Доброе и лукавое
Для начала цитата из статьи Льва Шестова о Пушкине.
"Вся русская литература от начала настоящего столетия до наших дней сохраняла и сохраняет один девиз: учить людей человечности. Задача эта гораздо сложнее, гораздо глубже и труднее, чем может показаться с первого раза. Поэт - не проповедник. Он не может ограничиться подбором страстных и сильных слов, волнующих сердца слушателей. С него спрашивается больше. С него прежде всего требуют правдивости, от него ждут, чтобы он изображал жизнь такой, какой она бывает на самом деле. Но мы знаем, что на самом деле жизнь менее всего учит гуманности. Действительность беспощадна, жестока. Ее закон: падение и гибель слабого и возвышение сильного.
Как же может поэт, оставаясь верным жизненной правде, сохранить высшие, лучшие порывы своей души? По-видимому, - выбора нет и не может быть, по-видимому двум богам служить нельзя; нужно или описать действительность, или уйти в область несбыточных фантазий. В новой западно-европейской литературе этот вопрос так и не был разрешен. Великие писатели западных стран не могли разгадать этой страшной и мучительной загадки. Там вы видите перед собой либо великих идеалистов, какими были, например, Виктор Гюго или Жорж Занд, либо, преклонившихся перед действительностью, реалистов, как Флобер, Гонкуры, Зола и многие другие. Там, в Европе, лучшие, самые великие люди не умели отыскать в жизни тех элементов, которые бы примирили видимую неправду действительной жизни с невидимыми, но всем бесконечно дорогими, идеалами, которые каждый, даже самый ничтожный человек вечно и неизменно хранит в своей душе. Мы с гордостью можем сказать, что этот вопрос поставила и разрешила русская литература и с удивлением, с благоговением можем теперь указать на Пушкина: он первый не ушел с дороги, увидев перед собой грозного сфинкса, пожравшего уже не одного великого борца за человечество. Сфинкс спросил его: как можно быть идеалистом, оставаясь вместе с тем и реалистом, как можно, глядя на жизнь - верить в правду и добро? Пушкин ответил ему: да, можно..."
Что делает русская литература? Она создаёт женский образ (возможно, частично искусственный), который является олицетворением идеалов гуманности. У Шестова далее читаем: "Весь роман должен был бы называться не именем Онегина, а именем Татьяны, ибо она - главная героиня его. Это необыкновенно глубокое замечание, которое, мне кажется, может явиться profession de foi* всех русских писателей - не только беллетристов, но и критиков, публицистов, даже экономистов. Весь смысл нашей литературы в этом: у нас герои - не Онегины, а Татьяны, у нас побеждает не грубая самоуверенная, эгоистическая сила, не бессердечная жестокость, а глубокая, хотя тихая и неслышная вера в свое достоинство и в достоинство каждого человека."
Так вот: тот самый закон жизни ("падение и гибель слабого и возвышение сильного") нашёл своё самое крайнее выражение в идеологии "мужских движений". Однако теоретики "мужских движений" пошли ещё дальше в проповеди мирового зла: уничтожив положительный женский образ, они, по сути дела, призвали смириться со злом. Поскольку дело ведь не в женщине как таковой, дело в идеалах, к которым призывают, которые являются общепринятыми в обществе. И на которые ориентируются как мужчины так и женщины.
Теоретики "мужских движений" в самом деле, призывают мужчину быть самостоятельным, сильным и реализовываться в своём деле. Но во имя чего? Во имя собственного эгоизма. Самореализующийся супермен, от деятельности которого никому не хорошо, сверхчеловек Ф.Ницше - вот их идеал. Отказав женщине в способности выражать гуманистические идеалы, теоретики "МД" выплеснули с водой и ребёнка. Дело ведь не в женщинах как таковых (с их достоинствами и недостатками), а в тех положительных сторонах, которыми наделяет образ героини наша литература, а шире - и культура. Именно под этим углом я и рассмотрел одну из основополагающих идей, которую отстаивают идеологи "МД" - любовь женщин к "плохим парням". Также об этом можно почитать в тексте "Зануда, который ничего не понимает". Как видим, проблема оказалась шире. Что важнее: сила или добро? Однако я пошёл ещё дальше Пушкина, и по сути дела, писал не о гуманности как таковой, но начал отстаивать христианский взгляд на проблему. Именно христианская система ценностей помогает разрешить проблему теодицеи.
К чему всё это написано? Идеология "МД" будет всё более входить в моду. Так как именно она отвечает потребностям новой, либеральной эпохи. Наша культура стоит как бы на развилке: либо сверхчеловек Ницше, бесконечно самореализующийся эгоист - приверженец "Мужского Движения", либо возврат к христианству.