сКОТство
Все началось с того, что я сказала: слушайте, я у вас в огороде видела сельдерей... Передайте мне несколько листиков.
Листики приехали в виде пяти огромных выкорчеванных кустов. С корнями, стеблями, кукурузными початками, листьями. Спасибо, что без пыльцы и пчел. Высунув из картофельного мешка, в котором они занимали ровно две трети пространства, я осела прямо в кошачий туалет. Со страдательным лицом я запихнула все обратно и решила подумать потом о своей печальной судьбе ослика-огородника.
Балкон заполонили кусты вонючей пакости, которым было плевать на заморозки и осеннюю погоду. Сельдерей не вял и буйно колосился в картофельном мешке, благо заботливые родственники корчевали корни с изрядной долей чернозема. Каждый раз, когда я выходила покурить, сельдерейные рожи с укором пялились мне в спину.
А я ... я неделю сражалась с силами тьмы докторами, медсестрами, фельдшерами, санитарами -- искала свои анализы во всех кабинетах всех семи этажей поликлиники. Когда я получила направление на операцию, то на радостях устроила техасскую резню бензопилой.
Это был катарсис.
Я соскребала землю, перебирала, сортировала, резала, чистила, строгала корни на терке, раскладывала весь этот травяной фейерверк по столам кухни, гордилась собой невероятно! Потом курила, не боясь что меня поглотит угрюмое сельдерейное чудовище, а потом... я решила попить компотика. Зашла в кухню... и увидела...
Что в мои невероятно чудесные отсортированные вымытые, высушенные, самые распрекрасные листья сельдерея, как в голубец завернуто рыжее мохнатое тело. Оно кайфовало в сельдерейных парах. Его хвост и кусок жопы лежал в тарелке с натертым сельдерейным корнем.
Листики приехали в виде пяти огромных выкорчеванных кустов. С корнями, стеблями, кукурузными початками, листьями. Спасибо, что без пыльцы и пчел. Высунув из картофельного мешка, в котором они занимали ровно две трети пространства, я осела прямо в кошачий туалет. Со страдательным лицом я запихнула все обратно и решила подумать потом о своей печальной судьбе ослика-огородника.
Балкон заполонили кусты вонючей пакости, которым было плевать на заморозки и осеннюю погоду. Сельдерей не вял и буйно колосился в картофельном мешке, благо заботливые родственники корчевали корни с изрядной долей чернозема. Каждый раз, когда я выходила покурить, сельдерейные рожи с укором пялились мне в спину.
А я ... я неделю сражалась с силами тьмы докторами, медсестрами, фельдшерами, санитарами -- искала свои анализы во всех кабинетах всех семи этажей поликлиники. Когда я получила направление на операцию, то на радостях устроила техасскую резню бензопилой.
Это был катарсис.
Я соскребала землю, перебирала, сортировала, резала, чистила, строгала корни на терке, раскладывала весь этот травяной фейерверк по столам кухни, гордилась собой невероятно! Потом курила, не боясь что меня поглотит угрюмое сельдерейное чудовище, а потом... я решила попить компотика. Зашла в кухню... и увидела...
Что в мои невероятно чудесные отсортированные вымытые, высушенные, самые распрекрасные листья сельдерея, как в голубец завернуто рыжее мохнатое тело. Оно кайфовало в сельдерейных парах. Его хвост и кусок жопы лежал в тарелке с натертым сельдерейным корнем.