Восхождение на Мозерншпице
часть рассказа Ярослава Гашека "Восхождение на Мозерншпице".
Подъем становился все круче. Георг привязал меня к себе, и, могу сказать, что это был добрый католик, так как он все время молился.
- Как бы вы поступили,- спросил я,- если б я поскользнулся и повис над пропастью, а вам одному трудно было бы удерживать меня? Стали бы вы ждать, когда придет помощь?
- Я перерезал бы канат,- спокойно ответил Георг,- и пошел бы в Берн сообщить о несчастье. Заметка попала бы уже в дневной выпуск наших газет, и посмотрели бы вы, какой получился бы эффект. И как это было бы выгодно Графергерену. Все англичане полезли бы сюда: ведь они так любят опасность!
- Голова этот Графергерен, а?
- Да.
Искренность Георга понравилась мне. Приятно беседуя о разбившихся альпинистах, мы карабкались все выше и выше, пока не добрались до второй хижины, перед которой зияла порядочная пропасть.
Мы вошли в хижину, и пока Георг приготовлял гуляш из консервов да откупоривал вино, я стал размышлять. Позади домика вздымалась тысячеметровая стена Мозерншпице с торчащими выступами, похожая на гигантский жилой дом с балконами. Кое-где блестел снег, лед. Всюду чудовищные расщелины. Залезть наверх и где-то там размозжить себе голову?
Мне стало ясно: любезный г-н Графергерен желает устроить из моей гибели рекламу для своих альпинистских хижин и возвышающейся над ними Мозерншпице.
- Я не полезу, Георг,- объявил я.
Георг всполошился.
- Как же, милорд? - испугался он.- Тогда я не получу платы.
- Я же вам заплатил.
- Да, конечно, милорд. Но господин Графергерен мне не заплатит.
- А за что он вам должен платить?
- За то, что я затащу вас на Мозерншпице.
- А если я во время подъема разобьюсь, Георг?
- Я все равно получу свои деньги. Кроме того, это привлечет туристов-англичан, и я еще на них заработаю. И от Графергерена еще кое-что перепадет.
- А если и англичане разобьются? Что тогда Георг?
- Тогда уж на Мозерншпице полезут все кому не лень, и я накоплю деньжат. Так что, бодро вперед, милорд! Коли сорветесь, может, еще повиснете на скале, чего же бояться?
- Знаете, что, Георг? Поживем здесь два дня; питаться будем из наших запасов; я дам вам двадцать франков - и вернемся, будто на самом деле побывали на Мозерншпице. «Жаль будет, если старого Графергерена не хватит удар, когда он увидит, что я вернулся невредимым!»- подумал я, предвкушая наслаждение мести. Мы провели в хижине два дня, ели и пили там, а на третий день спустились обратно.
У первой хижины Графергерена нас ждал большой сюрприз: человек шестьдесят англичан стояло у входа, с удивлением наблюдая наш спуск. Во главе их, вытаращив от удивления глаза, стоял сам Графергерен.
- Вы не погибли? - испуганно крикнул он мне.
- Нет, как видите,- небрежно ответил я.
- Сэр! - закричал мне в самое ухо один англичанин, махая перед моим носом номером «Бернской газеты». - Сэр, если вы джентльмен, прошу вас, объясните вот это...
И он вручил мне вчерашнюю газету, где синим карандашом было обведено следующее сообщение:
НОВЫЙ АЛЬПИНИСТСКИЙ МАРШРУТ
Нашему неутомимому Графергерену удалось найти новый интересный маршрут для любителей альпинизма. Это находящаяся в нашем округе труднодоступная гора Мозерншпице, на которой он с чисто швейцарской заботливостью построил две хижины. К сожалению, приходится констатировать, что первая экспедиция на эту девственную вершину окончилась несчастливо: альпинист, первым отважившийся туда подняться, вчера сорвался в пропасть; видимо, он был недостаточно внимателен к советам проводника, о судьбе которого тоже до сих пор ничего не известно.
Это очень интересный, опасный горный маршрут, который благодаря этим своим особенностям привлечет множество альпинистов. Ведутся усиленные поиски двух трупов. Более подробные сведения можно получить в хижине г-на Графергерена у подножия Мозерншпице.
Подъем становился все круче. Георг привязал меня к себе, и, могу сказать, что это был добрый католик, так как он все время молился.
- Как бы вы поступили,- спросил я,- если б я поскользнулся и повис над пропастью, а вам одному трудно было бы удерживать меня? Стали бы вы ждать, когда придет помощь?
- Я перерезал бы канат,- спокойно ответил Георг,- и пошел бы в Берн сообщить о несчастье. Заметка попала бы уже в дневной выпуск наших газет, и посмотрели бы вы, какой получился бы эффект. И как это было бы выгодно Графергерену. Все англичане полезли бы сюда: ведь они так любят опасность!
- Голова этот Графергерен, а?
- Да.
Искренность Георга понравилась мне. Приятно беседуя о разбившихся альпинистах, мы карабкались все выше и выше, пока не добрались до второй хижины, перед которой зияла порядочная пропасть.
Мы вошли в хижину, и пока Георг приготовлял гуляш из консервов да откупоривал вино, я стал размышлять. Позади домика вздымалась тысячеметровая стена Мозерншпице с торчащими выступами, похожая на гигантский жилой дом с балконами. Кое-где блестел снег, лед. Всюду чудовищные расщелины. Залезть наверх и где-то там размозжить себе голову?
Мне стало ясно: любезный г-н Графергерен желает устроить из моей гибели рекламу для своих альпинистских хижин и возвышающейся над ними Мозерншпице.
- Я не полезу, Георг,- объявил я.
Георг всполошился.
- Как же, милорд? - испугался он.- Тогда я не получу платы.
- Я же вам заплатил.
- Да, конечно, милорд. Но господин Графергерен мне не заплатит.
- А за что он вам должен платить?
- За то, что я затащу вас на Мозерншпице.
- А если я во время подъема разобьюсь, Георг?
- Я все равно получу свои деньги. Кроме того, это привлечет туристов-англичан, и я еще на них заработаю. И от Графергерена еще кое-что перепадет.
- А если и англичане разобьются? Что тогда Георг?
- Тогда уж на Мозерншпице полезут все кому не лень, и я накоплю деньжат. Так что, бодро вперед, милорд! Коли сорветесь, может, еще повиснете на скале, чего же бояться?
- Знаете, что, Георг? Поживем здесь два дня; питаться будем из наших запасов; я дам вам двадцать франков - и вернемся, будто на самом деле побывали на Мозерншпице. «Жаль будет, если старого Графергерена не хватит удар, когда он увидит, что я вернулся невредимым!»- подумал я, предвкушая наслаждение мести. Мы провели в хижине два дня, ели и пили там, а на третий день спустились обратно.
У первой хижины Графергерена нас ждал большой сюрприз: человек шестьдесят англичан стояло у входа, с удивлением наблюдая наш спуск. Во главе их, вытаращив от удивления глаза, стоял сам Графергерен.
- Вы не погибли? - испуганно крикнул он мне.
- Нет, как видите,- небрежно ответил я.
- Сэр! - закричал мне в самое ухо один англичанин, махая перед моим носом номером «Бернской газеты». - Сэр, если вы джентльмен, прошу вас, объясните вот это...
И он вручил мне вчерашнюю газету, где синим карандашом было обведено следующее сообщение:
НОВЫЙ АЛЬПИНИСТСКИЙ МАРШРУТ
Нашему неутомимому Графергерену удалось найти новый интересный маршрут для любителей альпинизма. Это находящаяся в нашем округе труднодоступная гора Мозерншпице, на которой он с чисто швейцарской заботливостью построил две хижины. К сожалению, приходится констатировать, что первая экспедиция на эту девственную вершину окончилась несчастливо: альпинист, первым отважившийся туда подняться, вчера сорвался в пропасть; видимо, он был недостаточно внимателен к советам проводника, о судьбе которого тоже до сих пор ничего не известно.
Это очень интересный, опасный горный маршрут, который благодаря этим своим особенностям привлечет множество альпинистов. Ведутся усиленные поиски двух трупов. Более подробные сведения можно получить в хижине г-на Графергерена у подножия Мозерншпице.