Моя 2015-ая московская осень

[konono]

Перекресток Профсоюзной и Нахимовского, 25-е сентября. Двадцать пять по Цельсию выше ноля.

Я вернулся в Москву из Карелии 2-го сентября - и началась моя 2015-ая московская осень...

Для начала я заболел. Непонятно чем - не то простудой, не то ангиной. Боль в горле плавно перетекла в кашель, кашель в насморк, насморк в еще какую-то ерунду. Я забегал по больницам - побывал в 1-ой Градской на Ленинском и в военном госпитале на "Курской", в гостях у Геворга, сделал пару рентгенов, пропил курс антибиотиков. Обидно, блин: на улице плюс двадцать пять, солнце, все в майках гуляют, - а я кашляю, как будто только что из забоя, и хожу, укутанный в какие-то шарфы. "Что делаешь?" - спрашивали меня друзья в начале сентября. "Болею" - мрачно отвечал я. Я реально с трудом ходил по Москве. "Что делаешь" - повторяли друзья через пару недель. "Болею" - отвечал я еще более мрачно. "Что, опять?" - удивлялись друзья - "ты, это... следи за собой". Молитвами ли друзей или каким-то иным боком, но к концу сентября болезнь отступила.

26-го сентября на линди-хоп ночнине (ночнина - то же самое, что вечерина, только длится всю ночь) в "Буффе", на Лесной улице, я встретил Машу. Вернее, встретил то её я гораздо раньше, году эдак в 2013-ом (и тоже на линди-хопе: если Вы потерялись по жизни, встречайтесь на линди-хопе), но вот прогулялись до памятника Венечке Ерофееву мы с ней именно в ту ночь, вернее утро - раннее, свежее, по-летнему теплое утро 27-го сентября. И стали встречаться.

Спустя пару дней, 29-го, мы с Игорем Великановым отправились на его феноменальном "Запорожце-Шанс" в Калужскую область и посетили там пару знаковых мест: Оптину пустынь (ставропигиальный мужской монастырь) и Чертово городище (портал в загробное царство). Вернулись без царапины... и без греха. Еще через пару дней (3-го октября, если быть точным) Ира Венская, девушка моего брата, отмечала свое тридцатилетие в ночном клубе на бывшем Бадаевском пивзаводе. Было много крутых танцовщиц, известный ди-джей, черно-белые гости (дресс-кодом вечеринки были эти два цвета) и кулер с виски, который ополовинили за первые полтора часа вече... ночнины и прикончили за последующие часа два.

А потом мы с Машей ездили в Минск на машине. Минск - не Москва, но все равно столица, и мы попали как раз на очередные (пятые) выборы её президента, Александра Лукашенко. Красный и зеленый цвета преследуют меня последнее время неотступно: любимая заправка "Татнефть", африканские страны...

А что еще мы с Машей делали в эту осень? Целовались, валялись, гуляли, смотрели фильмы, пекли блины и шарлотку, лопали пиццу в три ночи, не спали до пяти, слушали блюз в "Джон Донне", ходили в Манеж на выставку "Романтический реализм" (я впервые увидел картины "Обороны Петрограда" Дейнеки и "После боя" Петрова-Водкина), отвозили бездомным людям груды старой одежды, разбирали гараж... провожая меня на работу облачным, порывисто-ветреным, остро пахнущим осенним днем, Маша, укутавшись в огромную, пушистую, ярко-оранжевую кофту с индейцем, стояла на балконе квартиры на Болотниковской, над облетевшими деревьями, курила сигарету, пила кофе из голубой чашки... красота, загляденье!

Осень 2015-го года оказалась в моей жизни очень красивой. И пусть Лебедян и говорит: "Больше перца, Серёга!" про мои тексты - прямо сейчас я, кажется, потерял перечницу.

Сумбурно? Пока всё.




Родные края.



Большая Бронная.



Улица Кржижановского.



Улица Кржижановского.



Проспект Вернадского, 26-е октября.