Бушнево
Бушнево. Огромное пустое село на старом, заросшем, почтовом тракте. Ряды брошенных изб. В центре - две церкви, одна по размерам вполне могла служить собором в заштатном городке. Между храмами - сельский обелиск. "Вечная слава погибшим за Родину!" И ниже, в два столбика, сорок имен. Обелиск окрашен в веселые красный и зеленый цвет: единственное яркое пятно в строгом черно-белом мире заиндевевших дубов и берез, темной полоски леса, белой штукатурки церквей и черной гнили изб. Перед "собором" - ряд резных каменных надгробий и литых чугунных крестов. Храм действовал при Советах, но время и запустение быстро нагоняют упущенное: провалились полы, гниют деревянные колонны, осыпается заиндевевшая штукатурка. В алтарной части жертвенник все еще накрыт золотой парчой. Весь пол устелен типографской печати корешками: "Поминовение. 50коп". На каждой бумажке - шестизначный порядковый номер, как на трамвайном билете. А вот и счастливый - 166643: с таким и помереть не страшно. Вдоль хоров, балюстрада которых спилена ретивыми охотниками за резьбой, выведен вязью 83 псалом: "Коль возлюбленны селения твои, Господи"
Господи, почему ты покинул твои селения? За что обрек их на забвение и тлен? Опустошил их риги, иссушил колодцы, разрушил хлевы и амбары? Господи, за что Ты истребил детский смех, наполнявший их? Почему в доме Твоем вечная вьюга
Тишина. Только на кладбище протяжно и печально стонет надломленное дерево.
_____________________________
Исполнил давнюю мечту, пришел в Асташово на лыжах от ближайшей станции жд - Антропово. Не без приключений.
От Антропово шел вдоль УЖД, было еще совсем темно. Через Нею (она весьма быстрая и плохо замерзает) сохранилось три моста - сгнивший лет 50 назад, сгнивший 30 лет назад и пока еще не сгнивший. Я в потемках пошел было к самому гнилому, благо туда шла проторенная лыжня. Спустился к реке - смотрю рыбак ставил мережи. Поднимаюсь обратно наверх - опаньки, кажется это не снег на ветках блестит в лучах моего фонаря, а чей то фонарик светится. Я окрикнул, разрядил ситуацию. Подхожу - рыбак стоит, с ружьем. Ну думаю, повезло, а мог бы и подстрелить за свои мережи.
До Бушнево добрался почти не тропя, до рубки в лесу, оттуда километра полтора до новой технологической дороги. Потом до Спирдово была тропежка вдоль тракта. Спирдово меня удивило - оказалось в нем живет мужик, Леха. Электричества там нету, Бурана и генератора у него нет, за продуктами и предметом жизненной необходимости ходит 7 километров на лыжах через лес. Чая у него не было, напоил Нескафе. Леха сообщил мне, что в сторону Маховатки он не ходит, лыжня его заканчивается сразу за околицей и мне не поможет, а за Маховаткой знает только про Озерки. и в тех не был 10 лет. Я сообщил ему, что Земля - круглая, а в Москве есть дома выше пяти этажей. На этом и расстались.
В сенях у Лехи увидел две свежих шкуры волков. Вспомнил, что у Михалыча под Рождество волки ушли из флажков за Лучкино, в сторону Маховатки. Вспомнил Джека Лондона, скремнился, пошел. До Маховатки дотропил уже в сумерках. Видел по дороге несчетное количество следов волков. Вспомнил много другой литературы об этих милых животных. Вспомнил нехорошим словом "счастливый" билетик на поминовение, который сунл к себе в карман.
За Маховаткой было грустно. Сначала сдохли батарейки в фонарике, потом в ЖПС. Ночь, много завалов. Единственное, что ободряло - пакетики чая из термоса, которые я жевал на привалах, и то что в темноте не разберешь следов - где тут волки, а где кабаны. Перед Идолом свернул на Крутцы, подсек снегоходку. В Крутцах словил сеть. Дозвонился до Вани. встретился с ним в Лучкино (после некоторых блужданий по ночному лесу). Вышло 53км и почти 20км тропежки.