Просыпается трибализм
Дарья Козеко:
Пару недель назад на моем районе случилась совсем жопа с водой. Не просто из-под крана нет, к этому полтора месяца как привыкли, а и в стоящих в каждом магазине бочках на 800 литров нет ни капли на пару километров в округе. Так что одним вечером я вместе со всем районом шарахалась по окрестностям, сжимая в одной руке держалки двух пустых баклажек. Так же ходили множество людей, которых я на пути встречала. 10 кг воды можно спокойно пронести километр, даже если ты небольшая женщина без физической подготовки. Поэтому сжатые в ладони две пяти-шестилитровки - это классический аксессуар.
Я шла по бульвару в сторону центра. На дверях всех магазинов, где стоят те самые бочки на 800 литров, висели бумажки: “ВОДЫ НЕТ”. У магазина под названием “На Районе” у входа вообще висела меловая доска, где то же оповещение “ВОДЫ НЕТ” было написано мелом. Как будто какая-нибудь кофейня рекламирует капучино два по цене одного. Где-то западнее того магазина я увидела пожилого мужчину с тем же аксессуаром из пустых баклажек, уверенно двигавшегося в сторону окраины и моего дома. Тут внутри меня сработал какой-то племенной рефлекс: я сразу же сказала этому незнакомому мужчине, мол, вплоть до храма воды нигде нет, не идите в ту сторону. Он сказал, что поглубже на север во дворах есть врезка, где вода еще есть, и что сегодня они там уже набирали, но там огромная очередь. Я, не задумываясь, немедленно развернулась и двинулась туда.
Так вот, я о чем: стоит произойти реальному, физическому кризису, так люди моментально теряют урбанистическую атомизацию, привычку к яндекс-картам, зависимость от гугла - и вместо этого группируются по территориальным признакам и по живому, реальному общению. Во многих репортажах из Мариуполя рассказывается, как люди объединились по подъездам, и выживают именно так. Они, может, и не знали даже своих соседей до всего этого. В итоге в каждом подъезде - свое; где анархия, где демократия, где тоталитаризм.
Отсюда второй момент:
к реальным физическим проблемам люди адаптируются тоже практически моментально. В мирных местах и в мирном времени, множество людей страдают от дезадаптации. Ну не можешь никак жить по непривычным правилам, хоть убей. Плачешь, плюешься, ложишься на диван в клиническую депрессию, выпадаешь из социума.
Боль в стиле “я не знаю, как мне жить в новой реальности”, и следующие за этим порожденные тревожной фантазией панические атаки - это возникает в моментах, когда базовые потребности либо закрыты, либо закрыты у всех, кроме тебя. А вот когда в город приходит война, или когда на район приходит гуманитарный кризис - тогда у людей просыпается трибализм и какое-то совершенно другое состояние сознания, чем обычное современное городское. И на самом деле в этом состоянии сознания, в котором ты доверяешь соседу по подъезду, а он доверяет тебе, есть что-то куда более человеческое, чем в том, что мы привыкли считать “нормальной жизнью”.
Жаль, что мы это можем увидеть только в условиях войны и связанных с ней ужасами.
Отсюда
По поводу автора:
Дарья Козеко родилась в 1996 году, работала в штабе Навального, училась в РГГУ, потом получила грант на обучение в Йеле. В 2020 году на факультете антропологии Йельского университета Дарья защитила работу «Вход в пустоту: Бесконечный Тупик Дмитрия Галковского». Два года назад был стрим, где Дарью представляли как "правую москвичку". Сейчас пишет в своем телеграме посты из Донецка.
Короче, разносторонняя девушка и хорошо пишет.
Заодно -- беседа, где Дарья рассказывает о политкорректности в Йеле, о левой повестке в США, о деколонизации учебного плана и о европоцентризме в истории искусств.
====
Пару недель назад на моем районе случилась совсем жопа с водой. Не просто из-под крана нет, к этому полтора месяца как привыкли, а и в стоящих в каждом магазине бочках на 800 литров нет ни капли на пару километров в округе. Так что одним вечером я вместе со всем районом шарахалась по окрестностям, сжимая в одной руке держалки двух пустых баклажек. Так же ходили множество людей, которых я на пути встречала. 10 кг воды можно спокойно пронести километр, даже если ты небольшая женщина без физической подготовки. Поэтому сжатые в ладони две пяти-шестилитровки - это классический аксессуар.
Я шла по бульвару в сторону центра. На дверях всех магазинов, где стоят те самые бочки на 800 литров, висели бумажки: “ВОДЫ НЕТ”. У магазина под названием “На Районе” у входа вообще висела меловая доска, где то же оповещение “ВОДЫ НЕТ” было написано мелом. Как будто какая-нибудь кофейня рекламирует капучино два по цене одного. Где-то западнее того магазина я увидела пожилого мужчину с тем же аксессуаром из пустых баклажек, уверенно двигавшегося в сторону окраины и моего дома. Тут внутри меня сработал какой-то племенной рефлекс: я сразу же сказала этому незнакомому мужчине, мол, вплоть до храма воды нигде нет, не идите в ту сторону. Он сказал, что поглубже на север во дворах есть врезка, где вода еще есть, и что сегодня они там уже набирали, но там огромная очередь. Я, не задумываясь, немедленно развернулась и двинулась туда.
Так вот, я о чем: стоит произойти реальному, физическому кризису, так люди моментально теряют урбанистическую атомизацию, привычку к яндекс-картам, зависимость от гугла - и вместо этого группируются по территориальным признакам и по живому, реальному общению. Во многих репортажах из Мариуполя рассказывается, как люди объединились по подъездам, и выживают именно так. Они, может, и не знали даже своих соседей до всего этого. В итоге в каждом подъезде - свое; где анархия, где демократия, где тоталитаризм.
Отсюда второй момент:
к реальным физическим проблемам люди адаптируются тоже практически моментально. В мирных местах и в мирном времени, множество людей страдают от дезадаптации. Ну не можешь никак жить по непривычным правилам, хоть убей. Плачешь, плюешься, ложишься на диван в клиническую депрессию, выпадаешь из социума.
Боль в стиле “я не знаю, как мне жить в новой реальности”, и следующие за этим порожденные тревожной фантазией панические атаки - это возникает в моментах, когда базовые потребности либо закрыты, либо закрыты у всех, кроме тебя. А вот когда в город приходит война, или когда на район приходит гуманитарный кризис - тогда у людей просыпается трибализм и какое-то совершенно другое состояние сознания, чем обычное современное городское. И на самом деле в этом состоянии сознания, в котором ты доверяешь соседу по подъезду, а он доверяет тебе, есть что-то куда более человеческое, чем в том, что мы привыкли считать “нормальной жизнью”.
Жаль, что мы это можем увидеть только в условиях войны и связанных с ней ужасами.
Отсюда
По поводу автора:
Дарья Козеко родилась в 1996 году, работала в штабе Навального, училась в РГГУ, потом получила грант на обучение в Йеле. В 2020 году на факультете антропологии Йельского университета Дарья защитила работу «Вход в пустоту: Бесконечный Тупик Дмитрия Галковского». Два года назад был стрим, где Дарью представляли как "правую москвичку". Сейчас пишет в своем телеграме посты из Донецка.
Короче, разносторонняя девушка и хорошо пишет.
Заодно -- беседа, где Дарья рассказывает о политкорректности в Йеле, о левой повестке в США, о деколонизации учебного плана и о европоцентризме в истории искусств.
Click to view====