Ответы Рамзана Кадырова Льву Вершинину.
По первому вопросу в целом могу с Рамзаном согласиться и это очень отрадно. П второму вопросу - нет.
Это очень удобно сказать, что преступники всех национальностей должны отвечать по закону. Это правильно, если ты сам не подменяешь собой закон и не пишешь или не способствуешь его определенному написанию. У нас сейчас получается так, что в Чечне прошли 5-6 амнистий, а в России - нет. В результате, Аракчеев сидит, а в Чечне судить некого, ибо никого из этих рабовладельцев, убийц и грабителей осудить теперь нельзя, они спокойно работают во множестве министерств и департаментов и получают деньги, для сбора которых в России поднимают налоги.
Это лишь одна из ситуаций, в соответствии с которой проигравшими выглядят не чеченские бандиты, а Россия. Как известно, одним из признаков определения победы является то, что после войны представителей проигравшей стороны начинают судить за военные преступления, а победившей - оправдывают.
Рамзан Кадыров:
На встрече с блогерами я получил много письменных обращений. Я бы ответил на все, но просто не хватает времени. Не смотря на это, постараюсь (время от времени) отвечать на некоторые из них. Конечно, на все не получится, но на те, которые мне кажутся важными, постараюсь ответить. Сегодня отвечу Льву Вершинину (putnik1). Он первый в списке и вопросы серьезные.
Лев Вершинин:
Ни для кого не секрет, что по итогам известных событий последнего десятилетия прошлого века территория Чечни стала "руссенфрай". Ни для кого не секрет, какими методами это было реализовано. Сегодня, когда подавляющее большинство тех, кто этому потворствовал, мертвы, а у власти в Чечне новое поколение политиков, есть смысл спросить: не считает ли руководство Чеченской Республики разумным и справедливым в той или иной мере компенсировать потери гражданскому (невайнахскому) населению, покинувшему Грозный и другие города, спасаясь от беспредела?
Рамзан Кадыров:
Считаю. И, более того, хотел бы этого. Но понятно же, что: этот вопрос к федеральному центру, а не к органам власти республики; Республика сама с трудом выбирается из последствий двух страшных войн и просто не в состоянии этого сделать, да и не имеет на это полномочий; «беспредел» был с двух сторон (и не только по отношению к «невайнахскому населению») - тогдашнего руководства страны и кучки бандитов и террористов, направляемых силами международного терроризма. Понятно же, что люди бежали от войны. В итоге пострадали все: и вайнахское, и невайнахское население, и в целом вся страна. В итоге. Считаю вопрос разумным и справедливым, но вопрос не к органам власти ЧР. Сказал бы больше. Представьте лично вы потеряли бы все: дом, имущество, прошли через моральные и физические страдания, и вам дали 350 тыс. и говорят: «Восстанавливай дом, покупай имущество и всё». Как бы вы к этому отнеслись? Эти деньги уже не компенсация, потому что их даже на фундамент дома не хватит, не говоря об остальном. Пострадавшим от наводнения - миллион с лишним, а пострадавшим от ВОЙНЫ - 350, да и то не всем.
Лев Вершинин:
Ни для кого не секрет, как то, что осуждение Сергея Аракчеева имеет, в первую очередь, не уголовный, но политический подтекст, так и ради чего это было сделано. Не считает ли Рамзан Ахматович, что сегодня, когда позиции нового поколения чеченских политиков предельно устойчивы, руководству Чеченской Республики было бы со всех точек зрения разумно и справедливо проявить добрую волю и ходатайствовать о сокращении срока заключения?
Рамзан Кадыров:
Я уже не раз отвечал на этот вопрос. Ответы легко можно найти в СМИ. Но отвечу, если вы его уже задали. Надеюсь в последний раз.
Никто не сомневается, что преступник (вне зависимости от ранга, национальности, веры и т.д.) должен отвечать перед законом. Тогда, у меня вопрос: «Почему должно быть исключение для Аракчееева и Худякова?» Другой вопрос - виновны они или нет? Но этот вопрос явно не ко мне. Я не следователь и не судья. Я вообще никогда не занимался этим вопросом, и не знаю виновны они или нет. Суд определил, что «виновны». Я верю суду и закону. Я за закон и справедливость. Я воевал за эти законы, и в этой войне с террористами я потерял отца и более 400 своих товарищей, родных и близких. Мне предлагается просить о помиловании. Скажите честно: Лично вы стали бы это делать, не зная всех деталей, и при этом доверяя суду? Ясно же, что нет. Тогда почему мне предлагают делать ревизию судебных решений? Имею ли я на это право и время? Могу ли я стать последней инстанцией и подменить собой суд и законы огромной страны? Кажется, я ответил на вопросы и ответил по - честному, хотя мог бы просто промолчать.
Это очень удобно сказать, что преступники всех национальностей должны отвечать по закону. Это правильно, если ты сам не подменяешь собой закон и не пишешь или не способствуешь его определенному написанию. У нас сейчас получается так, что в Чечне прошли 5-6 амнистий, а в России - нет. В результате, Аракчеев сидит, а в Чечне судить некого, ибо никого из этих рабовладельцев, убийц и грабителей осудить теперь нельзя, они спокойно работают во множестве министерств и департаментов и получают деньги, для сбора которых в России поднимают налоги.
Это лишь одна из ситуаций, в соответствии с которой проигравшими выглядят не чеченские бандиты, а Россия. Как известно, одним из признаков определения победы является то, что после войны представителей проигравшей стороны начинают судить за военные преступления, а победившей - оправдывают.
Рамзан Кадыров:
На встрече с блогерами я получил много письменных обращений. Я бы ответил на все, но просто не хватает времени. Не смотря на это, постараюсь (время от времени) отвечать на некоторые из них. Конечно, на все не получится, но на те, которые мне кажутся важными, постараюсь ответить. Сегодня отвечу Льву Вершинину (putnik1). Он первый в списке и вопросы серьезные.
Лев Вершинин:
Ни для кого не секрет, что по итогам известных событий последнего десятилетия прошлого века территория Чечни стала "руссенфрай". Ни для кого не секрет, какими методами это было реализовано. Сегодня, когда подавляющее большинство тех, кто этому потворствовал, мертвы, а у власти в Чечне новое поколение политиков, есть смысл спросить: не считает ли руководство Чеченской Республики разумным и справедливым в той или иной мере компенсировать потери гражданскому (невайнахскому) населению, покинувшему Грозный и другие города, спасаясь от беспредела?
Рамзан Кадыров:
Считаю. И, более того, хотел бы этого. Но понятно же, что: этот вопрос к федеральному центру, а не к органам власти республики; Республика сама с трудом выбирается из последствий двух страшных войн и просто не в состоянии этого сделать, да и не имеет на это полномочий; «беспредел» был с двух сторон (и не только по отношению к «невайнахскому населению») - тогдашнего руководства страны и кучки бандитов и террористов, направляемых силами международного терроризма. Понятно же, что люди бежали от войны. В итоге пострадали все: и вайнахское, и невайнахское население, и в целом вся страна. В итоге. Считаю вопрос разумным и справедливым, но вопрос не к органам власти ЧР. Сказал бы больше. Представьте лично вы потеряли бы все: дом, имущество, прошли через моральные и физические страдания, и вам дали 350 тыс. и говорят: «Восстанавливай дом, покупай имущество и всё». Как бы вы к этому отнеслись? Эти деньги уже не компенсация, потому что их даже на фундамент дома не хватит, не говоря об остальном. Пострадавшим от наводнения - миллион с лишним, а пострадавшим от ВОЙНЫ - 350, да и то не всем.
Лев Вершинин:
Ни для кого не секрет, как то, что осуждение Сергея Аракчеева имеет, в первую очередь, не уголовный, но политический подтекст, так и ради чего это было сделано. Не считает ли Рамзан Ахматович, что сегодня, когда позиции нового поколения чеченских политиков предельно устойчивы, руководству Чеченской Республики было бы со всех точек зрения разумно и справедливо проявить добрую волю и ходатайствовать о сокращении срока заключения?
Рамзан Кадыров:
Я уже не раз отвечал на этот вопрос. Ответы легко можно найти в СМИ. Но отвечу, если вы его уже задали. Надеюсь в последний раз.
Никто не сомневается, что преступник (вне зависимости от ранга, национальности, веры и т.д.) должен отвечать перед законом. Тогда, у меня вопрос: «Почему должно быть исключение для Аракчееева и Худякова?» Другой вопрос - виновны они или нет? Но этот вопрос явно не ко мне. Я не следователь и не судья. Я вообще никогда не занимался этим вопросом, и не знаю виновны они или нет. Суд определил, что «виновны». Я верю суду и закону. Я за закон и справедливость. Я воевал за эти законы, и в этой войне с террористами я потерял отца и более 400 своих товарищей, родных и близких. Мне предлагается просить о помиловании. Скажите честно: Лично вы стали бы это делать, не зная всех деталей, и при этом доверяя суду? Ясно же, что нет. Тогда почему мне предлагают делать ревизию судебных решений? Имею ли я на это право и время? Могу ли я стать последней инстанцией и подменить собой суд и законы огромной страны? Кажется, я ответил на вопросы и ответил по - честному, хотя мог бы просто промолчать.