Не все могут сказать спасибо деду за победу
Оригинал взят у dimagubin в Не все могут сказать спасибо деду за победу
Мне платят сдельно, и я не могу позволить себе брак на производстве.
Когда отказы случаются, их причины мне всегда любопытны. Например, когда одно региональное издание заказало мне колонку о книгах, а я вместо рассуждений отправил список рекомендованного, и он был с негодованием отвергнут, то было ясно: региональное издание оказалось провинциальным. Текст затем с удовольствием взял Слон.ру - и с него на Слоне началась до сих пор продолжающаяся история "вот что я рекомендовал бы вам прочитать".
Но с текстом, который я написал к 9 мая для одного очень уважаемого издания, история получилась другая.
От его руководителя я получил вот какое письмо.
"Дима, это текстик как раз по новому закону. Почитай в Российской газете 7 мая формулировки.
Мой дед тоже служил в разведке и потом сидел, расстрелян был, но деды нас в этой ситуации не прикроют.
Прости".
Т.е. хотя закон начинает формально действовать 1 августа, издание (публикующее меня как "блогера") боится проблем уже сейчас. Боится, что мой частный вопрос о том, что у кого кто выиграл и кому кто проиграл в мае 1945, может быть признан экстремистским и привести к проблемам. А мою простую мысль, что наша страна в 1945 году выиграла войну у Гитлера и одновременно проиграла ее Сталину, - к экстремистской любой Басманный суд отнесет на раз-два. То есть наши деды свою войну опять проиграют.
Впрочем, пока еще не проиграли - мой текст опубликовал Snob.ru.
А пишу "пока", потому что на сноба найти управу так же просто, как и на любого простака.
А вот вам и текст, который я к 9 маю написал.
ДЕНЬ ПОБЕДЫ ИЛИ ПАМЯТИ?
В Дне Победы мне не нравятся две вещи.
Во-первых, название.
Во-вторых, государственная истерия гнусноватого свойства, типа «кто не прыгает, тот враг».
Между тем, День Победы с 1948-го до 1965-го в СССР был рабочим, будничным днем. Да и сегодня прыгать могут не все: например, если их частная семейная история касается переселенных народов или расстрелянных по приказу №227 «паникеров и трусов» (недавно ученики кинооператора Сергея Астахова, снимавшего «Брат» и «Брат-2» - большого, к слову, патриота - сняли об этом короткометражку «Винтик пропаганды». Там в эпизоде советский пацан-малолетка, приписывает себе лишний год, идет на фронт добровольцем, но при первом обстреле от страха бежит - за что получает пулю уже от своих).
Да и у меня один дед работал в НКВД и занимался выселением крымских татар (о чем сквозь зубы сказала бабушка - что вернулся после командировки черен лицом и молчал), а другой угодил в котел под Лиепаей и сидел сперва в немецких лагерях, а потом по той же причине в советских, о чем, как и дед-чекист, молчал, и юбилейных медалей не надевал, хотя я ребенком его сильно просил.
Теперь я его понимаю.
И каково было двум дедам породниться, понимаю тоже.
Так что для меня 9 мая - повод вспомнить свою собственную историю (околовоенные страницы которой сих пор темны, а непротиворечивые гипотезы заставляют прикусывать язык уже меня самого).
Но прыгать от радости, кричать «ура»? У того деда, что сидел, и у той бабушки, что его из лагеря вытащила, умудрившись сделать ему и себе при сталинском крепостном праве паспорта и сбежать из деревни в город, - у них немало братьев-дядьев-племянников без паспортов так и осталось. Поскольку с фронта не пришли.
Вот почему для меня праздник День победы не праздник. Праздником его называют те, кому чужие смерти помогают укреплять личную власть, - и те, кто верит любой власти.
Потому что иначе праздник был бы назван Днем скорби и памяти.
Почувствуйте, что называется, разницу.
Потому что в День памяти можно и нужно задаваться многими важными и нужными вопросами.
Например: как случилось, что победители живут хуже побежденных? Кто является формальным, а кто - реальным победителем в войне? Кто реально наследует сегодня тоталитаризму, одним из вариантов которого был коммунизм в СССР, а другим - нацизм в гитлеровской Германии (а фашизма в Германии не было, это словесная эквилибристика советской пропаганды, фашизм был в при Муссолини в Италии, и разница существенна: нацизм с 1942 года в ходе «окончательного решения» целенаправленно умерщвлял евреев, а в антисемитской Италии евреи выжили).
Таких вопросов много, и многие из них крайне неприятны (потому что даже невольно заставляют проводить параллели между, например, аншлюсом Австрии и аншлюсом Крыма, как это сделал профессор МГИМО историк Андрей Зубов, после чего профессорское кресло под ним обломилось на все ножки).
Но в День скорби и памяти их можно и нужно обсуждать, а в День победы - нельзя. В День победы можно только праздновать, потому что у праздников такое свойство, забывать и списывать все грехи (и это причина, по какой и последнему негодяю на Новый год Дед Мороз приносит подарок).
Будь моя воля, я бы переименование 9 мая произвел.
Хотя бы ради того, чтобы никто никому не мог в день 9 мая ставить в вину отсутствие патриотизма вкупе с наличием мозга.
И поэтому, я понимаю, 9 мая патриотизм вкупе с ненавистью к тем, кто не пляшет, год от года будут лишь нагнетаться.
Шансов на смену тональности пока нет никаких.
Мне платят сдельно, и я не могу позволить себе брак на производстве.
Когда отказы случаются, их причины мне всегда любопытны. Например, когда одно региональное издание заказало мне колонку о книгах, а я вместо рассуждений отправил список рекомендованного, и он был с негодованием отвергнут, то было ясно: региональное издание оказалось провинциальным. Текст затем с удовольствием взял Слон.ру - и с него на Слоне началась до сих пор продолжающаяся история "вот что я рекомендовал бы вам прочитать".
Но с текстом, который я написал к 9 мая для одного очень уважаемого издания, история получилась другая.
От его руководителя я получил вот какое письмо.
"Дима, это текстик как раз по новому закону. Почитай в Российской газете 7 мая формулировки.
Мой дед тоже служил в разведке и потом сидел, расстрелян был, но деды нас в этой ситуации не прикроют.
Прости".
Т.е. хотя закон начинает формально действовать 1 августа, издание (публикующее меня как "блогера") боится проблем уже сейчас. Боится, что мой частный вопрос о том, что у кого кто выиграл и кому кто проиграл в мае 1945, может быть признан экстремистским и привести к проблемам. А мою простую мысль, что наша страна в 1945 году выиграла войну у Гитлера и одновременно проиграла ее Сталину, - к экстремистской любой Басманный суд отнесет на раз-два. То есть наши деды свою войну опять проиграют.
Впрочем, пока еще не проиграли - мой текст опубликовал Snob.ru.
А пишу "пока", потому что на сноба найти управу так же просто, как и на любого простака.
А вот вам и текст, который я к 9 маю написал.
ДЕНЬ ПОБЕДЫ ИЛИ ПАМЯТИ?
В Дне Победы мне не нравятся две вещи.
Во-первых, название.
Во-вторых, государственная истерия гнусноватого свойства, типа «кто не прыгает, тот враг».
Между тем, День Победы с 1948-го до 1965-го в СССР был рабочим, будничным днем. Да и сегодня прыгать могут не все: например, если их частная семейная история касается переселенных народов или расстрелянных по приказу №227 «паникеров и трусов» (недавно ученики кинооператора Сергея Астахова, снимавшего «Брат» и «Брат-2» - большого, к слову, патриота - сняли об этом короткометражку «Винтик пропаганды». Там в эпизоде советский пацан-малолетка, приписывает себе лишний год, идет на фронт добровольцем, но при первом обстреле от страха бежит - за что получает пулю уже от своих).
Да и у меня один дед работал в НКВД и занимался выселением крымских татар (о чем сквозь зубы сказала бабушка - что вернулся после командировки черен лицом и молчал), а другой угодил в котел под Лиепаей и сидел сперва в немецких лагерях, а потом по той же причине в советских, о чем, как и дед-чекист, молчал, и юбилейных медалей не надевал, хотя я ребенком его сильно просил.
Теперь я его понимаю.
И каково было двум дедам породниться, понимаю тоже.
Так что для меня 9 мая - повод вспомнить свою собственную историю (околовоенные страницы которой сих пор темны, а непротиворечивые гипотезы заставляют прикусывать язык уже меня самого).
Но прыгать от радости, кричать «ура»? У того деда, что сидел, и у той бабушки, что его из лагеря вытащила, умудрившись сделать ему и себе при сталинском крепостном праве паспорта и сбежать из деревни в город, - у них немало братьев-дядьев-племянников без паспортов так и осталось. Поскольку с фронта не пришли.
Вот почему для меня праздник День победы не праздник. Праздником его называют те, кому чужие смерти помогают укреплять личную власть, - и те, кто верит любой власти.
Потому что иначе праздник был бы назван Днем скорби и памяти.
Почувствуйте, что называется, разницу.
Потому что в День памяти можно и нужно задаваться многими важными и нужными вопросами.
Например: как случилось, что победители живут хуже побежденных? Кто является формальным, а кто - реальным победителем в войне? Кто реально наследует сегодня тоталитаризму, одним из вариантов которого был коммунизм в СССР, а другим - нацизм в гитлеровской Германии (а фашизма в Германии не было, это словесная эквилибристика советской пропаганды, фашизм был в при Муссолини в Италии, и разница существенна: нацизм с 1942 года в ходе «окончательного решения» целенаправленно умерщвлял евреев, а в антисемитской Италии евреи выжили).
Таких вопросов много, и многие из них крайне неприятны (потому что даже невольно заставляют проводить параллели между, например, аншлюсом Австрии и аншлюсом Крыма, как это сделал профессор МГИМО историк Андрей Зубов, после чего профессорское кресло под ним обломилось на все ножки).
Но в День скорби и памяти их можно и нужно обсуждать, а в День победы - нельзя. В День победы можно только праздновать, потому что у праздников такое свойство, забывать и списывать все грехи (и это причина, по какой и последнему негодяю на Новый год Дед Мороз приносит подарок).
Будь моя воля, я бы переименование 9 мая произвел.
Хотя бы ради того, чтобы никто никому не мог в день 9 мая ставить в вину отсутствие патриотизма вкупе с наличием мозга.
И поэтому, я понимаю, 9 мая патриотизм вкупе с ненавистью к тем, кто не пляшет, год от года будут лишь нагнетаться.
Шансов на смену тональности пока нет никаких.