Маленькая бездна
А, между прочим, какое интересное слово - «бездна», нечто существующее без дна…
Как поразительно замечать что-то знакомое, но неосознанное раньше.
Сегодня я обнаружила маленькую бездну внутри себя.
Знаете, как бывает, есть какой-то сосуд, пульсирующий, живой. И вдруг, в какой-то момент, он взрывается, лопается. Острое, обжигающее прикосновение его лавы обдает изнутри. Но это быстро проходит. И вот, на том самом месте образуется воронка без дна, а походу-то, бездна. И эта дурацкая память постоянно вваливается туда, на глубину. Не может она просто пройти мимо - ну хоть краешком глаза заглянет… Вначале это происходит часто, звуки, запахи, слова - все против нас, и все тянет ко дну, которого нет.
И стоит только дать нашей бездне пару секунд, как ты уже летишь-летишь в тугую синюю глубину, и понимаешь, как трудно будет вернуться. Это спотыкание прямо-таки физическое ощущение - где-то в области солнечного сплетения «ой…». Это как проснуться от того, что оступился во сне. Как в первую секунду хода лифта, как подскочить на горке, как... точка невесомости.
Со временем ты привыкаешь к новому ландшафту своей души, и память сама начинает обходить этот пункт стороной. Он постепенно зарастает травой… Но порой, задумавшись, вдруг опять оступаешься о край этой ямы. И чувствуешь - летишь, и думаешь «да, поросло травой, а падать - еще больнее».
Констанца Шарыпова
Как поразительно замечать что-то знакомое, но неосознанное раньше.
Сегодня я обнаружила маленькую бездну внутри себя.
Знаете, как бывает, есть какой-то сосуд, пульсирующий, живой. И вдруг, в какой-то момент, он взрывается, лопается. Острое, обжигающее прикосновение его лавы обдает изнутри. Но это быстро проходит. И вот, на том самом месте образуется воронка без дна, а походу-то, бездна. И эта дурацкая память постоянно вваливается туда, на глубину. Не может она просто пройти мимо - ну хоть краешком глаза заглянет… Вначале это происходит часто, звуки, запахи, слова - все против нас, и все тянет ко дну, которого нет.
И стоит только дать нашей бездне пару секунд, как ты уже летишь-летишь в тугую синюю глубину, и понимаешь, как трудно будет вернуться. Это спотыкание прямо-таки физическое ощущение - где-то в области солнечного сплетения «ой…». Это как проснуться от того, что оступился во сне. Как в первую секунду хода лифта, как подскочить на горке, как... точка невесомости.
Со временем ты привыкаешь к новому ландшафту своей души, и память сама начинает обходить этот пункт стороной. Он постепенно зарастает травой… Но порой, задумавшись, вдруг опять оступаешься о край этой ямы. И чувствуешь - летишь, и думаешь «да, поросло травой, а падать - еще больнее».
Констанца Шарыпова