Альтернативный календарь, или Сто слов по датскому поводу. Вып. 3
13 января 1939 года Лизель Мемингер первый раз встречается со Смертью, а также добывает свою первую книжку (Маркус Зусак «Книжный вор»)*
* И сюжет, и стилистика, и типажи «Книжного вора» позволяют поставить книгу Зусака в один ряд с «Благоволительницами», «До свидания там, наверху», «Маусом». В XXI веке жанр исторического романа придуман заново, в формалистском ключе. Важно не просто рассказать историю, но остран(н)ить ее, найти для нее новую форму: травестировать сюжет (Леметр), облечь рассказ в графическую оболочку (Шпигельман), заново продумать фигуру рассказчика: у Литтелла о Холокосте повествует эсэсовец-интеллектуал, у Зусака рассказчиком становится сама Смерть, у которой, оказывается, нет ни косы, ни серпа, ни черепа под черным капюшоном. «Хотите знать, как я выгляжу на самом деле? Я вам помогу. Найдите себе зеркало, а я пока продолжу».
* И сюжет, и стилистика, и типажи «Книжного вора» позволяют поставить книгу Зусака в один ряд с «Благоволительницами», «До свидания там, наверху», «Маусом». В XXI веке жанр исторического романа придуман заново, в формалистском ключе. Важно не просто рассказать историю, но остран(н)ить ее, найти для нее новую форму: травестировать сюжет (Леметр), облечь рассказ в графическую оболочку (Шпигельман), заново продумать фигуру рассказчика: у Литтелла о Холокосте повествует эсэсовец-интеллектуал, у Зусака рассказчиком становится сама Смерть, у которой, оказывается, нет ни косы, ни серпа, ни черепа под черным капюшоном. «Хотите знать, как я выгляжу на самом деле? Я вам помогу. Найдите себе зеркало, а я пока продолжу».