Нюансы народной поддержки
Многие, в связи с событиями в Волоколамске, увидели некоторое противоречие в том, что народ на президентских выборах «выразил безусловную поддержку нынешней власти», а на следующий день пошел бить морду мэру. Вероятно, «зеркальное» недоумение появилось и у некоторых непуганых представителей нижних и средних эшелонов власти, включая побитого мэра, которые полагают, что высокий рейтинг Путина дает им некую индульгенцию. На самом деле рейтинг Путина - это личная собственность Путина, а предназначение любого российского чиновника, не вхожего в верхний круг «акционеров», - быть хвостом ящерицы, который она в любой момент может отбросить на съедение. На то он и мэр, чтобы морду били ему, а не кому повыше. Любой, кроме малого числа избранных, в этой системе может превратиться в разменную монету. Напомню, что сейчас сажают не только мэров, но и губернаторов, а «внезапно умирают» не только бывшие шпионы, но и генералы с олигархами. Напомню также, что формально Путин на этих выборах был «самовыдвиженцем», как бы «человеком из народа», а не «кандидатом от партии чиновников», и своей победой чиновникам как бы ничем не обязан. Как бы даже может потыкать ею чиновникам и депутатам в лицо: «Вы, канальи, все сделали для того, чтобы своим воровством и глупостью мой рейтинг понизить, но мой народ меня любит».
Проводить радикальное имиджевое различие между «царем» и «боярами» - это азбука для власти такого типа. Царь народ пугает боярами, а бояр - народом («вот ужо без меня народ порвет вас на части», - что, кстати, сбылось в 1917 году). В такой системе некоторым количеством бояр периодически надо жертвовать, для ободрения народа и для запугивания бояр. Кстати, в старой Московии не раз случались такие бунты, когда народ рвал на части бояр и министров, при полной лояльности к монарху («Соляной бунт», «Хованщина»). Волоколамск, таким образом, это скорее «возвращение к традициям», чем «первая трещина в плотине» или «заря Революции». Как в аналогичных случаях говаривал тишайший Алексей Михайлович, глядя на трупы растерзанных царедворцев: «Очень я жалел, узнавши о бесчинствах (вписать имена покойных стрелочников), сделанных моим именем, но против моей воли; на их места теперь определены люди честные и приятные народу, которые будут раздавать печатные пряники и чинить кисельные берега у молочных рек, за чем я сам буду строго смотреть». Путин пока еще в полной мере не дозрел до такой политики, но это дело наживное. Волшебная Шапка Мономаха подскажет, когда придет нужда.
Проводить радикальное имиджевое различие между «царем» и «боярами» - это азбука для власти такого типа. Царь народ пугает боярами, а бояр - народом («вот ужо без меня народ порвет вас на части», - что, кстати, сбылось в 1917 году). В такой системе некоторым количеством бояр периодически надо жертвовать, для ободрения народа и для запугивания бояр. Кстати, в старой Московии не раз случались такие бунты, когда народ рвал на части бояр и министров, при полной лояльности к монарху («Соляной бунт», «Хованщина»). Волоколамск, таким образом, это скорее «возвращение к традициям», чем «первая трещина в плотине» или «заря Революции». Как в аналогичных случаях говаривал тишайший Алексей Михайлович, глядя на трупы растерзанных царедворцев: «Очень я жалел, узнавши о бесчинствах (вписать имена покойных стрелочников), сделанных моим именем, но против моей воли; на их места теперь определены люди честные и приятные народу, которые будут раздавать печатные пряники и чинить кисельные берега у молочных рек, за чем я сам буду строго смотреть». Путин пока еще в полной мере не дозрел до такой политики, но это дело наживное. Волшебная Шапка Мономаха подскажет, когда придет нужда.