясо; одна его сестра кормит свиней на ферме, другая - доит корову, а его брат несет полные бидоны молока...
Вскоре началась война, и в это время у писательницы появился ее самый известный кот. Маленького рыжего котенка, найденного в развалинах разрушенного бомбой дома, Дороти назвала Блицем, по созвучию с немецким «Блицкриг». Рыжий Блиц жил вместе с писательницей до самой ее смерти в 1957 году. Именно ему литераторша посвятила свое знаменитое стихотворение «Военная кошка», которое начинается строками:
Ты голоден, мой милый кот, Поверь, я тоже голодна. Но в том, что пусто на столе, Повинна страшная война...
Обращаясь в стихотворении к Блицу, Дороти пишет, что беды войны - одни на всех, от них страдают и люди, и животные, но каждый должен переносить страдания стойко. Здесь же писательница дает понять, что ее любовь к кошкам была далеко не безоглядной. На кота, который забрался в мясную лавку, Дороти обрушивается с гневной отповедью, называя его «изменником Родины» и даже «союзником Гитлера».
Дороти Ли Сэйерс не создала новую породу кошек, не была знаменитым экспертом и даже писала о своих любимцах лишь от случая к случаю. Но между
тем, ее искренняя любовь к животным снискала ей славу в кошачьем мире. Возле дома писательницы в городке Уитем установлен памятник, на котором рядом с хозяйкой запечатлен ее любимый кот Блиц. Этот монумент остается единственным в мире памятником, где известная личность изображена с котом.
За помощь в подготовке материала автор благодарит Кристофера Дина, председателя Общества Дороти Ли Сэйерс.
Самые популярные романы писательницы:
«Тучи свидетелей» (Clouds of Witness. 1926),
«Неестественная смерть» (The Unnatural Death, 1927),
«Неприятность в Беллона-клубе» (The Unpleasantness at the Bellona Club, 1928).
«Сильный яд» (Strong Poison, 1930),
«Следственные документы» (The Documents in the Case, 1930),
«Разыскивается труп» (Have His Carcase, 1932),
«Убийству нужна реклама» (Murder Must Advertise, 1933),
«Отпуск палача» (Hangman's Holiday. 1933),
«Девять портных» (The Nine Tailors, 1934),
«Вечер выпускников» (Gaudy Night, 1935),
«Испорченный медовый месяц» (Busman's Honeymoon, 1937) и др.