* * *
Если б мне голубая отчизна
отпустила их скорбь и вину,
на великую дружную тризну
я б собрал вековую родню.
Сам забился б, не назван, заброшен
в вековом и еловом углу,
и судьбиной своей запорошен
и отчаянным словом: люблю!
из глубИны такой, чтоб глубилось…
И чтоб кошки-собаки у ног.
И чтоб плакало все и клубилось.
И чтоб все были живы, кто мог.
отпустила их скорбь и вину,
на великую дружную тризну
я б собрал вековую родню.
Сам забился б, не назван, заброшен
в вековом и еловом углу,
и судьбиной своей запорошен
и отчаянным словом: люблю!
из глубИны такой, чтоб глубилось…
И чтоб кошки-собаки у ног.
И чтоб плакало все и клубилось.
И чтоб все были живы, кто мог.