Шум и ярость. Антропоморфы.
***
Март вьюгою тянет Москву за кольцо,
Как старую злую гранату.
Весна, как persona non grata,
Ладонью скрывает лицо....
***
Время упрощает нас, как части уравнения, но мы не умираем -
Умирает детство, юность, память, усечённые нулём.
Но, однажды, нас разбудит лаем
Чёрный пёс, рисованный углём....
***
Когда двойник мой возникает,
Как мозг расплавленный горя,
То действие проистекает
Из серой крови Января.
Она лежит, змеёй свернувшись,
На тёмной пемзе бытия
И, разжимаясь, повторяет
Изгибы пламенного "я".
Она - змея.
Движенья страстны, но плавны -
Змея себя холмами впишет в ландшафты ледяной страны.
Её кружения и кольца так притягательно странны,
И прожигают мои сны,
Как капли Солнца проникают в валуны.
Кровь Января - её день краток,
Она умрёт, скатившись в кратер,
Отметив путь к престолу Короля
На красно-белом покрывале Февраля.
***
Элеоноре Розенхольм и Саманте Смит
Good News for the People who loves Bad News
Я так люблю крылья твоих ракет -
Крепкие крылья твоих заводных ракет.
Город упал на поле - сложился его макет.
Нет ничего на свете сильнее твоих ракет.
Я так люблю, когда начинается дождь.
Всегда очень жду, когда же начнётся дождь.
Девушка тает, теряет своё весло,
А всё потому, что начался дождь.
Я так люблю звонкий весенний гром,
Летящий в небе чёрный весенний гром!
Земля открылась - съела мой старый дом.
Такой нелепый ветхий скрипучий дом.
***
В эпоху Мутанта звук так облетает сады,
Что может вернуться к источнику лишь через вечность...
Летит металлический лязг, надрывая конечность,
Навстречу состаренной кладке, совсем не касаясь воды.
Колодец округл, как Вселенная, он улыбается мне
И в жидкость вонзает холодные брызги, как зубы,
Под вопль истёртой цепи, обрываемый грубо
Пузырным ударом об воду в иссохшейся тьме.
***
Памятник опутан волокнами гравитации.
Я вижу его надрывные чёрные руки.
Над площадью зреет во чреве тумана
Террористический акт проливного дождя.
Трамвайные рельсы затянуты в галстук -
В рубец вокруг поредевших оград.
И солнце позорное смотрит в колодец Звезды Перекрёстка,
Прикрывшись прозрачным щитом.
Пространствокабычего, напряжённые чуткие жилы,
Олитый из страха чадящий комок постамента.
И памятник, связанный бабушкой в жёлтый носок
С гранитным обломком внутри.
***
Бог застрял в кипящем рту, прикрывая Темноту.
Мокрой варежкой замёрзшей лезет в глотку Дух Святой,
Притворяясь Немотой.
Крик, не вырвавшись наружу,
Прорастает вглубь тебя,
Пропадает в Царстве кости, рёбра хрупкие дробя.
Вот туннель, застывший в спазме,
Он разжался и открыл
Горло ночи, чтоб запеть -
Крику прыгать и лететь!
Март вьюгою тянет Москву за кольцо,
Как старую злую гранату.
Весна, как persona non grata,
Ладонью скрывает лицо....
***
Время упрощает нас, как части уравнения, но мы не умираем -
Умирает детство, юность, память, усечённые нулём.
Но, однажды, нас разбудит лаем
Чёрный пёс, рисованный углём....
***
Когда двойник мой возникает,
Как мозг расплавленный горя,
То действие проистекает
Из серой крови Января.
Она лежит, змеёй свернувшись,
На тёмной пемзе бытия
И, разжимаясь, повторяет
Изгибы пламенного "я".
Она - змея.
Движенья страстны, но плавны -
Змея себя холмами впишет в ландшафты ледяной страны.
Её кружения и кольца так притягательно странны,
И прожигают мои сны,
Как капли Солнца проникают в валуны.
Кровь Января - её день краток,
Она умрёт, скатившись в кратер,
Отметив путь к престолу Короля
На красно-белом покрывале Февраля.
***
Элеоноре Розенхольм и Саманте Смит
Good News for the People who loves Bad News
Я так люблю крылья твоих ракет -
Крепкие крылья твоих заводных ракет.
Город упал на поле - сложился его макет.
Нет ничего на свете сильнее твоих ракет.
Я так люблю, когда начинается дождь.
Всегда очень жду, когда же начнётся дождь.
Девушка тает, теряет своё весло,
А всё потому, что начался дождь.
Я так люблю звонкий весенний гром,
Летящий в небе чёрный весенний гром!
Земля открылась - съела мой старый дом.
Такой нелепый ветхий скрипучий дом.
***
В эпоху Мутанта звук так облетает сады,
Что может вернуться к источнику лишь через вечность...
Летит металлический лязг, надрывая конечность,
Навстречу состаренной кладке, совсем не касаясь воды.
Колодец округл, как Вселенная, он улыбается мне
И в жидкость вонзает холодные брызги, как зубы,
Под вопль истёртой цепи, обрываемый грубо
Пузырным ударом об воду в иссохшейся тьме.
***
Памятник опутан волокнами гравитации.
Я вижу его надрывные чёрные руки.
Над площадью зреет во чреве тумана
Террористический акт проливного дождя.
Трамвайные рельсы затянуты в галстук -
В рубец вокруг поредевших оград.
И солнце позорное смотрит в колодец Звезды Перекрёстка,
Прикрывшись прозрачным щитом.
Пространствокабычего, напряжённые чуткие жилы,
Олитый из страха чадящий комок постамента.
И памятник, связанный бабушкой в жёлтый носок
С гранитным обломком внутри.
***
Бог застрял в кипящем рту, прикрывая Темноту.
Мокрой варежкой замёрзшей лезет в глотку Дух Святой,
Притворяясь Немотой.
Крик, не вырвавшись наружу,
Прорастает вглубь тебя,
Пропадает в Царстве кости, рёбра хрупкие дробя.
Вот туннель, застывший в спазме,
Он разжался и открыл
Горло ночи, чтоб запеть -
Крику прыгать и лететь!