Заметки на манжетах. История одного боя местного значения . ВМВ
Июль, степи севернее Сталинграда. На передовую своим ходом следует пополнение - рота Т-60. Изнурительный марш, пыль, машины глохнут, механики чистят фильтры и снова и снова запускают их.
Приходят в расположение остатков танкового корпуса, на командира роты - лейтенанта, только с училища, орут за опоздание и требуют немедленно следовать в расположение дивизии и поддерживать атаку.
Уставший до смерти лейтенант упрямо тебует сперва дать ему почистить пушки, которые не работуют из-за пыли. Перед лейтенантом трясут пистолетом, но он продолжает твердить то же самое, не замечая угрозы. И происходит чудо - начальство приходит в себя и звонит наверх, прося отложить атаку.
Вечером ремонтники корпуса разбирают вместе с танкистами орудия, чистят их и смазывают. Ремонтников много, работы у них почти нет - корпус лишился большей части танков.
Поспать удается три часа, утром Т-60 следуют в расположение стрелковой дивизии. Там тоже орут, и говорят, что атака начнется немедленно. Усталый лейтенанат, все так же безразлично требует дать ему время на то, чтобы ознакомиться с местностью.
Опять тряска ТТ и угрозы расстрелять. Лейтенант все с тем же безразличием кивает на поле: "Этим тоже не дали?" На поле стоят сгоревшие танки - много, десятка полтора.
Опять происходит чудо, ему дают время, и он намечает атаку с использованием лощины. После короткой артподготовки танки идут вперед, пехота отстала, но лощина выводит танки почти к самым позициям немцев. Рота разворачивается и в этот момент немцы по какой-то причине контратакуют с танками.
Танчики палят из автоматических пушек и один за другим вспыхают.
Лейтенант стреляет по немецкому танку, внезапно его машина останавливается. Он кричит водителю, чтобы продолжал маневривровать, но тот не отвечает. Почему-то в танке становится плохо видно и дышать тоже трудно, но лейтенант стреляет по немецкому танку. Лента кончается, лейтенант пробует вставить новую, но почему-то не может. Он хочет открыть люк, чтобы впустить свет и понять, почему стало темно и почему не получается вставить новую ленту. Люк тоже почему-то открывается не сразу. Когда он откидывает крышку, какие-то люди вытаскивают его наружу. Он пытается сказать им, что вытаскивать не надо, что он должен стрелять по немцам, но не слышит ни своего голоса, ни их. Его куда-то тащат и, наконец, ставят перед каким-то командиром.
У лейтенанта по-прежнему почему-то темно перед глазами, но он вдруг видит, что на командире форма не зеленая, а серая, а на горле - крест. Лейтенант понимает, что это фашист, и пытается достать наган, но кобуры на поясе нет.
Командир немецкого танкового полка смотрит на стоящего перед ним страшно обгоревшего русского танкиста. У танкиста разорван бок так, что при каждом вдохе оттуда течет кровь, кисть левой руки оторвана. Командир танкового полка думает, что его продуманная контратака, которая должна была отбросить русских, оказалась сорвана этими несколькими маленькими машинками, пехотинцы потеряли двадцать человек убитыми и вдвое больше ранеными, два его танка выведены из строя и, что хуже всего, вот этот русский убил командира танкового батальона, который не вовремя высунулся из командирской башенки.
К немецкому командиру подходит врач и спрашивает, что делать с русским. Командир полка отвечает: "Ничего".
Врач нервничает, у него вид интеллигентного, в общем, человека, он кричит, что обязан оказывать помощь даже врагу.
"Какую помощь?" - тихо спрашивает командир полка. Врач молчит. Командир полка добавляет: "Даже если он выжевет, как вы думаете, сколько он протянет в лагере для военнополенных?" Врач молчит. Немецкий командир долго смотрит на русского, затем говорит: "Пусть идет".
Офицеры и солдаты переглядываются, потом один спрашивает: "Куда?" Командир полка говорит: "Отведите его к его танку и отпустите. Пусть идет, куда сможет". Несколько немцев ведут лейтенанта к его Т-60 - выгоревшему до черноты, и отпускают.
Лейтенант по прежнему ничего не слышит, и ему кажется, что наступает ночь.
Посмотрев на следы своих танков, он идет в том направлении, откуда они пришли, но через пару сотен метров он понимает, что очень устал, к тому же, наступила ночь. Лейтенант решает лечь поспать, чтобы утром дойти до своих. Чтобы не потерять след, он ложится прямо на него и смотрит в черное небо, потом закрывает глаза.
На командном пункте стрелкового полка приехавший командир танквого корпуса и командир стрелковой дивизии смотрят на поле, где теперь еще больше сгоревших танков. Командир стрелковой дивизии говорит, что им повезло - атака сорвала контрудар немцев.
Командир танкового корпуса молчит - он пытается вспомнить лицо лейтенанта, который повел пополнение в атаку, и не может. Затем он устало отвечает, что сорвали не контрудар, а контратаку.
Он поднимает к глазам бинокль и смотрит на холмик у выхода из лощины - ему кажется, что там лежит тело в черном комбинезоне. Но солнце садится и разобрать ничего нельзя. Командир танкового корпуса опускает бинокль.
Сводка: войска такого-то фронта вели упорные бои на таком-то направлении.
Приходят в расположение остатков танкового корпуса, на командира роты - лейтенанта, только с училища, орут за опоздание и требуют немедленно следовать в расположение дивизии и поддерживать атаку.
Уставший до смерти лейтенант упрямо тебует сперва дать ему почистить пушки, которые не работуют из-за пыли. Перед лейтенантом трясут пистолетом, но он продолжает твердить то же самое, не замечая угрозы. И происходит чудо - начальство приходит в себя и звонит наверх, прося отложить атаку.
Вечером ремонтники корпуса разбирают вместе с танкистами орудия, чистят их и смазывают. Ремонтников много, работы у них почти нет - корпус лишился большей части танков.
Поспать удается три часа, утром Т-60 следуют в расположение стрелковой дивизии. Там тоже орут, и говорят, что атака начнется немедленно. Усталый лейтенанат, все так же безразлично требует дать ему время на то, чтобы ознакомиться с местностью.
Опять тряска ТТ и угрозы расстрелять. Лейтенант все с тем же безразличием кивает на поле: "Этим тоже не дали?" На поле стоят сгоревшие танки - много, десятка полтора.
Опять происходит чудо, ему дают время, и он намечает атаку с использованием лощины. После короткой артподготовки танки идут вперед, пехота отстала, но лощина выводит танки почти к самым позициям немцев. Рота разворачивается и в этот момент немцы по какой-то причине контратакуют с танками.
Танчики палят из автоматических пушек и один за другим вспыхают.
Лейтенант стреляет по немецкому танку, внезапно его машина останавливается. Он кричит водителю, чтобы продолжал маневривровать, но тот не отвечает. Почему-то в танке становится плохо видно и дышать тоже трудно, но лейтенант стреляет по немецкому танку. Лента кончается, лейтенант пробует вставить новую, но почему-то не может. Он хочет открыть люк, чтобы впустить свет и понять, почему стало темно и почему не получается вставить новую ленту. Люк тоже почему-то открывается не сразу. Когда он откидывает крышку, какие-то люди вытаскивают его наружу. Он пытается сказать им, что вытаскивать не надо, что он должен стрелять по немцам, но не слышит ни своего голоса, ни их. Его куда-то тащат и, наконец, ставят перед каким-то командиром.
У лейтенанта по-прежнему почему-то темно перед глазами, но он вдруг видит, что на командире форма не зеленая, а серая, а на горле - крест. Лейтенант понимает, что это фашист, и пытается достать наган, но кобуры на поясе нет.
Командир немецкого танкового полка смотрит на стоящего перед ним страшно обгоревшего русского танкиста. У танкиста разорван бок так, что при каждом вдохе оттуда течет кровь, кисть левой руки оторвана. Командир танкового полка думает, что его продуманная контратака, которая должна была отбросить русских, оказалась сорвана этими несколькими маленькими машинками, пехотинцы потеряли двадцать человек убитыми и вдвое больше ранеными, два его танка выведены из строя и, что хуже всего, вот этот русский убил командира танкового батальона, который не вовремя высунулся из командирской башенки.
К немецкому командиру подходит врач и спрашивает, что делать с русским. Командир полка отвечает: "Ничего".
Врач нервничает, у него вид интеллигентного, в общем, человека, он кричит, что обязан оказывать помощь даже врагу.
"Какую помощь?" - тихо спрашивает командир полка. Врач молчит. Командир полка добавляет: "Даже если он выжевет, как вы думаете, сколько он протянет в лагере для военнополенных?" Врач молчит. Немецкий командир долго смотрит на русского, затем говорит: "Пусть идет".
Офицеры и солдаты переглядываются, потом один спрашивает: "Куда?" Командир полка говорит: "Отведите его к его танку и отпустите. Пусть идет, куда сможет". Несколько немцев ведут лейтенанта к его Т-60 - выгоревшему до черноты, и отпускают.
Лейтенант по прежнему ничего не слышит, и ему кажется, что наступает ночь.
Посмотрев на следы своих танков, он идет в том направлении, откуда они пришли, но через пару сотен метров он понимает, что очень устал, к тому же, наступила ночь. Лейтенант решает лечь поспать, чтобы утром дойти до своих. Чтобы не потерять след, он ложится прямо на него и смотрит в черное небо, потом закрывает глаза.
На командном пункте стрелкового полка приехавший командир танквого корпуса и командир стрелковой дивизии смотрят на поле, где теперь еще больше сгоревших танков. Командир стрелковой дивизии говорит, что им повезло - атака сорвала контрудар немцев.
Командир танкового корпуса молчит - он пытается вспомнить лицо лейтенанта, который повел пополнение в атаку, и не может. Затем он устало отвечает, что сорвали не контрудар, а контратаку.
Он поднимает к глазам бинокль и смотрит на холмик у выхода из лощины - ему кажется, что там лежит тело в черном комбинезоне. Но солнце садится и разобрать ничего нельзя. Командир танкового корпуса опускает бинокль.
Сводка: войска такого-то фронта вели упорные бои на таком-то направлении.