Мария де Буэнос-Айрес
Говорят, в Аргентине может измениться все, кроме танго. И все же у танго есть революционный гений - Астор Пьяццолла. Орасио Феррер, самый великий поэт, пишущий тексты для танго, назвал своего друга «Пикассо в танго».
Орасио Феррер вписал своей поэзией самые значимые страницы новой эстетики танго, и был даже номинирован на Нобелевскую премию. Когда Пьяццолла прочел стихи Феррера, он сказал: «Твоя поэзия - это то, что я делаю в музыке. Отныне ты должен писать со мною». Так родилась первая и единственная опера-танго Пьяццоллы, музыкально-поэтический коллаж «Мария де Буэнос-Айрес».
Практически случайно я попала в Дом Музыки на "Марию из Буэнос-Айреса" в исполнении артистов оркестра "Виртуозы Москвы", а точнее Астор-Арт. Два часа прекрасной музыки и берущих за душу стихов.
Когда я выходила, думала, что вот сейчас приду и напишу, ведь так хотелось поделиться эмоциями. Но вот уже пять минут я пытаюсь придумать, как передать свои ощущения, а все получается как-то сухо и не о том. Лучше, конечно, сходить на это самим, но я все же попробую описать. Из инструментов на сцене в основном струнные, а если точнее две скрипки, альт, виолончель, контрабас, фортепиано, аккордеон и ударная установка. Вот и весь оркестр, но музыка... Одна она могла бы погрузить в транс, из которого не хочется выходить. Но были еще и слова. Сопровождая музыку, иногда отступая, иногда доминируя, текли стихи Феррера, Борхеса, Лорки и Дали. Они говорили о любви, жизни, свободе,то тише,то громче, а музыка все играла и играла.
Я хотела бы запомнить все эти стихи, потому что они того стоили. Но в тот момент мне было слишком хорошо, чтобы думать, а сейчас не так-то легко вспомнить. Но два стихотворения я все же нашла в сети и не могу ими не поделиться. Первое - это конечно "Либертанго". Я раньше знала только музыку Пьяцоллы, теперь не забуду и стихи. Они единственные были прочитаны в тишине. И я понимаю почему. То, как нарастал голос исполнителя, передавая заложенное в словах... Я могла почувствовать напряжение и без музыки.
Либертанго
Меня свобода любит - я всей душой ей предан.
Плевать моей свободе, что заточён я в теле.
Обижена свобода моей боязнью счастья.
Обнажена свобода - глоток небес в борделе.
"Решись!" - кричит свобода, когда топчусь на месте.
Меня свобода ценит, одетого в лохмотья.
Она меня прощает, когда её теряю:
не справившись с собою, тону на мелководье.
Свобода знать не хочет, который мне десяток.
Безгрешная пастушка моей мечты извечной.
Оставила свобода - и я несчастный призрак;
зовёт меня - лечу к ней - счастливый и беспечный.
Свобода понимает, что я попал в ловушку
своих ошибок прежних, о коих не жалею.
Хотят моей свободы небесное светило
и атом, тот же пленник - загадка! - бредят ею.
Свобода. Быть свободным. Во чреве материнском
я слышал:"Ты свободу не купишь и как милость
не выпросишь!" Я понял: я жив прекрасной тайной:
коль прахом был - и прахом я стану - я весёлым
хочу быть прахом. С нею - цветущей, яркой, пряной -
свободой! Я свободу любил уже в пелёнках,
я рос, о ней мечтая, как юноша влюблённый -
о женщине! свободу люблю до исступленья.
И тех, кого люблю я, свобода обожает!
И с мёртвыми своими во сне встречаться волен.
И шепчет мне свобода: "Мы счастливы настолько,
насколько это счастье самим себе позволим".
Моя свобода помнит, кого во мне убила!
К чертям! свобода дружит с хорошими, простыми.
Свободу возмущают ложь, глупость, лицемерье.
Проводит ночь свобода с богемой и святыми.
Моя свобода - танго, распахнутое настежь,
и блюз, куэка, чоро - плясунья и певица.
Моя свобода - танго, фигляр на всех дорогах,
бродячий тот оркестрик, оркестр, и хор!..не спится
моей свободе - танго во всех портах танцует!
Она - псалмы, фламенко, рок, опера, маламбо.
Моё свободно танго - поэма без сюжета.
Старо как мир и всё же простО как чьё-то кредо!
Свобода! Я свободу любил уже в пелёнках,
я рос, о ней мечтая, как юноша влюблённый -
о женщине. Свободу люблю до исступленья!
Второе стихотворение не такое серьезное и запомнилось мне потому, что до этого похода я и не подозревала, что Дали писал стихи. Но, уже с первых же строчек стихотворения "Перышко" понимаешь, что не важно чем он рисует словами или красками, это все тот же он.
ПЕРЫШКО,
каковое оказалось не перышком,
а травинкой, что прикинулась
морским коньком, розовой мякотью
десен на зеленом пригорке, и в то же самое
время - прелестным весенним пейзажем.
Усохшая голова оленья на зелени мха,
из которой - гляди! - вот-вот вылетит поросенок,
а за ним еще один поросенок,
а за ним еще один поросенок,
а за ним олененок - куда зеленей лягушонка,
а за ним еще поросенок,
а за ним опять олененок - куда зеленей петрушки,
а за ним целых три поросенка,
а за ними еще олененок -
бедняга! - рожки запутались в ветках,
а он все бредет себе, в ус не дуя, раскатывая соломенную дорожку -
тот соломенный мостик, под которым струится речка,
неся этот самый мостик
к водопаду, откуда он рухнет
на те самые ветки, сметая утро
и свивая гнездо для россыпи фотоснимков,
на которых запечатлелась цветная шляпка,
разрисованная озерным пейзажем.
Речка - там, внизу, как плевочек на крыше.
Ей не надо ни бантов, ни рюшей,
а всего лишь тот фотоснимок,
на котором один бельчонок
и ни рукомойника нет, ни стула.
Только бельчонок, и еще - миндалинка,
подвешенная к потолку на нитке.
Этот век - время дивных пейзажей. Глядите -
они множатся в сотнях хрустальных кувшинов,
пускающих пенные корни. Тех пейзажей прелестных,
на которых летучие мыши стынут
в глубинах туманных льдышек.
Тех пейзажей прелестных,
на которых тройка коней безумных
замирает внутри стеклянной бутылки.
Тех пейзажей прелестных,
на которых далекие горы
обернутся улитками выше башни,
что выстроил Эйфель, -
а хотелось ведь схорониться под листик латука!
Отчего же улитки такие большие?
Отчего дремлют руки, что падают с неба?
Отчего мои ногти растут?
Или это великая тайна?
И если волосы отрастают,
стоит ли горевать
или лучше их вырвать с корнем?
А может, станцуем с тобою танец,
только медленный, чтоб не устать.
Но не ждите, что пена повиснет на скользких скалах,
раз облака живые
в перышке, заключенном в скале, трепещут.
Облако, пена и скалы -
вот он, пейзаж тот старинный,
вот он, детский, щемящий пейзаж,
закусивший губу, разметавший пряди по скалам.
Никогда он меня не отпустит,
глаз моих не отпустит, затерянных в гальке
и следящих за той оливкой - бесшабашной, бессонной, веселой,
ну в точности как пинок
прямо в зад костлявой коленкой.
Не считала себя эстетом, и честно признаюсь, в школе засыпала на походах в консерваторию, но я очень рада, что удалось послушать эту музыку и эти стихи, и очень советую при возможности и вам насладиться ТАНГО.
Орасио Феррер вписал своей поэзией самые значимые страницы новой эстетики танго, и был даже номинирован на Нобелевскую премию. Когда Пьяццолла прочел стихи Феррера, он сказал: «Твоя поэзия - это то, что я делаю в музыке. Отныне ты должен писать со мною». Так родилась первая и единственная опера-танго Пьяццоллы, музыкально-поэтический коллаж «Мария де Буэнос-Айрес».
Практически случайно я попала в Дом Музыки на "Марию из Буэнос-Айреса" в исполнении артистов оркестра "Виртуозы Москвы", а точнее Астор-Арт. Два часа прекрасной музыки и берущих за душу стихов.
Когда я выходила, думала, что вот сейчас приду и напишу, ведь так хотелось поделиться эмоциями. Но вот уже пять минут я пытаюсь придумать, как передать свои ощущения, а все получается как-то сухо и не о том. Лучше, конечно, сходить на это самим, но я все же попробую описать. Из инструментов на сцене в основном струнные, а если точнее две скрипки, альт, виолончель, контрабас, фортепиано, аккордеон и ударная установка. Вот и весь оркестр, но музыка... Одна она могла бы погрузить в транс, из которого не хочется выходить. Но были еще и слова. Сопровождая музыку, иногда отступая, иногда доминируя, текли стихи Феррера, Борхеса, Лорки и Дали. Они говорили о любви, жизни, свободе,то тише,то громче, а музыка все играла и играла.
Я хотела бы запомнить все эти стихи, потому что они того стоили. Но в тот момент мне было слишком хорошо, чтобы думать, а сейчас не так-то легко вспомнить. Но два стихотворения я все же нашла в сети и не могу ими не поделиться. Первое - это конечно "Либертанго". Я раньше знала только музыку Пьяцоллы, теперь не забуду и стихи. Они единственные были прочитаны в тишине. И я понимаю почему. То, как нарастал голос исполнителя, передавая заложенное в словах... Я могла почувствовать напряжение и без музыки.
Либертанго
Меня свобода любит - я всей душой ей предан.
Плевать моей свободе, что заточён я в теле.
Обижена свобода моей боязнью счастья.
Обнажена свобода - глоток небес в борделе.
"Решись!" - кричит свобода, когда топчусь на месте.
Меня свобода ценит, одетого в лохмотья.
Она меня прощает, когда её теряю:
не справившись с собою, тону на мелководье.
Свобода знать не хочет, который мне десяток.
Безгрешная пастушка моей мечты извечной.
Оставила свобода - и я несчастный призрак;
зовёт меня - лечу к ней - счастливый и беспечный.
Свобода понимает, что я попал в ловушку
своих ошибок прежних, о коих не жалею.
Хотят моей свободы небесное светило
и атом, тот же пленник - загадка! - бредят ею.
Свобода. Быть свободным. Во чреве материнском
я слышал:"Ты свободу не купишь и как милость
не выпросишь!" Я понял: я жив прекрасной тайной:
коль прахом был - и прахом я стану - я весёлым
хочу быть прахом. С нею - цветущей, яркой, пряной -
свободой! Я свободу любил уже в пелёнках,
я рос, о ней мечтая, как юноша влюблённый -
о женщине! свободу люблю до исступленья.
И тех, кого люблю я, свобода обожает!
И с мёртвыми своими во сне встречаться волен.
И шепчет мне свобода: "Мы счастливы настолько,
насколько это счастье самим себе позволим".
Моя свобода помнит, кого во мне убила!
К чертям! свобода дружит с хорошими, простыми.
Свободу возмущают ложь, глупость, лицемерье.
Проводит ночь свобода с богемой и святыми.
Моя свобода - танго, распахнутое настежь,
и блюз, куэка, чоро - плясунья и певица.
Моя свобода - танго, фигляр на всех дорогах,
бродячий тот оркестрик, оркестр, и хор!..не спится
моей свободе - танго во всех портах танцует!
Она - псалмы, фламенко, рок, опера, маламбо.
Моё свободно танго - поэма без сюжета.
Старо как мир и всё же простО как чьё-то кредо!
Свобода! Я свободу любил уже в пелёнках,
я рос, о ней мечтая, как юноша влюблённый -
о женщине. Свободу люблю до исступленья!
Второе стихотворение не такое серьезное и запомнилось мне потому, что до этого похода я и не подозревала, что Дали писал стихи. Но, уже с первых же строчек стихотворения "Перышко" понимаешь, что не важно чем он рисует словами или красками, это все тот же он.
ПЕРЫШКО,
каковое оказалось не перышком,
а травинкой, что прикинулась
морским коньком, розовой мякотью
десен на зеленом пригорке, и в то же самое
время - прелестным весенним пейзажем.
Усохшая голова оленья на зелени мха,
из которой - гляди! - вот-вот вылетит поросенок,
а за ним еще один поросенок,
а за ним еще один поросенок,
а за ним олененок - куда зеленей лягушонка,
а за ним еще поросенок,
а за ним опять олененок - куда зеленей петрушки,
а за ним целых три поросенка,
а за ними еще олененок -
бедняга! - рожки запутались в ветках,
а он все бредет себе, в ус не дуя, раскатывая соломенную дорожку -
тот соломенный мостик, под которым струится речка,
неся этот самый мостик
к водопаду, откуда он рухнет
на те самые ветки, сметая утро
и свивая гнездо для россыпи фотоснимков,
на которых запечатлелась цветная шляпка,
разрисованная озерным пейзажем.
Речка - там, внизу, как плевочек на крыше.
Ей не надо ни бантов, ни рюшей,
а всего лишь тот фотоснимок,
на котором один бельчонок
и ни рукомойника нет, ни стула.
Только бельчонок, и еще - миндалинка,
подвешенная к потолку на нитке.
Этот век - время дивных пейзажей. Глядите -
они множатся в сотнях хрустальных кувшинов,
пускающих пенные корни. Тех пейзажей прелестных,
на которых летучие мыши стынут
в глубинах туманных льдышек.
Тех пейзажей прелестных,
на которых тройка коней безумных
замирает внутри стеклянной бутылки.
Тех пейзажей прелестных,
на которых далекие горы
обернутся улитками выше башни,
что выстроил Эйфель, -
а хотелось ведь схорониться под листик латука!
Отчего же улитки такие большие?
Отчего дремлют руки, что падают с неба?
Отчего мои ногти растут?
Или это великая тайна?
И если волосы отрастают,
стоит ли горевать
или лучше их вырвать с корнем?
А может, станцуем с тобою танец,
только медленный, чтоб не устать.
Но не ждите, что пена повиснет на скользких скалах,
раз облака живые
в перышке, заключенном в скале, трепещут.
Облако, пена и скалы -
вот он, пейзаж тот старинный,
вот он, детский, щемящий пейзаж,
закусивший губу, разметавший пряди по скалам.
Никогда он меня не отпустит,
глаз моих не отпустит, затерянных в гальке
и следящих за той оливкой - бесшабашной, бессонной, веселой,
ну в точности как пинок
прямо в зад костлявой коленкой.
Не считала себя эстетом, и честно признаюсь, в школе засыпала на походах в консерваторию, но я очень рада, что удалось послушать эту музыку и эти стихи, и очень советую при возможности и вам насладиться ТАНГО.