Мысль
А собственно, что такое мысль? Откуда и как она берется, как можно одной мыслью постичь и объяснить другую? На самом деле, мы имеем дело с загадочным феноменом говорящем о метафизически невозможном акте - акте мышления. «Оно может случиться, а может не случиться.
Есть какие - то условия, чтобы событие мышления случилось (интересно, Р. Декарт считал, что мыслить можно, в том смысле о котором мы сейчас говорим, только 4 часа в месяц - прим. авт.). И в этом смысле, событие мышления похоже на события жизни. Так же, как события жизни почти что невозможны, точно так же и события мышления почти что невозможны, но бывают - и это удивительно. Сама эта удивительность тоже вызывает мышление. Мы начинаем мыслить, когда удивляемся…Мысль нельзя подумать, она рождается из душевного потрясения» /М. Мамардашвили/. «Удивися мой разум, разуму Твоему». Чувственный, эмпирический мир открывается нам по мере нашего свободно - творческого и внимательного всматривания в него. При этом неопределенность и порой даже спутанность наших представлений нисколько не подрывают веры в объективное существование этого бытия, веры в его внутреннюю стройность, красоту и гармонию. В худшем случае Объективную Реальность можно мыслить как абстрактно - теоретическую модель сознания, как некую математическую Махамайю, с ее вечными и идеальными законами, опосредуемыми чрез существования теоретического сознания, но при этом недоступными непосредственному знанию. А это сон разума, а, как известно сон разума - рождает чудовищ. «Сон разума» опасен как смерть, поэтому нужно верой разбудить разум к духовной деятельности, в которой человек одолеет себя, изгоняя страсти из себя».
А если, я хочу поведать о своей первомысли, то мне нужен язык, но вот ужас… я не могу, не способен передать и поведать своим языком, а если даже и попытаю, то выясню, что сам язык оказывается неадекватным содержанию того, что я хотел бы выразить. Язык - это дверь, вводящая нас в мир живущих. Мир - это онтологическое вербализация Логоса в металогическом пространстве. Как Художник, рисуя «карину - шедевр», хочет передать скрытую в самом художнике мысль, так и Бог создавая «шедевр - мир» хочет передать скрытую мысль - Логос. Л. Витгенштейн писал: «Неужели (сам) Бог опутан нашим знанием? Неужели некоторые наши высказывания не могут быть ложными? Ведь именно это мы готовы утверждать». Мы «конструируем» идеальный язык, для передачи идеальных моделей, отсюда некий параллельный мир со-знания требует и параллельного эмпирическому языку, мир идеального языка. Идеального не в смысле более совершенного, чем язык повседневности, а в смысле «добиться большей ясности в отношении понятий понимания, осмысления и мышления». Мы используем слова - понятия: вечность, бесконечность и т.д., но крайне любопытно то, что мы не можем себе представить их даже в воображении (не то что бы о - предметить). Спрашивается: «А что скрывается за этими понятиями, которые, по сути, мы не можем помыслить? Что такое «понятие»? Ранее, рассматривали понятие как «картинку бытия », затем как ее «код», отсюда стояла задача дешифровки мира, но на самом деле понятие «выступает», феноменолизируется не как « схваченность », зафиксированность, а как истинно-сущностное, смысловое содержание действительного события (или со-Бытия). При этом, возможный способ нашего созерцания (теории) на прямую связан с признанием нами беспредпосылочного основания, некой «точки отсчета», которая, развертываясь (некий «пучок чистого содержания») для нас и будет являться теми «очками», через которые мы будем смотреть на мир. Сам факт того, что мы не можем этого представить (опредметить) говорит о чем - то большем, говорит о присутствии Невидимого. И в этом смысле, жестко - объективной, независимой от нашего и для нашего миросозерцания реальности просто не существует, и никаким разумом или наукой это не доказывается. Как некий феномен, по отношению к моему сознанию, он, есть нечто объективное. Сложно отрицать, что теорема Пифагора в геометрии, устанавливающая нечто приблизительное верное, независима от существования человека. При этом, если мы возьмем к примеру всем известное математическое число, ну скажем «1», то мне например, было всегда непонятно: «А что собственно это такое?». То есть, что такое число? Ведь это очевидно, что из природы никакое число не выводимо. Я не могу его пощупать, понюхать, выпить и т.д. А из человека оно тоже не выводится, иначе я бы мог моделировать любые пришедшие в мою голову теории и формулы, а сделать этого я естественно не могу. Отсюда, если число не выводимо из природы и из человека, то спрашивается, а откуда оно выводится. Сложно отрицать, что математика одна из самых точнейших наук, при этом то, с чем она работает, есть, что - то совершенно непонятное!
Конечно, когда я рассматриваю это нечто как - мир - т.е. скорее как метасистему разумно-структуированного принципа бытия (независимого или зависимого от моего сознания), или как систему этико-нравственных принципов бытия и т.д., то тогда он уже не существует помимо человека, а, следовательно, в самой своей сути субъектен. Мы не столько видим мир, сколько мыслим его и в этом смысле, его существование будет всегда относительно (в этом правда релятивизма), поскольку его внешнее, разумное понимание зависит исключительно от способностей и специфики нашего сознания.
Есть какие - то условия, чтобы событие мышления случилось (интересно, Р. Декарт считал, что мыслить можно, в том смысле о котором мы сейчас говорим, только 4 часа в месяц - прим. авт.). И в этом смысле, событие мышления похоже на события жизни. Так же, как события жизни почти что невозможны, точно так же и события мышления почти что невозможны, но бывают - и это удивительно. Сама эта удивительность тоже вызывает мышление. Мы начинаем мыслить, когда удивляемся…Мысль нельзя подумать, она рождается из душевного потрясения» /М. Мамардашвили/. «Удивися мой разум, разуму Твоему». Чувственный, эмпирический мир открывается нам по мере нашего свободно - творческого и внимательного всматривания в него. При этом неопределенность и порой даже спутанность наших представлений нисколько не подрывают веры в объективное существование этого бытия, веры в его внутреннюю стройность, красоту и гармонию. В худшем случае Объективную Реальность можно мыслить как абстрактно - теоретическую модель сознания, как некую математическую Махамайю, с ее вечными и идеальными законами, опосредуемыми чрез существования теоретического сознания, но при этом недоступными непосредственному знанию. А это сон разума, а, как известно сон разума - рождает чудовищ. «Сон разума» опасен как смерть, поэтому нужно верой разбудить разум к духовной деятельности, в которой человек одолеет себя, изгоняя страсти из себя».
А если, я хочу поведать о своей первомысли, то мне нужен язык, но вот ужас… я не могу, не способен передать и поведать своим языком, а если даже и попытаю, то выясню, что сам язык оказывается неадекватным содержанию того, что я хотел бы выразить. Язык - это дверь, вводящая нас в мир живущих. Мир - это онтологическое вербализация Логоса в металогическом пространстве. Как Художник, рисуя «карину - шедевр», хочет передать скрытую в самом художнике мысль, так и Бог создавая «шедевр - мир» хочет передать скрытую мысль - Логос. Л. Витгенштейн писал: «Неужели (сам) Бог опутан нашим знанием? Неужели некоторые наши высказывания не могут быть ложными? Ведь именно это мы готовы утверждать». Мы «конструируем» идеальный язык, для передачи идеальных моделей, отсюда некий параллельный мир со-знания требует и параллельного эмпирическому языку, мир идеального языка. Идеального не в смысле более совершенного, чем язык повседневности, а в смысле «добиться большей ясности в отношении понятий понимания, осмысления и мышления». Мы используем слова - понятия: вечность, бесконечность и т.д., но крайне любопытно то, что мы не можем себе представить их даже в воображении (не то что бы о - предметить). Спрашивается: «А что скрывается за этими понятиями, которые, по сути, мы не можем помыслить? Что такое «понятие»? Ранее, рассматривали понятие как «картинку бытия », затем как ее «код», отсюда стояла задача дешифровки мира, но на самом деле понятие «выступает», феноменолизируется не как « схваченность », зафиксированность, а как истинно-сущностное, смысловое содержание действительного события (или со-Бытия). При этом, возможный способ нашего созерцания (теории) на прямую связан с признанием нами беспредпосылочного основания, некой «точки отсчета», которая, развертываясь (некий «пучок чистого содержания») для нас и будет являться теми «очками», через которые мы будем смотреть на мир. Сам факт того, что мы не можем этого представить (опредметить) говорит о чем - то большем, говорит о присутствии Невидимого. И в этом смысле, жестко - объективной, независимой от нашего и для нашего миросозерцания реальности просто не существует, и никаким разумом или наукой это не доказывается. Как некий феномен, по отношению к моему сознанию, он, есть нечто объективное. Сложно отрицать, что теорема Пифагора в геометрии, устанавливающая нечто приблизительное верное, независима от существования человека. При этом, если мы возьмем к примеру всем известное математическое число, ну скажем «1», то мне например, было всегда непонятно: «А что собственно это такое?». То есть, что такое число? Ведь это очевидно, что из природы никакое число не выводимо. Я не могу его пощупать, понюхать, выпить и т.д. А из человека оно тоже не выводится, иначе я бы мог моделировать любые пришедшие в мою голову теории и формулы, а сделать этого я естественно не могу. Отсюда, если число не выводимо из природы и из человека, то спрашивается, а откуда оно выводится. Сложно отрицать, что математика одна из самых точнейших наук, при этом то, с чем она работает, есть, что - то совершенно непонятное!
Конечно, когда я рассматриваю это нечто как - мир - т.е. скорее как метасистему разумно-структуированного принципа бытия (независимого или зависимого от моего сознания), или как систему этико-нравственных принципов бытия и т.д., то тогда он уже не существует помимо человека, а, следовательно, в самой своей сути субъектен. Мы не столько видим мир, сколько мыслим его и в этом смысле, его существование будет всегда относительно (в этом правда релятивизма), поскольку его внешнее, разумное понимание зависит исключительно от способностей и специфики нашего сознания.