Я не сдамся системе!
Все долги розданы. С кем хотел попрощался. Я готов скормить себя системе, но не сдаться ей.
Надо только убраться подальше от тех мест, где могу встретить знакомых. Конспирация соблюдена: на мне только старые шмотки. Которые не жалко. Докуменов в кармане нет. Да здравствует синдром самоуничтожения!
Докуриваю последнюю сигарету, отправляю бычок в полёт, и захожу в аптеку. Достаю кошелёк, из которого нагло торчит Пятихатка. Командую продавщице притащить мне платформу хитроназванных колёс. Она шмякает их на прилавок, и не отпускает руку. Держит их, и спрашивает, есть ли у меня назначение врача. Я кладу свою руку сверху, слегка сдавливаю её руку и спрашиваю, сколько их надо сожрать 60-килограмовому подонку, чтобы не кинуться с передозу. Она отдёргивает руку, и платформа остаётся в моей руке. «Штук восемь,не больше». Я бросаю кошелёк на прилавок, сую платформу в карман и выхожу.
Значит жрать надо семь. Точняк. Ухожу за пару перекрёстков, достаю банку колы, потрошу 7 таблов из платформы, и заглатываю их разом. До свидания.
У меня очень мало времени. Но его должно хватить. Банка улетает за пределы сознания. Мобила. 112. «Скорая». Угол того-то и тех-то, дом такой-то. Передозировка. До свидания.
Достаю механический карандаш, сознание начинает меня оставлять. Рано, СУКА! Держать!!!! Выцарапываю на левой руке фразу «Я НЕ СДАМСЯ СИСТЕМЕ». И пока царапаю эту же фразу на правой, мозг отключается. ПРОВАЛ.
Похоже, скорая не подвела. И меня забрали. Даже откачали. Из нарколожки в дурку.
ПРОВАЛ.
Из тьмы выплывает голос.
«Имя?» - называю.
«Родственники?» - нету. Хрен найдёте.
Говорю «Я не сдамся системе». И вырубаюсь.
ПРОВАЛ.
Оклемался. Слышу мужской голос «да этот придурок просто от армии косить вздумал».
Кто это у нас такой умный? В комнате трое. Навожу взгляд на мужика в белом халате. Он явно кадрится к симпатичной медсестричке . Поодаль колдует бабушка-главврач.
Обхватываю себя ватными руками, и покачиваясь словно аутист в трансе повторяю мантру «Я НЕ СДАМСЯ СИСТЕМЕ». При этом смотрю чётко мужику-медбрату в глаза.
Почему страшно дразнить кошку? Ты машешь у неё перед мордой руками, а она смотрит тебе в глаза, не моргая и не отрываясь. И вдруг ты понимаешь, что если она кинется, ей на хрен не сдадутся твои руки. Она будет метить в глаза, и она не промахнётся.
Мужик подходит. Визжа свою мантру, я кидаю почти безвольное тело, метя черепом ему в подбородок. И ПОПАДАЮ. Клацают зубы. То ли мои, то ли его. Не страшно. Мой страх давно позади. Успеваю сделать ещё пару вялых ударов, как что-то снова меня выключает. Похоже. Кто-то был сзади. Кого я не заметил.
ПРОВАЛ.
Организм пичкают транквилизаторами, и мозг не успевает прочухаться. Но не таков мой молодой, проторченный гашишом и спидами, организм, чтобы сдаться коновалам. За секунду до очередного укола срабатывают рефлексы.
Левая рука ловит чьё-то запястье, мозг врубает обозрение правым глазом. Вскрикивает медсестричка, от неожиданности, или я просто не рассчитал силу. Мозг подсказывает её имя, подслушанное в «спящем режиме». Аня.
«З-з-бббавь мммне дозу, А-а-аннннечка. Умру.» голос не слушается. Я слишком долго лежу здесь. Выпускаю её запястье. И последнее, что вижу перед очередным провалом, это пальчики, выпрыскивающие из шприца половину транка. Потом шприц впивается в меня.
ПРОВАЛ.
Оклемался. Анечка не подвела. Я жив. Прошу её дотащить, или проводить меня до телефона. По пути натыкаемся на тётку-врача. Я говорю, что у меня тут есть друг,и он обо мне позаботится. Ведь я в норме. Голос всё ещё не мой, но уже неплохо получается трепать языком.
Трубка едва висит в руке. Номер телефона всплывает в мозгу не сразу. Аня берёт трубку, и услышав голос, отдаёт её мне обратно. «Брруда, забери меня отсюда.» Брат молчит. Аня выхватывает трубку и диктует адрес и номера. Я тихо сползаю по стенке, с трудом хватаясь за сознание.
ПРОВАЛ.
«Вставай, за тобой друг пришёл». Анечка, я тебя ещё отблагодарю. Ты - чудо.
Брат потрепал с главной тёткой, деловито покивал, ласково отчислил её, подцепил меня, и мы выплозли на улицу. Я не помню как переодевался, но на мне мои шмотки.
Брат смотрит на меня и молчит. Я говорю, что не сдамся системе. Он округляет очи, и тормозит. Я подмигиваю ему, и спрашиваю его, есть ли у него бабло. Он берёт нам по пиву, я стреляю сигарету, и долго пытаюсь объяснить брату, что я только что вывалился из системы .Ни армия, ни ещё какая херня мне больше не грозит. В системе меня больше не будет. Такие как я им не нужны. Потом пиво и табак почти валят меня с ног. Брат дотаскивает меня до своего дома. Я оклёмываюсь.
Через сутки я подкараулю Аню на выходе из больнички. Одна ночь была нашей. Цветы, шампанское, (брат помог деньгами), и ночь. За которую организм выдал всё, что копилось за время отлёжки в «трупарнике». Потом я исчезну. Как всегда.
И жизнь меня как человека-системной ошибки начнётся с чистого листа.
Надо только убраться подальше от тех мест, где могу встретить знакомых. Конспирация соблюдена: на мне только старые шмотки. Которые не жалко. Докуменов в кармане нет. Да здравствует синдром самоуничтожения!
Докуриваю последнюю сигарету, отправляю бычок в полёт, и захожу в аптеку. Достаю кошелёк, из которого нагло торчит Пятихатка. Командую продавщице притащить мне платформу хитроназванных колёс. Она шмякает их на прилавок, и не отпускает руку. Держит их, и спрашивает, есть ли у меня назначение врача. Я кладу свою руку сверху, слегка сдавливаю её руку и спрашиваю, сколько их надо сожрать 60-килограмовому подонку, чтобы не кинуться с передозу. Она отдёргивает руку, и платформа остаётся в моей руке. «Штук восемь,не больше». Я бросаю кошелёк на прилавок, сую платформу в карман и выхожу.
Значит жрать надо семь. Точняк. Ухожу за пару перекрёстков, достаю банку колы, потрошу 7 таблов из платформы, и заглатываю их разом. До свидания.
У меня очень мало времени. Но его должно хватить. Банка улетает за пределы сознания. Мобила. 112. «Скорая». Угол того-то и тех-то, дом такой-то. Передозировка. До свидания.
Достаю механический карандаш, сознание начинает меня оставлять. Рано, СУКА! Держать!!!! Выцарапываю на левой руке фразу «Я НЕ СДАМСЯ СИСТЕМЕ». И пока царапаю эту же фразу на правой, мозг отключается. ПРОВАЛ.
Похоже, скорая не подвела. И меня забрали. Даже откачали. Из нарколожки в дурку.
ПРОВАЛ.
Из тьмы выплывает голос.
«Имя?» - называю.
«Родственники?» - нету. Хрен найдёте.
Говорю «Я не сдамся системе». И вырубаюсь.
ПРОВАЛ.
Оклемался. Слышу мужской голос «да этот придурок просто от армии косить вздумал».
Кто это у нас такой умный? В комнате трое. Навожу взгляд на мужика в белом халате. Он явно кадрится к симпатичной медсестричке . Поодаль колдует бабушка-главврач.
Обхватываю себя ватными руками, и покачиваясь словно аутист в трансе повторяю мантру «Я НЕ СДАМСЯ СИСТЕМЕ». При этом смотрю чётко мужику-медбрату в глаза.
Почему страшно дразнить кошку? Ты машешь у неё перед мордой руками, а она смотрит тебе в глаза, не моргая и не отрываясь. И вдруг ты понимаешь, что если она кинется, ей на хрен не сдадутся твои руки. Она будет метить в глаза, и она не промахнётся.
Мужик подходит. Визжа свою мантру, я кидаю почти безвольное тело, метя черепом ему в подбородок. И ПОПАДАЮ. Клацают зубы. То ли мои, то ли его. Не страшно. Мой страх давно позади. Успеваю сделать ещё пару вялых ударов, как что-то снова меня выключает. Похоже. Кто-то был сзади. Кого я не заметил.
ПРОВАЛ.
Организм пичкают транквилизаторами, и мозг не успевает прочухаться. Но не таков мой молодой, проторченный гашишом и спидами, организм, чтобы сдаться коновалам. За секунду до очередного укола срабатывают рефлексы.
Левая рука ловит чьё-то запястье, мозг врубает обозрение правым глазом. Вскрикивает медсестричка, от неожиданности, или я просто не рассчитал силу. Мозг подсказывает её имя, подслушанное в «спящем режиме». Аня.
«З-з-бббавь мммне дозу, А-а-аннннечка. Умру.» голос не слушается. Я слишком долго лежу здесь. Выпускаю её запястье. И последнее, что вижу перед очередным провалом, это пальчики, выпрыскивающие из шприца половину транка. Потом шприц впивается в меня.
ПРОВАЛ.
Оклемался. Анечка не подвела. Я жив. Прошу её дотащить, или проводить меня до телефона. По пути натыкаемся на тётку-врача. Я говорю, что у меня тут есть друг,и он обо мне позаботится. Ведь я в норме. Голос всё ещё не мой, но уже неплохо получается трепать языком.
Трубка едва висит в руке. Номер телефона всплывает в мозгу не сразу. Аня берёт трубку, и услышав голос, отдаёт её мне обратно. «Брруда, забери меня отсюда.» Брат молчит. Аня выхватывает трубку и диктует адрес и номера. Я тихо сползаю по стенке, с трудом хватаясь за сознание.
ПРОВАЛ.
«Вставай, за тобой друг пришёл». Анечка, я тебя ещё отблагодарю. Ты - чудо.
Брат потрепал с главной тёткой, деловито покивал, ласково отчислил её, подцепил меня, и мы выплозли на улицу. Я не помню как переодевался, но на мне мои шмотки.
Брат смотрит на меня и молчит. Я говорю, что не сдамся системе. Он округляет очи, и тормозит. Я подмигиваю ему, и спрашиваю его, есть ли у него бабло. Он берёт нам по пиву, я стреляю сигарету, и долго пытаюсь объяснить брату, что я только что вывалился из системы .Ни армия, ни ещё какая херня мне больше не грозит. В системе меня больше не будет. Такие как я им не нужны. Потом пиво и табак почти валят меня с ног. Брат дотаскивает меня до своего дома. Я оклёмываюсь.
Через сутки я подкараулю Аню на выходе из больнички. Одна ночь была нашей. Цветы, шампанское, (брат помог деньгами), и ночь. За которую организм выдал всё, что копилось за время отлёжки в «трупарнике». Потом я исчезну. Как всегда.
И жизнь меня как человека-системной ошибки начнётся с чистого листа.