New York I love you but you're bringing me down
Над Центральным парком шкворчал вертолет. Вокруг пели птицы, смеялись и плакали дети, шуршали тропинки и асфальтовые дорожки под колесами велосипедов и под кроссовками бегущих.
На одной из полянок несколько женщин встав в кружок воинственно колотили воздух перед собой и громко кричали «I am survivor! I am survivor!». Не знаю, с каким невидимым врагом они бились за выживание, но мне захотелось встать рядом с ними и тоже прокричать заветное «я выживу!», потому что в Нью-Йорке немудрено в этом усомниться, так тут порой может быть тяжело.
Есть такой анекдот про тур поездку и иммиграцию, где мужик попадает в ад и не находит там никаких греховных наслаждений, а лишь одни муки. На его возмущенные протесты, что демо-версия ада, куда его как-то на недельку пустили, была намного соблазнительнее, черт отвечает, что все потому, что то была тур поездка, а теперь иммиграция.
Почему-то ад - это первое, о чем я подумала, выволакивая тяжеленный чемодан из душного и шумного нью-йоркского метро на еще более душную, шумную, практически кипящую от людей, машин, огней улицу. Вокруг не было почти ничего от Нью-Йорка, который я запомнила после первой непродолжительной встречи и ничего от Нью-Йорка моей мечты, в который мне так сильно хотелось попасть снова.
Приехав сюда на три месяца, я перешагнула черту тур поездки, и город начал стремительно открываться с совершенно неожиданных сторон. Отдаление от Нью-Йорка из путеводителя и узнавание настоящего города уже после первых дней превратилось из занятия болезненного в нечто все более интересное и захватывающее. Смириться, что Нью-Йорк это не только небоскребы, Бродвей, мигающие биллборды, и миллион желтых такси, разъезжающих вокруг Центрального парка, оказалось куда проще, чем я думала, а Нью-Йорк реальный оказался намного труднее и интереснее того, о котором я мечтала.
На одной из полянок несколько женщин встав в кружок воинственно колотили воздух перед собой и громко кричали «I am survivor! I am survivor!». Не знаю, с каким невидимым врагом они бились за выживание, но мне захотелось встать рядом с ними и тоже прокричать заветное «я выживу!», потому что в Нью-Йорке немудрено в этом усомниться, так тут порой может быть тяжело.
Есть такой анекдот про тур поездку и иммиграцию, где мужик попадает в ад и не находит там никаких греховных наслаждений, а лишь одни муки. На его возмущенные протесты, что демо-версия ада, куда его как-то на недельку пустили, была намного соблазнительнее, черт отвечает, что все потому, что то была тур поездка, а теперь иммиграция.
Почему-то ад - это первое, о чем я подумала, выволакивая тяжеленный чемодан из душного и шумного нью-йоркского метро на еще более душную, шумную, практически кипящую от людей, машин, огней улицу. Вокруг не было почти ничего от Нью-Йорка, который я запомнила после первой непродолжительной встречи и ничего от Нью-Йорка моей мечты, в который мне так сильно хотелось попасть снова.
Приехав сюда на три месяца, я перешагнула черту тур поездки, и город начал стремительно открываться с совершенно неожиданных сторон. Отдаление от Нью-Йорка из путеводителя и узнавание настоящего города уже после первых дней превратилось из занятия болезненного в нечто все более интересное и захватывающее. Смириться, что Нью-Йорк это не только небоскребы, Бродвей, мигающие биллборды, и миллион желтых такси, разъезжающих вокруг Центрального парка, оказалось куда проще, чем я думала, а Нью-Йорк реальный оказался намного труднее и интереснее того, о котором я мечтала.