ТЁТЯ БРОНЯ ИЗ ОДЕССЫ или Маленькая документальная повесть о большой науке (отрывки)
Оригинал взят у ss69100 в ТЁТЯ БРОНЯ ИЗ ОДЕССЫ или Маленькая документальная повесть о большой науке (отрывки)
ТЁТЯ БРОНЯ ИЗ ОДЕССЫ
Обрывки воспоминаний стали всплывать в беспечной Ольгиной голове.
.
Когда она заканчивала институт, в Грязнуху набирали первых сотрудников. Прекрасные условия нового Академгородка привлекали многих, но профессор Липсиц предложил Грязнуху только Маше Коган. Маша была совсем слабенькой студенткой.
- Почему именно Коган? - спросила Ольга.
Ольга была лучшей студенткой на курсе и имела право задавать такой вопрос - на распределении ей положено было первой выбирать место работы.
.
Липсиц, кажется, слегка смутился. Ответил не сразу.
- У Коган есть московская прописка, у Вас нет. В Грязнуху берут только с московской пропиской.
.
Профессор лгал. Теперь Ольга знала - в Грязнуху брали с любой пропиской, лишь бы национальность была подходящей. Как же попала сюда Ольга? Ведь тёти Брони у неё не было.
.
.
Оказалось, как раз в тот момент, когда она искала после аспирантуры работу, у Беридзе возникли трудности - слишком много сотрудников Грязнухи эмигрировали в Израиль. По этому поводу Беридзе даже вызывали на ковёр в райком и пригрозили карами. Он просто вынужден был срочно принять меры. Так попали в Грязнуху она и Сашок. И ещё несколько русских - для улучшения статистики. И для пополнения рядов материи везущей. Ведь в институте кто-то должен был работать. Всё это Ольга выяснила только теперь, Липман заставил её разобраться.
.
А прежде Ольга думала - её шеф по аспирантуре профессор Липсиц оценил её научные таланты. Отправляя её в Грязнуху, он отечески похлопал Ольгу по плечу:
- Вам повезло!
Об истинных причинах счастливого Ольгиного везения он, разумеется, умолчал. А она, разомлев от счастья, подарила ему роскошные цветы, очень дорогую книгу…
.
Ольга поднималась в свою лабораторию: одна ступенька, другая… Во всех пролётах лестницы было по тринадцать ступеней. В Ольгиной памяти всплыла фамилия архитектора, строившего здание института: Авербух, весьма чтимый в Грязнухе человек. В этом институте
всё было неслучайно - национальность сотрудников, строителей. Даже число ступенек… А она-то думала - храм науки!
.
Ольга почувствовала себя в блокаде. Половина института прекратила с ней здороваться. Её очередной доклад на семинаре был с треском провален. На неё нападали абсолютно не по делу, но яростно и злобно. Ей объявили войну. Ну, война так война! Ольга решила принять бой.
.
Она снова поехала в Москву и внимательно прочла диссертацию Марка. Результатом стал отрицательный отзыв, написанный по всем правилам: «работа не заслуживает искомой степени». Воевать Ольга могла только так, как воевали её рязанские деды - открыто. И потому,
прежде чем послать отзыв в Учёный Совет, где предстояло защищаться Марку, она передала его сотрудникам Липмана.
.
Она видела как взбешённый Марк промчался в дирекцию с её бумагой в руках. В кабинет директора Липман вошёл запросто. А Ольге за четыре года работы в Грязнухе ни разу не довелось побывать у Беридзе. Он и теперь до беседы с ней не снизошёл. Ольгу вызвал его
заместитель. Единственный русский среди высшего начальства Коробков был тихим, сереньким, незаметным. Он тяжко, хрипло кашлял. Поговаривали, что у него рак. Роняя пепел дешёвой сигареты на изношенный до грязной желтизны костюм, Коробков говорил глухим,
прерывающимся голосом.
- Зачем Вам посылать этот отзыв в Учёный Совет? Ну, показали Вы его Липману и хватит. Он исправит ошибки. Вы же понимаете, что наносите удар по репутации института, выносите сор из избы…
.
А Ольга думала, что Академический институт - не изба, а насквозь фальшивая диссертация - действительно сор, который надо из науки выметать. Потому что в противном случае вся наука превратится в помойку, и ей, Ольге, незачем будет выстраивать длинные цепочки сложных экспериментов, незачем мучиться, пытаясь отгадать загадку странных результатов. Незачем будет жить.
.
- Зачем Вам лишние осложнения? - вяло бубнил Коробов, отвернувшись к окну - наверное, ему было стыдно. И хотя Ольге было жаль его - забитого, замызганного, больного, своё «нет» она произнесла уверенно и твёрдо.
.
А на осложнения, которые ждали её, ей было наплевать. Она и так жила хуже всех. Процедура предписывала обсуждать отправляемый на сторону отзыв на Учёном Совете своего института. Ольге пришлось выступать. И слушать, как за Липмана встал горой весь институт. Это походило на театр абсурда - ошибку в формуле - грубую, явную даже для первокурсника, люди с учёными степенями не видели. Все обсуждали только одно - Ольгин антисемитизм!
.
Её не поддержал никто. Приятели, соседи, которые заходили к ней в лабораторию, останавливали в коридоре, хлопали по плечу, говорили: - Ты абсолютно права! Молодец! Держись! - на Учёном Совете дружно промолчали. Все как один.
- Ты можешь себе позволить такое, - уныло оправдывался Сашок. - Твой муж не работает в Грязнухе. Если что, он тебя прокормит. А что стану делать я, если меня выгонят из института?
.
И жена моя тут работает.
- Чего они так боятся? - спросила Ольга у своего бывшего однокурсника Сергея Лузгина. Сергей тоже работал в Грязнухе. Они вместе шли вечером из института. - Чего они боятся? Вот я говорю открыто и до сих пор жива.
- Ты жива потому, что тобой не занимались, - неожиданно зло ответил Сергей.
.
По паспорту, по отцу он был чуваш. Но его мать его была правильной грязнухинской национальности. Ольга вспомнила её горбоносое, обрамлённое тёмными вьющимися волосами лицо и почувствовала нешуточный страх. Они с Сергеем были одни среди тёмного осеннего
леса… Конечно, мысль была дикой. Но законы, по которым жила Грязнуха, были настолько дикими, что Ольга готова была допустить и такое. Тем более Сергей смотрел на неё с ненавистью.
.
Самым больным ударом для Ольги оказалось предательство собственной аспирантки Валечки. Однажды Ольга увидела, как улыбающаяся Валечка выходит из кабинета Липмана.
- Понимаете, мне же скоро защищать кандидатскую диссертацию, а Липман - член Учёного Совета, да там все его друзья.
.
В день зарплаты в ведомости на премии вдруг обнаружилась Валечкина фамилия.
- Я предупреждал Вас, Валентина доносит Липману на Вас, - сердито ворчал механик Игорь.
Ничего себе компания собралась в престижнейшем институте Академии Наук - лжецы, предатели, трусы…
.
Ольга перестала делиться своими идеями с Валечкой. Она жила в полной изоляции, как прокажённая. Когда она проходила по коридору, коллеги спешили быстренько проскочить мимо, потупляя глаза. И на семинарах рядом с ней не садился никто. Ольга была близка к нервному срыву.
.
Но муж стал заботливым как никогда. Только иногда ворчал:
- Я говорил тебе, что ты лезешь в осиное гнездо, а ты так рвалась в эту Грязнуху!
- По-твоему в лучшем институте Академии должны работать одни Липманы? - сердилась Ольга. - А русские не имеют права даже пикнуть?
Ладно, пищи! - соглашался муж. И Ольга не чувствовала себя беззащитной.
.
Марк забрал диссертацию для доработки и отложил защиту. Через полгода он представил её снова в тот же Учёный Совет, не исправив ничего. И Ольга, не обращая внимания на жалобные мольбы Коробкова и угрозы многочисленных друзей Липмана, отправила свой отзыв в Учёный Совет.
- Отзыв могут просто изъять, - вяло мямлил Коробков.
.
И Ольга поехала на защиту Липмана, выступила. Рядом с ней сидел только муж. И никого из Грязнухи. Грязнуха была на стороне Липмана.
.
Выступая с заключительным словом он прозрачно намекал, что позиция Ольги никакого не имеет никакого отношения к науке и вызвана только её патологической ненавистью к людям определённой национальности. Все другие выступавшие, словно враз ослепнув, не замечали ошибки в формуле и восхваляли работу Марка.
.
Учёный Совет проголосовал за Липмана почти единогласно.
.
Только один какой-то смельчак бросил чёрный шар. Но это не имело никакого значения.
***ПО ПРАВИЛАМ АКАДЕМИИ НАУК
В Грязнухе открылся факультет Московского учебного института.
- По правилам Академии наук читать лекции могут только старшие научные сотрудники, а Вы младший, - Красовский отложил в сторону написанный Ольгой план лекций.
- Но мы создали новую область науки, надо учить этому студентов… - Ольгин лепет Красовский опустил мимо ушей, повторив ещё раз - таковы правила!
.
Правила Академии Наук вечно оборачивались против Ольги. И против Сашка.
- Уйду из Грязнухи к чёртовой матери, - плакал пьяный Сашок на вечеринке в честь собственного сорокалетия. - Старшего научного сотрудника никак не дают, по правилам Акавдемии Наук для этого надо защитить докторскую диссертацию. Мне её никогда не сделать, Красовский подкинул мне такую муть! А я вынужден работать по его темам, там премии платят, у меня же двое детей.
.
Официальные темы словно специально были так устроены, чтобы на выходе получить пшик. Словно академики специально задались целью занять научное поголовье бесполезным трудом. И в преподаватели Сашка не взяли, хотя физик он был от Бога. Зато взяли Бурдюмовскую невестку Галину и бессмысленного «специалиста широкого профиля» Колю Девяткина. Доктором наук он не был, значит, по правилам должность старшего научного сотрудника ему не полагалась, но он её имел. Ещё преподавателями были назначены Липман и
сам Красовский. Правда, ему вечно было недосуг и потому за него отдувался Коля Девяткин.
.
Неважно, что студентам не будет пользы от новых профессоров. Преподавание - дополнительный заработок. И кто же допустит к нему Ольгу? Или Сашка?
.
Сашок взбунтовался, подал заявление об уходе. Красовский испугался - Сашок был настоящей рабочей лошадью, тяжеловозом - и устроил Сашку командировку за рубеж. Месяц в Вене дал Сашку доход сравнимый с его годовой зарплатой младшего научного. Сашок повеселел и ругать Красовского перестал. А Ольга ещё хуже стала относиться к Академии наук, которая играла по правилам весьма странным.
.
Очередной доклад Ольги на семинаре был встречен как всегда градом издевательств. Резвились не только Липман и его друзья, но и сосед по лаборатории Митя Данченко выступал зло и не по делу.
- Он, что, тоже из липманов? - спросила удивлённая Ольга Сашка.- Да нет, он просто злится, что ты, женщина, сделала докторскую диссертацию, а он, как и я сидит на официальной теме - из неё ничего не выкроишь.
.
Ольга не была виновата в Митиных бедах, он сам выбрал любовь начальства и премии - она обиделась. И порадовалась - значит, в институте уже поняли - быть ей доктором наук. Ольга и сама видела - картинка нового, никому не известного явления почти сложилась. Её работы охотно печатали журналы - советские, иностранные…
- Я готов быть Вашим оппонентом, только поторопитесь, я ведь немолод, - скрипучий голос профессора Соколова по телефону звучал ласково.
- Я ничего не поняла в твоей работе, зато ясно почувствовала - ты здесь хозяйка! - Ольгина подруга Лариса из химической лаборатории улыбнулась ободряюще. - Давай, двигай в доктора! А то одни мужики проходят. Да и то липманы.
- Тебе докторскую защитить никто не даст! - зло хмыкнул бывший однокурсник Сергей Лузгин.
.
К тому, что говорил Сергей стоило прислушаться - он принадлежал к еврейскому сообществу - хозяевам Гряхнухи.
- Красовский, не задавил тебя только потому, что ему иногда пригождаются твои работы. Не в нашей Академии, конечно, там на них всем наплевать, они же ни рубля никому не приносят, но на международных конференциях неплохо идут, - Сергей смеялся ей прямо в лицо, - ну ты
иди в столовую, а я пойду домой обедать, потом посплю, мне Красовский служебную однокомнатную квартирку в Грязнухе дал, всё по правилам - москвичам полагается, не могу же я каждый день мотаться в Москву!
.
А Ольга моталась. Уже десять лет. Её просьбы на эту тему Красовский не слушал:
- Мы не даём жильё женщинам, в посёлке и так плохо с жильём.
Плохо для неё, для Лузгина - хорошо. В Грязнухе всё играло против Ольги - национальность, пол...
.
Конечно, и докторская степень мало что изменит в её жизни - это Ольга понимала. Вот если бы заполучить тётю Броню из Одессы… Но тёти Брони не было. А то, что защитить докторскую ей не дадут… Это мы ещё посмотрим!
.
Ольга решила играть по правилам Академии наук. Следующий доклад для поездки в Лондон, который попросил у неё Красовский, Ольга подписала двумя фамилиями - своей и его. Он сделал вид, что ничего не заметил. Потом Ольга принесла ему на подпись статью.
- Вы так хорошо мне всё объясняете, что я уже прилично разбираюсь в этой проблеме! - рассмеялся Красовский и подписал статью так, словно это само собой разумелось.
.
То, что делала Ольга, называлось скверно - взятка. Она давала Красовскому взятки - вписывала его фамилию в список авторов своих неплохих работ. Конечно, учёный не должен поступать так. Но учёный живёт не на облаке, а в Академии Наук. А в Академии такие правила.
- Посмотрите, да у неё полно работ с Красовским! - шепнул соседу самый злой Ольгин враг, самый ярый защитник Липмана профессор Шлафман. - И посмотрите, кто у неё оппоненты!
.
Оппонентов Ольга решила выбирать из стана друзей Липмана. Одним из них стал благодушный старичок Розенберг.
- Конечно, за оппонирование платят мало, но мне, знаете ли, и это не помешает, я ведь скоро ухожу на пенсию, - признался он и не стесняясь попросил приготовить «рыбу», то есть написать отзыв от его имени. Незаконная «рыба» была среди научных сотрудников весьма
обычным блюдом.
.
Другим её оппонентом стал Миша Кац. Он был другом Липмана, но предложение Ольги принял, даже слегка пожурил дружка:
- Конечно, Марк неправ, но он, знаете ли, лодырь страшный, с ним ничего не поделаешь. А у Вас работы классные, я хочу их повторить.
И повторил, и получил за это премию - это Ольге премий не полагалось. Его отзыв начинался пышными фразами о том, что он, Миша Кац - главный специалист по этой проблеме в Советском Союзе и даже пожалуй в мире. Выступая на Учёном Совете Ольга не стала
уточнять, как обстоит дело в действительности - она обязана была победить.
.
Защита Ольгиной диссертации прошло успешно. Легендарного профессора Соколова подкрепляли с флангов Розенберг и Кац - композиция получилась убедительная. Сам Красовский пришёл и выступил - кратко и сухо. Но он произнёс фразу: «Работа заслуживает присуждения искомой степени...» Этого было достаточно - все члены Учёного Совета послушно проголосовали «за».
.
Через пару месяцев после защиты Ольга услыхала на семинаре доклад Липмана, посвящённый эффекту, который открыла она. Марк называл его своим. Розенберг и Кац бурно хвалили автора. И члены Учёного Совета не скупились на похвалы первооткрывателю. Вскоре
в планах института новый эффект стал фигурировать под именем Липмана. Про Ольгу и её работу никто не вспоминал. И она молчала - таковы правила Академии Наук.
.
И Ольга не в силах была их изменить. Во всяком случае пока.
.
Профессор Л.К. Фионова
„КОНЕЦ ГРЯЗНУХИ”
Маленькая документальная повесть о большой науке.
Справка: Фионова Людмила Кузьминична родилась г. Новокузнецке. В 1966 г. окончила Московский Институт Стали и Сплавов по специальности «физика металлов». В 1972 г.у защитила кандидатскую, а в 1985 г. докторскую диссертацию. Доктор физико-математических наук, специалист в области физики твёрдого тела.
Работала в Институте Физики Твёрдого Тела РАН, в Институте Проблем Технологии Микроэлектроники РАН. Автор более 70 статей и 2 монографий. Л.К.Фионова является одним из основателей нового научного направления в физике твёрдого тела: «физика поверхностей раздела в кристаллах». Внесла большой вклад в становление этого направления в Советском Союзе. Труды Л.К.Фионовой широко известны в мире, она работала в университетах Парижа, Мехико, Сэндая (Япония), значительная часть её работ выполнена в содружестве с учёными Франции, Болгарии, Японии, Мексики. Л.К. Фионова - автор публицистических книг «Политические причины глобального экологического кризиса» (из-во «Белые альвы» 2009 год), «Разгром», «Война против разума», «Обречённая цивилизация». Публицистические статьи Л.К. Фионовой широко представлены в Интернете, печатаются в периодических изданиях.
ТЁТЯ БРОНЯ ИЗ ОДЕССЫ
Обрывки воспоминаний стали всплывать в беспечной Ольгиной голове.
.
Когда она заканчивала институт, в Грязнуху набирали первых сотрудников. Прекрасные условия нового Академгородка привлекали многих, но профессор Липсиц предложил Грязнуху только Маше Коган. Маша была совсем слабенькой студенткой.
- Почему именно Коган? - спросила Ольга.
Ольга была лучшей студенткой на курсе и имела право задавать такой вопрос - на распределении ей положено было первой выбирать место работы.
.
Липсиц, кажется, слегка смутился. Ответил не сразу.
- У Коган есть московская прописка, у Вас нет. В Грязнуху берут только с московской пропиской.
.
Профессор лгал. Теперь Ольга знала - в Грязнуху брали с любой пропиской, лишь бы национальность была подходящей. Как же попала сюда Ольга? Ведь тёти Брони у неё не было.
.
.
Оказалось, как раз в тот момент, когда она искала после аспирантуры работу, у Беридзе возникли трудности - слишком много сотрудников Грязнухи эмигрировали в Израиль. По этому поводу Беридзе даже вызывали на ковёр в райком и пригрозили карами. Он просто вынужден был срочно принять меры. Так попали в Грязнуху она и Сашок. И ещё несколько русских - для улучшения статистики. И для пополнения рядов материи везущей. Ведь в институте кто-то должен был работать. Всё это Ольга выяснила только теперь, Липман заставил её разобраться.
.
А прежде Ольга думала - её шеф по аспирантуре профессор Липсиц оценил её научные таланты. Отправляя её в Грязнуху, он отечески похлопал Ольгу по плечу:
- Вам повезло!
Об истинных причинах счастливого Ольгиного везения он, разумеется, умолчал. А она, разомлев от счастья, подарила ему роскошные цветы, очень дорогую книгу…
.
Ольга поднималась в свою лабораторию: одна ступенька, другая… Во всех пролётах лестницы было по тринадцать ступеней. В Ольгиной памяти всплыла фамилия архитектора, строившего здание института: Авербух, весьма чтимый в Грязнухе человек. В этом институте
всё было неслучайно - национальность сотрудников, строителей. Даже число ступенек… А она-то думала - храм науки!
.
Ольга почувствовала себя в блокаде. Половина института прекратила с ней здороваться. Её очередной доклад на семинаре был с треском провален. На неё нападали абсолютно не по делу, но яростно и злобно. Ей объявили войну. Ну, война так война! Ольга решила принять бой.
.
Она снова поехала в Москву и внимательно прочла диссертацию Марка. Результатом стал отрицательный отзыв, написанный по всем правилам: «работа не заслуживает искомой степени». Воевать Ольга могла только так, как воевали её рязанские деды - открыто. И потому,
прежде чем послать отзыв в Учёный Совет, где предстояло защищаться Марку, она передала его сотрудникам Липмана.
.
Она видела как взбешённый Марк промчался в дирекцию с её бумагой в руках. В кабинет директора Липман вошёл запросто. А Ольге за четыре года работы в Грязнухе ни разу не довелось побывать у Беридзе. Он и теперь до беседы с ней не снизошёл. Ольгу вызвал его
заместитель. Единственный русский среди высшего начальства Коробков был тихим, сереньким, незаметным. Он тяжко, хрипло кашлял. Поговаривали, что у него рак. Роняя пепел дешёвой сигареты на изношенный до грязной желтизны костюм, Коробков говорил глухим,
прерывающимся голосом.
- Зачем Вам посылать этот отзыв в Учёный Совет? Ну, показали Вы его Липману и хватит. Он исправит ошибки. Вы же понимаете, что наносите удар по репутации института, выносите сор из избы…
.
А Ольга думала, что Академический институт - не изба, а насквозь фальшивая диссертация - действительно сор, который надо из науки выметать. Потому что в противном случае вся наука превратится в помойку, и ей, Ольге, незачем будет выстраивать длинные цепочки сложных экспериментов, незачем мучиться, пытаясь отгадать загадку странных результатов. Незачем будет жить.
.
- Зачем Вам лишние осложнения? - вяло бубнил Коробов, отвернувшись к окну - наверное, ему было стыдно. И хотя Ольге было жаль его - забитого, замызганного, больного, своё «нет» она произнесла уверенно и твёрдо.
.
А на осложнения, которые ждали её, ей было наплевать. Она и так жила хуже всех. Процедура предписывала обсуждать отправляемый на сторону отзыв на Учёном Совете своего института. Ольге пришлось выступать. И слушать, как за Липмана встал горой весь институт. Это походило на театр абсурда - ошибку в формуле - грубую, явную даже для первокурсника, люди с учёными степенями не видели. Все обсуждали только одно - Ольгин антисемитизм!
.
Её не поддержал никто. Приятели, соседи, которые заходили к ней в лабораторию, останавливали в коридоре, хлопали по плечу, говорили: - Ты абсолютно права! Молодец! Держись! - на Учёном Совете дружно промолчали. Все как один.
- Ты можешь себе позволить такое, - уныло оправдывался Сашок. - Твой муж не работает в Грязнухе. Если что, он тебя прокормит. А что стану делать я, если меня выгонят из института?
.
И жена моя тут работает.
- Чего они так боятся? - спросила Ольга у своего бывшего однокурсника Сергея Лузгина. Сергей тоже работал в Грязнухе. Они вместе шли вечером из института. - Чего они боятся? Вот я говорю открыто и до сих пор жива.
- Ты жива потому, что тобой не занимались, - неожиданно зло ответил Сергей.
.
По паспорту, по отцу он был чуваш. Но его мать его была правильной грязнухинской национальности. Ольга вспомнила её горбоносое, обрамлённое тёмными вьющимися волосами лицо и почувствовала нешуточный страх. Они с Сергеем были одни среди тёмного осеннего
леса… Конечно, мысль была дикой. Но законы, по которым жила Грязнуха, были настолько дикими, что Ольга готова была допустить и такое. Тем более Сергей смотрел на неё с ненавистью.
.
Самым больным ударом для Ольги оказалось предательство собственной аспирантки Валечки. Однажды Ольга увидела, как улыбающаяся Валечка выходит из кабинета Липмана.
- Понимаете, мне же скоро защищать кандидатскую диссертацию, а Липман - член Учёного Совета, да там все его друзья.
.
В день зарплаты в ведомости на премии вдруг обнаружилась Валечкина фамилия.
- Я предупреждал Вас, Валентина доносит Липману на Вас, - сердито ворчал механик Игорь.
Ничего себе компания собралась в престижнейшем институте Академии Наук - лжецы, предатели, трусы…
.
Ольга перестала делиться своими идеями с Валечкой. Она жила в полной изоляции, как прокажённая. Когда она проходила по коридору, коллеги спешили быстренько проскочить мимо, потупляя глаза. И на семинарах рядом с ней не садился никто. Ольга была близка к нервному срыву.
.
Но муж стал заботливым как никогда. Только иногда ворчал:
- Я говорил тебе, что ты лезешь в осиное гнездо, а ты так рвалась в эту Грязнуху!
- По-твоему в лучшем институте Академии должны работать одни Липманы? - сердилась Ольга. - А русские не имеют права даже пикнуть?
Ладно, пищи! - соглашался муж. И Ольга не чувствовала себя беззащитной.
.
Марк забрал диссертацию для доработки и отложил защиту. Через полгода он представил её снова в тот же Учёный Совет, не исправив ничего. И Ольга, не обращая внимания на жалобные мольбы Коробкова и угрозы многочисленных друзей Липмана, отправила свой отзыв в Учёный Совет.
- Отзыв могут просто изъять, - вяло мямлил Коробков.
.
И Ольга поехала на защиту Липмана, выступила. Рядом с ней сидел только муж. И никого из Грязнухи. Грязнуха была на стороне Липмана.
.
Выступая с заключительным словом он прозрачно намекал, что позиция Ольги никакого не имеет никакого отношения к науке и вызвана только её патологической ненавистью к людям определённой национальности. Все другие выступавшие, словно враз ослепнув, не замечали ошибки в формуле и восхваляли работу Марка.
.
Учёный Совет проголосовал за Липмана почти единогласно.
.
Только один какой-то смельчак бросил чёрный шар. Но это не имело никакого значения.
***ПО ПРАВИЛАМ АКАДЕМИИ НАУК
В Грязнухе открылся факультет Московского учебного института.
- По правилам Академии наук читать лекции могут только старшие научные сотрудники, а Вы младший, - Красовский отложил в сторону написанный Ольгой план лекций.
- Но мы создали новую область науки, надо учить этому студентов… - Ольгин лепет Красовский опустил мимо ушей, повторив ещё раз - таковы правила!
.
Правила Академии Наук вечно оборачивались против Ольги. И против Сашка.
- Уйду из Грязнухи к чёртовой матери, - плакал пьяный Сашок на вечеринке в честь собственного сорокалетия. - Старшего научного сотрудника никак не дают, по правилам Акавдемии Наук для этого надо защитить докторскую диссертацию. Мне её никогда не сделать, Красовский подкинул мне такую муть! А я вынужден работать по его темам, там премии платят, у меня же двое детей.
.
Официальные темы словно специально были так устроены, чтобы на выходе получить пшик. Словно академики специально задались целью занять научное поголовье бесполезным трудом. И в преподаватели Сашка не взяли, хотя физик он был от Бога. Зато взяли Бурдюмовскую невестку Галину и бессмысленного «специалиста широкого профиля» Колю Девяткина. Доктором наук он не был, значит, по правилам должность старшего научного сотрудника ему не полагалась, но он её имел. Ещё преподавателями были назначены Липман и
сам Красовский. Правда, ему вечно было недосуг и потому за него отдувался Коля Девяткин.
.
Неважно, что студентам не будет пользы от новых профессоров. Преподавание - дополнительный заработок. И кто же допустит к нему Ольгу? Или Сашка?
.
Сашок взбунтовался, подал заявление об уходе. Красовский испугался - Сашок был настоящей рабочей лошадью, тяжеловозом - и устроил Сашку командировку за рубеж. Месяц в Вене дал Сашку доход сравнимый с его годовой зарплатой младшего научного. Сашок повеселел и ругать Красовского перестал. А Ольга ещё хуже стала относиться к Академии наук, которая играла по правилам весьма странным.
.
Очередной доклад Ольги на семинаре был встречен как всегда градом издевательств. Резвились не только Липман и его друзья, но и сосед по лаборатории Митя Данченко выступал зло и не по делу.
- Он, что, тоже из липманов? - спросила удивлённая Ольга Сашка.- Да нет, он просто злится, что ты, женщина, сделала докторскую диссертацию, а он, как и я сидит на официальной теме - из неё ничего не выкроишь.
.
Ольга не была виновата в Митиных бедах, он сам выбрал любовь начальства и премии - она обиделась. И порадовалась - значит, в институте уже поняли - быть ей доктором наук. Ольга и сама видела - картинка нового, никому не известного явления почти сложилась. Её работы охотно печатали журналы - советские, иностранные…
- Я готов быть Вашим оппонентом, только поторопитесь, я ведь немолод, - скрипучий голос профессора Соколова по телефону звучал ласково.
- Я ничего не поняла в твоей работе, зато ясно почувствовала - ты здесь хозяйка! - Ольгина подруга Лариса из химической лаборатории улыбнулась ободряюще. - Давай, двигай в доктора! А то одни мужики проходят. Да и то липманы.
- Тебе докторскую защитить никто не даст! - зло хмыкнул бывший однокурсник Сергей Лузгин.
.
К тому, что говорил Сергей стоило прислушаться - он принадлежал к еврейскому сообществу - хозяевам Гряхнухи.
- Красовский, не задавил тебя только потому, что ему иногда пригождаются твои работы. Не в нашей Академии, конечно, там на них всем наплевать, они же ни рубля никому не приносят, но на международных конференциях неплохо идут, - Сергей смеялся ей прямо в лицо, - ну ты
иди в столовую, а я пойду домой обедать, потом посплю, мне Красовский служебную однокомнатную квартирку в Грязнухе дал, всё по правилам - москвичам полагается, не могу же я каждый день мотаться в Москву!
.
А Ольга моталась. Уже десять лет. Её просьбы на эту тему Красовский не слушал:
- Мы не даём жильё женщинам, в посёлке и так плохо с жильём.
Плохо для неё, для Лузгина - хорошо. В Грязнухе всё играло против Ольги - национальность, пол...
.
Конечно, и докторская степень мало что изменит в её жизни - это Ольга понимала. Вот если бы заполучить тётю Броню из Одессы… Но тёти Брони не было. А то, что защитить докторскую ей не дадут… Это мы ещё посмотрим!
.
Ольга решила играть по правилам Академии наук. Следующий доклад для поездки в Лондон, который попросил у неё Красовский, Ольга подписала двумя фамилиями - своей и его. Он сделал вид, что ничего не заметил. Потом Ольга принесла ему на подпись статью.
- Вы так хорошо мне всё объясняете, что я уже прилично разбираюсь в этой проблеме! - рассмеялся Красовский и подписал статью так, словно это само собой разумелось.
.
То, что делала Ольга, называлось скверно - взятка. Она давала Красовскому взятки - вписывала его фамилию в список авторов своих неплохих работ. Конечно, учёный не должен поступать так. Но учёный живёт не на облаке, а в Академии Наук. А в Академии такие правила.
- Посмотрите, да у неё полно работ с Красовским! - шепнул соседу самый злой Ольгин враг, самый ярый защитник Липмана профессор Шлафман. - И посмотрите, кто у неё оппоненты!
.
Оппонентов Ольга решила выбирать из стана друзей Липмана. Одним из них стал благодушный старичок Розенберг.
- Конечно, за оппонирование платят мало, но мне, знаете ли, и это не помешает, я ведь скоро ухожу на пенсию, - признался он и не стесняясь попросил приготовить «рыбу», то есть написать отзыв от его имени. Незаконная «рыба» была среди научных сотрудников весьма
обычным блюдом.
.
Другим её оппонентом стал Миша Кац. Он был другом Липмана, но предложение Ольги принял, даже слегка пожурил дружка:
- Конечно, Марк неправ, но он, знаете ли, лодырь страшный, с ним ничего не поделаешь. А у Вас работы классные, я хочу их повторить.
И повторил, и получил за это премию - это Ольге премий не полагалось. Его отзыв начинался пышными фразами о том, что он, Миша Кац - главный специалист по этой проблеме в Советском Союзе и даже пожалуй в мире. Выступая на Учёном Совете Ольга не стала
уточнять, как обстоит дело в действительности - она обязана была победить.
.
Защита Ольгиной диссертации прошло успешно. Легендарного профессора Соколова подкрепляли с флангов Розенберг и Кац - композиция получилась убедительная. Сам Красовский пришёл и выступил - кратко и сухо. Но он произнёс фразу: «Работа заслуживает присуждения искомой степени...» Этого было достаточно - все члены Учёного Совета послушно проголосовали «за».
.
Через пару месяцев после защиты Ольга услыхала на семинаре доклад Липмана, посвящённый эффекту, который открыла она. Марк называл его своим. Розенберг и Кац бурно хвалили автора. И члены Учёного Совета не скупились на похвалы первооткрывателю. Вскоре
в планах института новый эффект стал фигурировать под именем Липмана. Про Ольгу и её работу никто не вспоминал. И она молчала - таковы правила Академии Наук.
.
И Ольга не в силах была их изменить. Во всяком случае пока.
.
Профессор Л.К. Фионова
„КОНЕЦ ГРЯЗНУХИ”
Маленькая документальная повесть о большой науке.
Справка: Фионова Людмила Кузьминична родилась г. Новокузнецке. В 1966 г. окончила Московский Институт Стали и Сплавов по специальности «физика металлов». В 1972 г.у защитила кандидатскую, а в 1985 г. докторскую диссертацию. Доктор физико-математических наук, специалист в области физики твёрдого тела.
Работала в Институте Физики Твёрдого Тела РАН, в Институте Проблем Технологии Микроэлектроники РАН. Автор более 70 статей и 2 монографий. Л.К.Фионова является одним из основателей нового научного направления в физике твёрдого тела: «физика поверхностей раздела в кристаллах». Внесла большой вклад в становление этого направления в Советском Союзе. Труды Л.К.Фионовой широко известны в мире, она работала в университетах Парижа, Мехико, Сэндая (Япония), значительная часть её работ выполнена в содружестве с учёными Франции, Болгарии, Японии, Мексики. Л.К. Фионова - автор публицистических книг «Политические причины глобального экологического кризиса» (из-во «Белые альвы» 2009 год), «Разгром», «Война против разума», «Обречённая цивилизация». Публицистические статьи Л.К. Фионовой широко представлены в Интернете, печатаются в периодических изданиях.