Заунывно про Федьку
Мне кажется, что Федькина душа старше, чем моя. Он сильнее меня и как будто больше. Нет, конечно, в быту я стараюсь им управлять, оставаться в пределах здравого смысла, договариваться, соблюдать некий баланс интересов (гыгы). Но я чувствую, какой он сильный, цельный, глубокий, сосредоточенный. Он балуется, разбрасывает еду по полу, играет, что-то обрушивает вечно, засунул себе горошину в нос. Но при этом, если я начинаю косячить, злиться, вести себя глупо и плохо, он никогда не ведется на это. Он никогда не подчинится из страха, его нельзя подкупить, ну или я плохо продаю он идет своей дорогой. Да, он использует доступные ему способы: вопит, убегает, плачет, но он делает то, что надо, чтобы оставаться самим собой. По-моему, это круто в два-то года.
Он, кстати, стал совсем недотрогой, его не обнимешь. Может иногда сам подойти, погладить. Но в целом все эти телячьи нежности, это не к нему.
К бабе обращается очень ласково: бабочка, дай мне, пожалуйста, блинчик, бабусечка!
На днях ложился спать и говорит: я буду подрастать.
Спрашиваю его:
- Федь, ты когда вырастешь, кем будешь?
- Дядей.
Резонно, че.
Смешно по-прежнему переставляет слоги. Тудуепка - табуретка. Титибодик - бутербродик. Тидидойка - помидорка.
На Английской набережной смотрели корабли, ему понравилось страшно. Потом долго рассказывал бабе, какие они вооооот такие большие.
Стал очень ловким, забирается на всякие штуки, сегодня по сетке из цепей забрался на площадке на корабль. Я не ожидала, там сложно, все болтается, цепи скользят, но он залез несколько раз подряд. Но осторожный, смотрит, куда лезет, смешно, как дедок приговаривает: нет, так я точно упаду.
С бабой у них какой-то психдом последнее время. Она ему все время объясняет какие-то высокие материи, почему нельзя то и это, но ему эти объяснения по бубну абсолютно, как и следовало ожидать. Я не сторонник тупозапретов, но это тоже какой-то треш, потому что он начинает с ней спорить, орать и все заканчивается ужасными воплями и перепалкой, от чего я нереально устаю. И еще баба страдает, что он все вечно хватает и раскидывает, разрывает собачью миску и все такое, но просто убрать от него подальше то, что ей дорого как память, или кормить собаку попозже, она не соглашается. Все надеется, что он наконец осознает, но ему резонно на это срать. И поэтому у нас каждый день какой-то ахтунг. И еще мне кажется, что он пакостит специально для нее. Ну то есть вот она считает, что он шкода и он старательно оправдывает ее мировосприятие.
Мы в Питере, я опять чувствую, что от меня оторвали кусок, но стараюсь дружить с головой.
В воскресенье мы вернемся в деревню, видимо, еще на месяц.
Федька, кстати, вдруг совершенно круто вел себя в машине по пути сюда, реально за семь часов ни разу не заныл, брлтал, играл, пел песни, зырил в окно, поспал немного. Я вообще не устала, хотя обычно я вконец охреневаю. Завтра, наверное, поедем в Петергоф, по которому я тоже нереально соскучилась.