Спасти Европу от США: Саркози одумался
Не так давно экс-президент Франции Николя Саркози предложил Германии заключить союз с Францией. По его мнению, это поможет реформировать Евросоюз, который до сих пор пребывает в стагнации. Если две крупнейшие экономические державы ЕС выберут экономическое объединение, еврозона усилится, что, в свою очередь, обеспечит стабильность на континенте, считает Саркози.
Евросоюз наконец-то начал подозревать, что создан он был исключительно по американским лекалам для того, чтобы США могли сохранить свой контроль над Европой. Это проект мондиалистский, то есть встроенный в проект унификационной глобализации, в котором происходит растворение народов Европы в едином плавильном котле, лишённом каких-либо геополитических функций, со ставкой, сделанной исключительно на экономику. Всё это пространство подчинено американским глобальным интересам, не имеет никакой самостоятельности, никакой субъектности. Этот мондиалистский проект, который американцы реализовали в Европе, противоположен проекту «Европы народов», который обсуждался с самого начала, ещё с момента заключения Союза угля и стали. Это совершенно иной проект, который субъектность народов Европы сохранял, стирались только границы национальных государств, а народ как коллективный субъект сохранял свою идентичность и становился в центре устройства Европы народов.
Сегодня французы понимают, что Европа народов - это то, что могло бы спасти идентичность европейцев, которые на наших глазах размываются идентичностью приезжих, объём которых превышает все разумные нормы. Отсюда предложение Саркози перейти к другому формату шенгена, так называемому «шенгену-2», который бы отсекал миграционные потоки от въезда в такие государства, как Германия и Франция, что размывает их идентичность.
Франция и Германия могут закрыть въезд для тех, кто перемещается туда из стран Восточной Европы, по крайней мере, к этому всё и идёт. В Германии люди просто совершенно озверели от количества иммигрантов, которые там находятся. Хочу напомнить, что, согласно исследованиям американских социологов, принимающее общество может безболезненно интегрировать в себя не более 10% приезжих в поколение, то есть в 25 лет. Когда иммиграционный поток превышает 10%, начинают создаваться этнические анклавы, которые уже не ассимилируются и не интегрируются в принципе, а живут обособленно. Это создаёт угрозу в лице политического сепаратизма. Такие анклавы начинают требовать всё больше политических прав, свобод, официального использования языка, представительства в органах власти, и всё заканчивается так, как это закончилось, например, в Косово.
Германия сегодня стоит на пороге таких сепаратистских отделений - арабских, турецких или иных других этнических анклавов. То же самое касается Франции, которая вообще потеряла Париж для себя и не контролирует огромную его часть. И это, конечно, ставит европейский проект в его нынешнем, американском формате, в тупик. Это то, что ставит крест на Европе как историческом явлении, а на народах Европы как исторических субъектах, превращая всё в некую кишащую человеческую биомассу, без идентичности, без пола, без каких-либо иных коллективных человеческих свойств. Мондиалистская Европа представляет собой набор биологических машин по производству и потреблению материальных продуктов.
В случае обособления две крупнейшие европейские экономики, которые являются локомотивами, станут самодостаточными по сути. Здесь ещё следует заметить, что складывающийся союз Парижа и Берлина - это продолжение выстраивания той геополитической оси, которая начала складываться ещё в момент удара США по Ираку, если вы помните. Это ось Париж - Берлин - Москва - ось противников американской иракской кампании, которая могла вообще перекроить карту мира, создав глобальный евразийский альянс России с Европой, локомотивами которой являются Германия и Франция. Сегодня всё больше голосов звучит в пользу того, что Европа должна ориентироваться именно на Россию в своих геополитических предпочтениях. В том числе и экономических, в силу того, что Россия является обладателем огромных сырьевых запасов, но не имеет высоких технологий и промышленных мощностей, достаточных для экономического роста.
Европа, напротив, переразвита в плане технологическом и промышленном, но не имеет ресурсного обоснования для стремительного роста. Всё это искусственно сдерживается Соединёнными Штатами Америки, которые отсекают Европу от России санитарным кордоном марионеточных, верных американцам режимов Восточной Европы. И именно с этими режимами сегодня всё менее хотят находиться в одном объединении и Франция, и Германия.
Евросоюз наконец-то начал подозревать, что создан он был исключительно по американским лекалам для того, чтобы США могли сохранить свой контроль над Европой. Это проект мондиалистский, то есть встроенный в проект унификационной глобализации, в котором происходит растворение народов Европы в едином плавильном котле, лишённом каких-либо геополитических функций, со ставкой, сделанной исключительно на экономику. Всё это пространство подчинено американским глобальным интересам, не имеет никакой самостоятельности, никакой субъектности. Этот мондиалистский проект, который американцы реализовали в Европе, противоположен проекту «Европы народов», который обсуждался с самого начала, ещё с момента заключения Союза угля и стали. Это совершенно иной проект, который субъектность народов Европы сохранял, стирались только границы национальных государств, а народ как коллективный субъект сохранял свою идентичность и становился в центре устройства Европы народов.
Сегодня французы понимают, что Европа народов - это то, что могло бы спасти идентичность европейцев, которые на наших глазах размываются идентичностью приезжих, объём которых превышает все разумные нормы. Отсюда предложение Саркози перейти к другому формату шенгена, так называемому «шенгену-2», который бы отсекал миграционные потоки от въезда в такие государства, как Германия и Франция, что размывает их идентичность.
Франция и Германия могут закрыть въезд для тех, кто перемещается туда из стран Восточной Европы, по крайней мере, к этому всё и идёт. В Германии люди просто совершенно озверели от количества иммигрантов, которые там находятся. Хочу напомнить, что, согласно исследованиям американских социологов, принимающее общество может безболезненно интегрировать в себя не более 10% приезжих в поколение, то есть в 25 лет. Когда иммиграционный поток превышает 10%, начинают создаваться этнические анклавы, которые уже не ассимилируются и не интегрируются в принципе, а живут обособленно. Это создаёт угрозу в лице политического сепаратизма. Такие анклавы начинают требовать всё больше политических прав, свобод, официального использования языка, представительства в органах власти, и всё заканчивается так, как это закончилось, например, в Косово.
Германия сегодня стоит на пороге таких сепаратистских отделений - арабских, турецких или иных других этнических анклавов. То же самое касается Франции, которая вообще потеряла Париж для себя и не контролирует огромную его часть. И это, конечно, ставит европейский проект в его нынешнем, американском формате, в тупик. Это то, что ставит крест на Европе как историческом явлении, а на народах Европы как исторических субъектах, превращая всё в некую кишащую человеческую биомассу, без идентичности, без пола, без каких-либо иных коллективных человеческих свойств. Мондиалистская Европа представляет собой набор биологических машин по производству и потреблению материальных продуктов.
В случае обособления две крупнейшие европейские экономики, которые являются локомотивами, станут самодостаточными по сути. Здесь ещё следует заметить, что складывающийся союз Парижа и Берлина - это продолжение выстраивания той геополитической оси, которая начала складываться ещё в момент удара США по Ираку, если вы помните. Это ось Париж - Берлин - Москва - ось противников американской иракской кампании, которая могла вообще перекроить карту мира, создав глобальный евразийский альянс России с Европой, локомотивами которой являются Германия и Франция. Сегодня всё больше голосов звучит в пользу того, что Европа должна ориентироваться именно на Россию в своих геополитических предпочтениях. В том числе и экономических, в силу того, что Россия является обладателем огромных сырьевых запасов, но не имеет высоких технологий и промышленных мощностей, достаточных для экономического роста.
Европа, напротив, переразвита в плане технологическом и промышленном, но не имеет ресурсного обоснования для стремительного роста. Всё это искусственно сдерживается Соединёнными Штатами Америки, которые отсекают Европу от России санитарным кордоном марионеточных, верных американцам режимов Восточной Европы. И именно с этими режимами сегодня всё менее хотят находиться в одном объединении и Франция, и Германия.