раздача конфеток
Максим Яковлев. Фрески
ДОМ
Нет, ничего слаще дождя - под крышей, которая не течет… в доме, любящем тебя до самозабвения: загрустишь, засмотришься куда-нибудь, а он тут и скрипнет вдруг, так что душа зайдётся, чудила старый, и ждет, что ты скажешь, и уж доволен потом, как дитя малое. Но если тебе невмочь, если ты валишься с ног после трудного дня или приболеешь, - ни звука не впустит извне, такой тишиной окутает, и будет ждать не дыша, как собака… Но и будить любит, когда все нормально, столько шуму напустит: и музыку, и машины, и птиц, и стуки-буки какие-то, не улежишь.
В дождь хорошо, мы с ним любим в дождь… Тарабанит, тарабанит, застилает безлюдный мир… А нам тепло, у нас теперь печка есть.
Уйду я скоро…
Он не знает еще.
СЛАВА БОГУ
Утром в вагоне только и говорили все о том, что ночью чудом удалось избежать аварии. Он вышел покурить в тамбур и ужаснулся, представив себе, что могло случиться с ним и его семьей прошлой ночью, в мороз, вдалеке от города... и отогнал от себя эти мысли. Глубоко затянувшись, вздохнул и улыбнулся, глядя на сверкающие снега, и сказал про себя: "Слава Богу". И тут он вспомнил, что вчера днем он так же стоял здесь и видел в окне какую-то станцию, людей, ожидающих электрички и среди них чью-то фигуру, сгорбленную от холода. Бродяга поди или алкаш, -подумал он тогда. А тот повернулся к их поезду, и (он это ясно видел) перекрестил несколько раз вагоны, обдавшие его снежной пылью... Он еще смотрел на этого чудика и усмехался про себя и качал головой, бывает же... Теперь же все эти события как то естественно связались между собой. "Слава Богу", - сказал он снова. И еще раз неожиданно громко: "Слава Богу!"