19. Москва. "Марс".
Помогал Гурову в Москву картины отвезти в галерею "Марс". Дело было летом 1989 и работали мы оба на Пушкинской 10. "Марс" только появился на горизонте и слово "галерея" было вроде слова "америка",т.е. становилось реальностью как и современное искусство. Кураторов ещё не было,их ещё не ввели как политруков и художники пользовались популярностью. Вокзал был рядом,картины легко доволокли до поезда,но вот билетов на "Стрелу" так сразу не было. Пока я думал,Гуров подошёл к первой же проводнице,сразу же взял её за жопу,они посмеялись и мы легко добрались до Москвы в отдельном купе с картинами.
Я отвлекусь,но год спустя пришлось мне тот же трюк проделать самому.только билетов не было даже за деньги,проводницы не смеялись, хоть за жопу их хватай да и ехал я с женой,без картин и без паспортов,с бумажкой из ОВИРа в голландское посольство за визами в Израиль,т.к. только что проявившаяся Америка закрылась. Пришлось подойти к машинистам тепловоза. Им это необычно показалось- о деньгах и речи не было,мялись они-сказали,что в кабине нет кроватей и ехать сидя всю ночь. Поехали. Зима была,в кабине тепло,прожектор вырезал из тьмы туннель,с несущимся в лоб снегом,но не это запомнилось. Под утро машинист очень плавно тормознул скоростной экспресс около Бологого,в чистом поле и его напарник быстро шмыгнул за борт. Оставшийся водила снова разогнал состав так ловко, что вопросы как пришли,так и ушли,а у спящих пассажиров и не возникали. Впрочем,красота фокуса была испорченна обьяснением, что друг его пошёл к давней любовнице и будет таким же макаром подхвачен на обратном пути в Питер.Теперь стали понятны их заминки перед поездкой-ведь они брали меня в тайну и ко мне просто присматривались.
Платили мы с Гуровым за билет -не помню,я сразу заснул. Помню,что Юра до полуночи с проводницами кувыркался,но к утру был свеж и весел как обычно. В Москве сразу взяли такси и в "Марс". Юра схватил картины и пропал в подсобке- меня оставил осматриваться. Там я впервые встретил евроремонт и он поразил меня больше,чем висящее там искусство. После грязных улиц, озлобленных людей и хронической неуверенности в завтрашнем дне,я находился в оазисе безопасности,с явной верой в быстрое обогащение. Пара марсиан благожелательно присматривала за моими действиями и,с доброй улыбкой пережили опасный момент, когда я освоился и потрогал стены и пол руками. Праздник заметно портили картины на стенах и обьекты в зале. Это был невиданный мною ранее ход,когда и без того ослепительное помещение искусно оттенялось намёком на гадкую действительность. "Марс" он и в Москве Марс.
Я снова отвлекусь. Всего пару лет спустя раскрутившись в Израиле,полетел в Нью-Йорк по делам. Привёз картины,оформили бумаги,получил деньги,гостиница и пошёл в Сохо гулять. Кажется,галерея Фридмана давала открытие выставки современного русского искусства.Галерея была обычная нью-йорская,т.е. крохотная и обшарпанная,но после моей галереи с поэтическим названием "Лафайет",маленьким чуланчиком на 5этаже какой-то еврейской конторы,с крохотным лифтом без дверей. смотрелась неплохо. Народу почти не было и все было нормально-чипсы,дешёвое вино,большой холст с обезьянками,с двумя молчаливыми русскими художниками в черных костюмах с галстуками по бокам,как часть композиции. Угостил их вином-сами они языка не знали и всего смущались. Савадов и Сенченко. Картина с обезьянками спустя годы нашла приют в Русском музее,т.е не продалась. Но вот на этом открытии я встретил четырёх художников с "Марса" и узнал их тайну. "Марс" снял в Нью-Йорке маленькую квартиру для своих нужд,посылал художников туда на открытия,но денег на питание не выделял,типа добыть в бою. Ушлые москвичи захватили с собой по 25килограммовому чемодану макарон разрешённого веса,а по вечерам болтались по вернисажам для лёгкого разнообразия диеты. Расстроганный их судьбой,я пригласил героев совриска немного покушать и попить пивка. Они схватились за меня как стареющая женщина за молодого богатого любовника,пригласили в гости,но я побоялся голодного блеска в их марсианских глазах и не пришёл.
Гуров вынырнул из подсобки с алчным взглядом,распихивая деньги по карманам штанов. Далее события приняли стремительный оборот. Мы очутились где-то в центре Москвы,на бульваре и к Юре сразу подскочил весь в золоте,бандитского вида грузин с переломанным носом. Они поговорили и мы оказались в дорогом грузинском ресторане,в компании,видимо,его братьев,за отдельным столиком и за занавеской. Много и нудно пили и хвалили друг друга. К ночи занавеска исчезла и мы слились в зале с грузинским народом в какой-то дикой пляске. Помню,что при оплате Гуров и их главарь вытащили гору денег на стол и собирались уже драться за право заплатить,но пара грузинок небесной красоты уладили конфликт в пользу Грузии. Расставание заняло ещё добрый час,но вот мы и освободились. Тут то я и задал Юре вопрос о ночлеге.
- Есть место,-сказал он коротко. Взяли такси,поехали к какой-то знакомой на окраину,у неё взяли ключи и поехали на противоположную окраину,где в мрачного вида производственном здании открыли не без труда большую железную дверь о трёх замках. Свет зажёгся в огромном зале с огромным столом,покрытым пластиком. По периметру висели сотни причудливых платьев из кожи,меха,нейлона,латекса и сетей. Гуров пошёл по кругу,срывая уникальные образцы и швыряя их на стол вместе с вешалками. Завершил круг, посмотрел мне в глаза и устало сказал:
- Она модельер. Спать на столе.
Мы заползли на стол,немного поприлаживались среди вешалок и угнездились до утра. Утром свалили,оставив всё как есть.
- Она поймёт,- сказал Юра.
Я отвлекусь,но год спустя пришлось мне тот же трюк проделать самому.только билетов не было даже за деньги,проводницы не смеялись, хоть за жопу их хватай да и ехал я с женой,без картин и без паспортов,с бумажкой из ОВИРа в голландское посольство за визами в Израиль,т.к. только что проявившаяся Америка закрылась. Пришлось подойти к машинистам тепловоза. Им это необычно показалось- о деньгах и речи не было,мялись они-сказали,что в кабине нет кроватей и ехать сидя всю ночь. Поехали. Зима была,в кабине тепло,прожектор вырезал из тьмы туннель,с несущимся в лоб снегом,но не это запомнилось. Под утро машинист очень плавно тормознул скоростной экспресс около Бологого,в чистом поле и его напарник быстро шмыгнул за борт. Оставшийся водила снова разогнал состав так ловко, что вопросы как пришли,так и ушли,а у спящих пассажиров и не возникали. Впрочем,красота фокуса была испорченна обьяснением, что друг его пошёл к давней любовнице и будет таким же макаром подхвачен на обратном пути в Питер.Теперь стали понятны их заминки перед поездкой-ведь они брали меня в тайну и ко мне просто присматривались.
Платили мы с Гуровым за билет -не помню,я сразу заснул. Помню,что Юра до полуночи с проводницами кувыркался,но к утру был свеж и весел как обычно. В Москве сразу взяли такси и в "Марс". Юра схватил картины и пропал в подсобке- меня оставил осматриваться. Там я впервые встретил евроремонт и он поразил меня больше,чем висящее там искусство. После грязных улиц, озлобленных людей и хронической неуверенности в завтрашнем дне,я находился в оазисе безопасности,с явной верой в быстрое обогащение. Пара марсиан благожелательно присматривала за моими действиями и,с доброй улыбкой пережили опасный момент, когда я освоился и потрогал стены и пол руками. Праздник заметно портили картины на стенах и обьекты в зале. Это был невиданный мною ранее ход,когда и без того ослепительное помещение искусно оттенялось намёком на гадкую действительность. "Марс" он и в Москве Марс.
Я снова отвлекусь. Всего пару лет спустя раскрутившись в Израиле,полетел в Нью-Йорк по делам. Привёз картины,оформили бумаги,получил деньги,гостиница и пошёл в Сохо гулять. Кажется,галерея Фридмана давала открытие выставки современного русского искусства.Галерея была обычная нью-йорская,т.е. крохотная и обшарпанная,но после моей галереи с поэтическим названием "Лафайет",маленьким чуланчиком на 5этаже какой-то еврейской конторы,с крохотным лифтом без дверей. смотрелась неплохо. Народу почти не было и все было нормально-чипсы,дешёвое вино,большой холст с обезьянками,с двумя молчаливыми русскими художниками в черных костюмах с галстуками по бокам,как часть композиции. Угостил их вином-сами они языка не знали и всего смущались. Савадов и Сенченко. Картина с обезьянками спустя годы нашла приют в Русском музее,т.е не продалась. Но вот на этом открытии я встретил четырёх художников с "Марса" и узнал их тайну. "Марс" снял в Нью-Йорке маленькую квартиру для своих нужд,посылал художников туда на открытия,но денег на питание не выделял,типа добыть в бою. Ушлые москвичи захватили с собой по 25килограммовому чемодану макарон разрешённого веса,а по вечерам болтались по вернисажам для лёгкого разнообразия диеты. Расстроганный их судьбой,я пригласил героев совриска немного покушать и попить пивка. Они схватились за меня как стареющая женщина за молодого богатого любовника,пригласили в гости,но я побоялся голодного блеска в их марсианских глазах и не пришёл.
Гуров вынырнул из подсобки с алчным взглядом,распихивая деньги по карманам штанов. Далее события приняли стремительный оборот. Мы очутились где-то в центре Москвы,на бульваре и к Юре сразу подскочил весь в золоте,бандитского вида грузин с переломанным носом. Они поговорили и мы оказались в дорогом грузинском ресторане,в компании,видимо,его братьев,за отдельным столиком и за занавеской. Много и нудно пили и хвалили друг друга. К ночи занавеска исчезла и мы слились в зале с грузинским народом в какой-то дикой пляске. Помню,что при оплате Гуров и их главарь вытащили гору денег на стол и собирались уже драться за право заплатить,но пара грузинок небесной красоты уладили конфликт в пользу Грузии. Расставание заняло ещё добрый час,но вот мы и освободились. Тут то я и задал Юре вопрос о ночлеге.
- Есть место,-сказал он коротко. Взяли такси,поехали к какой-то знакомой на окраину,у неё взяли ключи и поехали на противоположную окраину,где в мрачного вида производственном здании открыли не без труда большую железную дверь о трёх замках. Свет зажёгся в огромном зале с огромным столом,покрытым пластиком. По периметру висели сотни причудливых платьев из кожи,меха,нейлона,латекса и сетей. Гуров пошёл по кругу,срывая уникальные образцы и швыряя их на стол вместе с вешалками. Завершил круг, посмотрел мне в глаза и устало сказал:
- Она модельер. Спать на столе.
Мы заползли на стол,немного поприлаживались среди вешалок и угнездились до утра. Утром свалили,оставив всё как есть.
- Она поймёт,- сказал Юра.