Ну а кто бы сомневался?
Сегодня власти от ученых нужна нейтральная лояльность, невмешательство в политику. Химик, физик, биолог, если он в своей деятельности не затрагивает политику, не выступает критиком режима, может получать гранты и безбедно существовать в своей социальной нише. Если же интеллектуал становится Сахаровым, открытым противником власти и ее бесстрашным разоблачителем, то не видать ему субсидий госфондов и телевизионных эфиров.
Лояльность приобретает особое значение, когда интеллектуал становится знаменитым в своей профессии и тем самым невольно превращается в публичную фигуру. Тогда он оказывается под пристальным вниманием власти, так как он может (если захочет) стать рупором опасных идей, его позицию могут услышать различные слои населения. Он становится влиятельным в политическом смысле человеком.
Особняком стоят интеллектуалы из гуманитарной сферы. В советское время общественные науки напрямую курировались ЦК КПСС: считалось, что обществоведы занимаются идеологической поддержкой государства. В 1990-е годы эта система разрушилась, и обществоведы оказались в вакууме. Кто сегодня является потребителем их продукции? У гуманитарной науки сегодня практически нет заказчика. Исследования делаются «в стол», готовятся для отчета, публикации рассчитаны на чрезвычайно узкий круг профессионалов. Государственные научные учреждения финансируются крайне слабо, и это является следствием потребительной стоимости их продуктов.
Частные структуры финансируют лишь маркетинговые исследования. Государство испытывает нужду в обществоведах лишь в период выборов, кризисов, социальных катаклизмов. Эту потребность вполне удовлетворяет пять-шесть think tank’ов - малочисленных «мозговых команд», занимающихся интеллектуальным обслуживанием власти.
Российская академия наук, в которой работает значительная часть интеллектуалов, по сути, государству не нужна. Сложилась парадоксальная ситуация: ученые-обществоведы ничего не делают для государства, но и государство не платит им достойных денег. Обществоведы-бюджетники как бы доживают свой век. Непонятно, кому нужны их исследования, их теоретические разработки. Ученые-обществоведы утратили социально-политическую значимость, которой обладали раньше. Их удел сегодня - публиковаться в малотиражных изданиях, участвовать в научных конференциях, читать лекции. В своей стране они чувствуют себя невостребованными. Но и государство не прилагает никаких усилий для того, чтобы направить деятельность гуманитариев в нужное для себя русло. Единственная форма, в которой государство пытается поддержать лояльных себе интеллектуалов, а также те научные направления, которые могли бы принести социальную пользу, - это президентские гранты. Однако президентские гранты - капля в море научного мира.
Ещё интересного про отношения науки с властью и про "продажных политологов-социологов".
Это цитаты из Ольги Крыштановской, пожалуй одного из лучших специалистов по элитам в РФ. Весной 2009 года она вступила в "Единую Россию". Прошло чуть больше года и на неё снизошло прозрение. Это в принципе к вопросу о том, почему я не иду в партию и стараюсь быть разборчивым в тех, кому предлагать помощь, а от кого дистанцироваться.
Лояльность приобретает особое значение, когда интеллектуал становится знаменитым в своей профессии и тем самым невольно превращается в публичную фигуру. Тогда он оказывается под пристальным вниманием власти, так как он может (если захочет) стать рупором опасных идей, его позицию могут услышать различные слои населения. Он становится влиятельным в политическом смысле человеком.
Особняком стоят интеллектуалы из гуманитарной сферы. В советское время общественные науки напрямую курировались ЦК КПСС: считалось, что обществоведы занимаются идеологической поддержкой государства. В 1990-е годы эта система разрушилась, и обществоведы оказались в вакууме. Кто сегодня является потребителем их продукции? У гуманитарной науки сегодня практически нет заказчика. Исследования делаются «в стол», готовятся для отчета, публикации рассчитаны на чрезвычайно узкий круг профессионалов. Государственные научные учреждения финансируются крайне слабо, и это является следствием потребительной стоимости их продуктов.
Частные структуры финансируют лишь маркетинговые исследования. Государство испытывает нужду в обществоведах лишь в период выборов, кризисов, социальных катаклизмов. Эту потребность вполне удовлетворяет пять-шесть think tank’ов - малочисленных «мозговых команд», занимающихся интеллектуальным обслуживанием власти.
Российская академия наук, в которой работает значительная часть интеллектуалов, по сути, государству не нужна. Сложилась парадоксальная ситуация: ученые-обществоведы ничего не делают для государства, но и государство не платит им достойных денег. Обществоведы-бюджетники как бы доживают свой век. Непонятно, кому нужны их исследования, их теоретические разработки. Ученые-обществоведы утратили социально-политическую значимость, которой обладали раньше. Их удел сегодня - публиковаться в малотиражных изданиях, участвовать в научных конференциях, читать лекции. В своей стране они чувствуют себя невостребованными. Но и государство не прилагает никаких усилий для того, чтобы направить деятельность гуманитариев в нужное для себя русло. Единственная форма, в которой государство пытается поддержать лояльных себе интеллектуалов, а также те научные направления, которые могли бы принести социальную пользу, - это президентские гранты. Однако президентские гранты - капля в море научного мира.
Ещё интересного про отношения науки с властью и про "продажных политологов-социологов".
Это цитаты из Ольги Крыштановской, пожалуй одного из лучших специалистов по элитам в РФ. Весной 2009 года она вступила в "Единую Россию". Прошло чуть больше года и на неё снизошло прозрение. Это в принципе к вопросу о том, почему я не иду в партию и стараюсь быть разборчивым в тех, кому предлагать помощь, а от кого дистанцироваться.