про рейтинги
Власть у нас любит, сцукко, чтобы ее любили. При этом чтобы любили все. Народ.
Не, ну было исключение - Ульянов-Ленин, которому на любовь всего народа было фиолетово - его заботили рабочие и бедняки, да и то любви он от них особо не ждал.
У Крупской есть замечательный момент в воспоминаниях. Когда в 1918 Совнарком и вообще столица переехали в Москву (ой, зря, ой, погорячились большевички!), в Первопрестольной в лицо Ленина никто не знал, поэтому он с женой частенько ходил по городу и общался с народом, который и не представлял, что это за мужичок с ними за жизнь треплется (ну да, Айфонов тогда не было, байкеров тоже... ФСО тоже). И вот как-то на Сухаревке, был такой рынок, беседует он с каким-то кулаком из Подмосковья и тот ему говорит:
- Не понимаю я этого Ленина: на хрена его жене столько швейных машинок?
Ленин попросил подробностей, на что кулак ему сообщил, что комиссары издали декрет об изъятии у населения всех швейных машинок (у Крупской нет мотивации этого распоряжения, мне же трудно проследить тут причинно-следственные цепочки - зачем, почему?). Ну и народ - ведь темный у нас народишко - решил, что все машинки сталбыть идут жене главе Совправительства. Потом Ленин часто супругу подкалывал этим фактом.
А вот Николай Романов, ласково прозванный этим самым народом Кровавым, страсть как обожал народную любовь. В 1903 в тогдашней РПЦ произошло какое-то очередное их ведомственное чудо - явление мощей Серафима Саровского - по поводу чего была устроена в городе Сарове гигантская PR-акция. Летом произошли Саровские торжества, на которых собралось от полумиллиона до миллиона человек. Тогдашние нургалиевы постарались, Ходынки-2 не произошло. Зато случилось чудо - царица-матушка искупалась в каком-то святом источнике и понесла - и родила потом долгожданного наследника мужеского полу (до это шли дочки). Об этом торжественно было объявлено на Первом канале во всех лоялистских СМИ и церквах (никто, правда, не задумался над тем, что факт рождения престолонаследника случился не через канонические 9 месяцев после купания, а через год).
Царю любовь народная очень понравилась, он начал войну с Японией. Правда, вместо приращения Империи Желтой Русью и арестом микадо в своем дворце в Киото, последовал эпик фэйл и Первая русская революция.
Но урок не в прок. В 1916, в конце года последовала не менее массовая акция народной любви, как рассылка со всех уголков России верноподданннических телеграмм от народа своему царю. Телеграммы в дворец несли мешками. "Наших" и "Мгер" тогда еще не изобрели, поэтому телеграммы посылали от имени простых русских людей работники тогдашнего МВД - самого важного на Руси органа власти, полицейские, от будочника и городового до полицмейстера. Когда царю потом кто-нибудь начинал говорить, что неплохо было бы что-то сделать в свете новой просираемой войны, он важно показывал на мешки с телеграммами и говорил застенчиво: "но ведь народ меня любит!"
Кончилось все в феврале 17-го, буквально через несколько месяцев.
И вот что интересно. Наши новые монархисты любят иногда говорить - что нашелся бы тогда, в феврале, хоть один верный офицер - и покрошил бы запросто он эту петроградскую сволочь. Так вот - нашелся такой офицер тогда! Да! Звали его Александр Павлович Кутепов и был он почти так крут, как Юлия Латынина. Он собрал отряд в тысячу человек с 12 пулеметами и решил всех восставших "загнать к Неве и там привести в порядок". Только вот незадача - как только "каратели" соприкоснулись с народом - все его подчиненные перешли на сторону восставших горожан.
То есть вот такая проблема у нашей власти. Сегодня народ ее любит-обожает, животик мальчика, который царь-батюшка поцеловать изволил, не моет месяцами - а завтра бум! Никому она не нужна и никто за нее помирать не хочет. И даже совсем наоборот, где-то в новом Екатеринбурге какой-то новый Юровский уже читает инструкцию по сборке-разборке револьвера системы "наган".
Не, ну было исключение - Ульянов-Ленин, которому на любовь всего народа было фиолетово - его заботили рабочие и бедняки, да и то любви он от них особо не ждал.
У Крупской есть замечательный момент в воспоминаниях. Когда в 1918 Совнарком и вообще столица переехали в Москву (ой, зря, ой, погорячились большевички!), в Первопрестольной в лицо Ленина никто не знал, поэтому он с женой частенько ходил по городу и общался с народом, который и не представлял, что это за мужичок с ними за жизнь треплется (ну да, Айфонов тогда не было, байкеров тоже... ФСО тоже). И вот как-то на Сухаревке, был такой рынок, беседует он с каким-то кулаком из Подмосковья и тот ему говорит:
- Не понимаю я этого Ленина: на хрена его жене столько швейных машинок?
Ленин попросил подробностей, на что кулак ему сообщил, что комиссары издали декрет об изъятии у населения всех швейных машинок (у Крупской нет мотивации этого распоряжения, мне же трудно проследить тут причинно-следственные цепочки - зачем, почему?). Ну и народ - ведь темный у нас народишко - решил, что все машинки сталбыть идут жене главе Совправительства. Потом Ленин часто супругу подкалывал этим фактом.
А вот Николай Романов, ласково прозванный этим самым народом Кровавым, страсть как обожал народную любовь. В 1903 в тогдашней РПЦ произошло какое-то очередное их ведомственное чудо - явление мощей Серафима Саровского - по поводу чего была устроена в городе Сарове гигантская PR-акция. Летом произошли Саровские торжества, на которых собралось от полумиллиона до миллиона человек. Тогдашние нургалиевы постарались, Ходынки-2 не произошло. Зато случилось чудо - царица-матушка искупалась в каком-то святом источнике и понесла - и родила потом долгожданного наследника мужеского полу (до это шли дочки). Об этом торжественно было объявлено на Первом канале во всех лоялистских СМИ и церквах (никто, правда, не задумался над тем, что факт рождения престолонаследника случился не через канонические 9 месяцев после купания, а через год).
Царю любовь народная очень понравилась, он начал войну с Японией. Правда, вместо приращения Империи Желтой Русью и арестом микадо в своем дворце в Киото, последовал эпик фэйл и Первая русская революция.
Но урок не в прок. В 1916, в конце года последовала не менее массовая акция народной любви, как рассылка со всех уголков России верноподданннических телеграмм от народа своему царю. Телеграммы в дворец несли мешками. "Наших" и "Мгер" тогда еще не изобрели, поэтому телеграммы посылали от имени простых русских людей работники тогдашнего МВД - самого важного на Руси органа власти, полицейские, от будочника и городового до полицмейстера. Когда царю потом кто-нибудь начинал говорить, что неплохо было бы что-то сделать в свете новой просираемой войны, он важно показывал на мешки с телеграммами и говорил застенчиво: "но ведь народ меня любит!"
Кончилось все в феврале 17-го, буквально через несколько месяцев.
И вот что интересно. Наши новые монархисты любят иногда говорить - что нашелся бы тогда, в феврале, хоть один верный офицер - и покрошил бы запросто он эту петроградскую сволочь. Так вот - нашелся такой офицер тогда! Да! Звали его Александр Павлович Кутепов и был он почти так крут, как Юлия Латынина. Он собрал отряд в тысячу человек с 12 пулеметами и решил всех восставших "загнать к Неве и там привести в порядок". Только вот незадача - как только "каратели" соприкоснулись с народом - все его подчиненные перешли на сторону восставших горожан.
То есть вот такая проблема у нашей власти. Сегодня народ ее любит-обожает, животик мальчика, который царь-батюшка поцеловать изволил, не моет месяцами - а завтра бум! Никому она не нужна и никто за нее помирать не хочет. И даже совсем наоборот, где-то в новом Екатеринбурге какой-то новый Юровский уже читает инструкцию по сборке-разборке револьвера системы "наган".