Написалось.....
Обжегшись, не единожды, на молоке настороженно дую на воду,
Не решаясь взять в руки даже то, что выглядит не опасно.
От кислотно-язвительных замечаний, как и от язвы, припасена сода.
От длительных отношений защита - толстая кожа, хотя, напрасно.
Обложись хоть тонной мешков с песком, цементом
Отращивай кожу, как у столетних трех носорогов,
Ты удивишься, как все пойдет прахом, по ветру, да и одним моментом
А казалось бы - ну совсем ничего не предвещало тревогу.
Но, когда в твоих складках кожи с залежами столетней пыли,
Вдруг прорастет зерно смешной неказистой былинки,
То все твои здравые, трезвые мысли сразу так взяли и сплыли.
Осыплется вся защита ненужным мусором, растает как льдинка.
И, снова, нервы и мясо открыты острым ветрам и ранам.
И, снова, за облака душа взлетает на струнах счастья.
Зачем это все, и что это все: проклятие или дар нам?
Но мне это нужно больше всего на свете, больше денег и власти.
Потом будет больно, и ты осторожно дуешь на воду.
Потом будет страшно и одиноко, и ты бредешь как слепец.
Потом запасаешь от язвительных замечаний соду.
Но сейчас ты в запое, запеве, в полете и не веришь в пиздец.
И все повторяется....
Не решаясь взять в руки даже то, что выглядит не опасно.
От кислотно-язвительных замечаний, как и от язвы, припасена сода.
От длительных отношений защита - толстая кожа, хотя, напрасно.
Обложись хоть тонной мешков с песком, цементом
Отращивай кожу, как у столетних трех носорогов,
Ты удивишься, как все пойдет прахом, по ветру, да и одним моментом
А казалось бы - ну совсем ничего не предвещало тревогу.
Но, когда в твоих складках кожи с залежами столетней пыли,
Вдруг прорастет зерно смешной неказистой былинки,
То все твои здравые, трезвые мысли сразу так взяли и сплыли.
Осыплется вся защита ненужным мусором, растает как льдинка.
И, снова, нервы и мясо открыты острым ветрам и ранам.
И, снова, за облака душа взлетает на струнах счастья.
Зачем это все, и что это все: проклятие или дар нам?
Но мне это нужно больше всего на свете, больше денег и власти.
Потом будет больно, и ты осторожно дуешь на воду.
Потом будет страшно и одиноко, и ты бредешь как слепец.
Потом запасаешь от язвительных замечаний соду.
Но сейчас ты в запое, запеве, в полете и не веришь в пиздец.
И все повторяется....