Узбекистан до прихода русских (ужас средневековья)
Оригинал взят у aloban75 в Узбекистан до прихода русских
Продажа ребёнка. Узбекистан примерно 1860 гг. Верещагин.
К вопросу о том, почему, в конце концов, туда вошли русские войска.
Из книги Мейендорфа Е. К. "Путешествие из Оренбурга в Бухару" 1823 г.
Читайте о высокой культуре и прекрасных самобытных традициях великого узбекского народа, да и вообще, Средней Азии до прихода русских варваров. Чисто исторические факты, как они есть. "Русские варвары пронеслись по Средней Азии оставляя после себя университеты, больницы, заводы, школы, библиотеки..." (С)
_____________________________
Население Бухары состоит из кочевников и оседлых жителей, одни из которых земледельцы, другие - горожане. Это обусловливает известное различие в нравах. Так как обычаи кочевников почти такие же, как, и других пастушеских мусульманских народов, я буду беседовать с читателем главным образом об обычаях оседлых бухарцев: я только их и имел случай наблюдать.
Я должен, между прочим, снять с кочевых узбеков-бухарцев упрек, который слишком часто делается по их адресу в Европе, где их считают похитителями людей. Покровительство, которое бухарское правительство оказывает торговле, известный порядок, существующий в управлении, наконец, закон Корана, запрещающий мусульманину-сунниту владеть рабом одной с ним веры, положили в Бухаре конец обычаю похищать людей. Индусы, персы, русские, армяне приезжают в Бухару совершенно безопасно, если правительство убеждено, что они действительно купцы. В плен берут только во время войны, что особенно практикуют узбеки и туркмены Мервского округа, совершающие набеги против хорасанских персов.
Высматривают. Верещагин.
Так как ислам оказывает очень большое влияние на быт исповедующих его народов, последние почти всюду придерживаются одинаковых обычаев. Кроме того, узбеки - настоящие тюрки, нравы которых имеют много общего с нравами константинопольских османлы, и все, что делает халиф, все, что происходит в Стамбуле, вызывает восхищение мусульман в Бухаре.
Мусульманин мнит себя безупречным, если исполняет предписания, содержащиеся в Коране и в комментариях к нему, заменяющих собой кодекс законов. Ему чужды более глубокие нормы поведения, диктуемые нам совестью и честью. Бухарцы более чем суеверны, и правительство не пренебрегает ничем, чтобы поддержать в них это чувство.
В Бухаре имеет силу закон, воспрещающий кяфирам одеваться одинаково с правоверными, но в то же время кяфиры не должны носить одежду, резко отличающуюся от обычного костюма. Они должны брить голову, носить длинное платье, чтобы их нельзя было очень легко признать за «неверных», вид которых вызывает у правоверных чувство ненависти и презрения. Правительство покровительствует обращению в ислам: почти все рабы вынуждены принять мусульманскую религию, носить чалму и подвергнуться обрезанию. При этом власти воображают, что совершают весьма богоугодное дело. Религиозный бухарец считает себя оскверненным, прикасаясь к предмету, поднесенному кяфиром.
Всякий раз, когда дети говорили мне «селям-алейкум», обычное приветствие мусульман, означающее «да будет с вами мир», я слышал, как взрослые мусульмане грубо говорили детям, что к «неверным» не разрешается обращаться с этим приветствием.
Представляют трофеи. Верещагин
Нетерпимость и суеверие настолько распространены в Бухаре, что нечего удивляться тому, что «неверные» платят налоги в большем размере, чем другие жители, что они подвергаются большим притеснениям. Дух управления таков, что ни одна религия, кроме ислама, не может открыто исповедоваться в Бухаре. Вот почему не следует искать в этой стране ни гебров, ни несториан; одни евреи сумели удержаться в силу своей изворотливости.
Правительство рассматривает молитву как непременную обязанность и общественный долг. Оно не ограничивает своих действий соблюдением законов и надзором за тем, чтобы соблюдались права всех жителей. Оно стремится также, хотя это и противоречит духу ислама, управлять религиозным поведением каждого. Всякий домовладелец обязан отправляться чуть свет в свою мечеть. Полицейские чиновники осведомляются у привратников мечетей об именах тех, кто пропускает молитвы, и выгоняют их из домов, применяя силу.
Каждый вечер на Регистане около 4 часов, в этот посвященный молитве час, полицейские выгоняют всех продавцов и покупателей и отправляют их в мечеть. Следует заметить, что в это время базар обычно бывает наиболее оживлен. Полицейские или базарные надсмотрщики бросаются на людей с большими бичами шириной в три пальца и избивают всех, кто попадается им на пути. Толпа шумит: одни кричат, другие смеются и убегают, лавки, столы, палатки исчезают в мгновение ока, и мечеть наполняется благочестивыми мусульманами, привлеченными к божественной службе ударами бичей!
В Бухаре можно встретить все суеверные представления, к которым чувствуют пристрастие мусульмане. Следовательно, там в почете астрология: у хана свой астролог, который получил образование в Исфагане. Обычай приносить в жертву козла в память какого-либо друга, какой-нибудь почитаемой особы или святого распространен среди киргизов так же, как и в Бухаре. Верхушка одного из портиков Бахауддина украшена множеством козлиных рогов, посвященных святым.
Если столько европейцев еще питают веру в ложное искусство предсказывать будущее, то как же этот сумасбродный предрассудок чужд бухарцам? Карты, распространенные в России и у индусов, бухарцы заменяют игральными костями. Они насаживают четыре кости на одну проходящую через них железную ось и поворачивают этот механизм. В результате после известных весьма сложных комбинаций из костей они считают, что получают возможность предсказать хороший или дурной исход дела. В Бухаре, как и во всех мусульманских странах, встречаются пилигримы, облаченные в длинный плащ, с сосудом из тыквы-горлянки и посохом. Попадаются и сумасшедшие, вприпрыжку бегающие по улицам, - они считаются полусвятыми.
Хор Дервишей в Ташкенте. Просят милостыню. Верещагин, 2-я пол. 19 в.
Большинство бухарцев не курят, потому что Коран запрещает употреблять любой наркотик. Эта строгость вызвала недовольство одного из посланцев великого султана, подвергшегося при въезде в Бухару осмеянию за то, что он курил трубку. Персидские рабы много курят и пользуются кальяном [род трубки, в которой дым проходит через воду]. Я сам видел, как в земле выкапывали две ямки, соединяющиеся вместе, и, положив табак в одну из них, курили через другую, заменяя трубку.
Известно, что во всех мусульманских странах употребление крепких напитков воспрещено и даже карается смертной казнью. Однако довольно много бухарцев, особенно состоятельных или молодых, предаются пьянству, но это всегда происходит втайне, и поэтому на улице никогда не видно пьяных. Я видел детей первых бухарских сановников, с жадностью выпивавших стакан вина и в тот же момент терявших голову. Сам куш-беги признался нам откровенно, что в молодости он выпивал в компании с нынешним ханом. Тюря-хан, предполагаемый наследник престола, потеряв вкус к плохому бухарскому вину, ежевечерне опьяняет себя опиумом. Этот принц, отличавшийся, говорят, знаниями и умом, едва дышит из-за этого страшного наркотика. Один из ханских сыновей, сообщив как-то г-ну Негри, что ему предстоит аудиенция у хана, назначил час, когда надлежало прибыть, и, зная, что мы пьем вино, умолял г-на Негри не приходить пьяным.
Женщины легкого поведения [они были изгнаны из Бухары отцом нынешнего хана лет 30 назад; почти все были цыганки] преследуются в Бухарии, а внебрачные связи наказываются смертью.
Один молодой бухарец из хорошей семьи, которого я спросил, в чем состоят его развлечения, сказал мне, что он дает обеды, во время которых рабы играют на музыкальных инструментах, ходит на охоту и, наконец, у него есть свои джуани, или любимцы. Я был удивлен спокойствием, с которым он произнес это слово, которое свидетельствовало, насколько свыклись здесь с самым постыдным пороком. Бесполезно приводить другие примеры в том же роде.
Азиатские ханства ведут с киргизами и туркменами торговлю рабами, источником которой прежде всего являются разбои, совершаемые этими кочевыми народами, и войны с персами. Уже было указано, что взятие Мерва увеличило на 25 тыс. число персидских рабов в Бухаре, каковое мы определяем тысяч в 40. От 500 до 600 русских томятся в рабстве: они были проданы киргизами, или туркменами, захватывавшими потерпевших кораблекрушение рыбаков на восточном берегу Каспийского моря, или хивинцами.
Читральцы, сияхпуши, хезарейцы и даже грузины также находятся в числе рабов. Число это не уменьшается, потому что рабам дают в жены персианок и их существование связано с интересами их господ. Стоимость сильного мужчины примерно от 40 до 50 тилля (от 640 до 800 рублей ассигнациями). Если это ремесленник, например столяр, кузнец или сапожник, за него платят до 100 тилля (1,6 тыс. рублей ассигнациями). Женщины обычно стоят дешевле, чем мужчины. Если же они молоды и красивы, то стоят от 100 до 150 тилля (от 1600 до 2400 рублей ассигнациями).
Участь рабов в Бухаре внушает ужас. Почти все русские жаловались на то, что очень плохо питаются и измучены побоями. Я видел одного раба, которому его хозяин отрезал уши, проткнул руки гвоздями, облил их кипящим маслом и вырезал кожу на спине, чтобы заставить его признаться, каким путем бежал его товарищ. Куш-беги, увидев однажды одного из своих русских рабов в пьяном виде, велел на следующий день повесить его на Регистане. Когда этого несчастного подвели к виселице и стали принуждать отказаться от православия и сделаться мусульманином, дабы заслужить помилование, он предпочел умереть мучеником за веру.
Большая часть русских невольников, находившихся в окрестностях Бухары, содержались в заключении и работали с кандалами на ногах в продолжение последних недель нашего пребывания в этом городе. Лишь один из них сумел присоединиться к нам верстах в 100 от Бухары после 18-дневного скитания по пустыне. В течение этого времени он поддерживал себя только водой и мукой. Он выразил нам самым простым и трогательным образом тревогу, которую испытал, увидев нас (так как он боялся, не были ли мы киргизами, хивинцами или узбеками), и крайнюю радость, когда узнал наших казаков. Я не смогу описать бурного восторга десятка русских невольников, которых мы выкупили в Бухаре и во время пути. Они проливали слезы радости. Поверят ли, что бухарское правительство было достаточно жестоко, чтобы препятствовать этим выкупленным русским вернуться на родину! Это фанатическое правительство даже запретило своим подданным продавать нам русских под тем предлогом, что якобы вследствие этого уменьшится число прозелитов.
Бухарские узники, фото Прокудина-Горского, нач. 20 в. Рабство уже запрещено, но рабов содержали даже хуже.
Нужно было видеть несчастных русских невольников в Бухаре и Хиве, чтобы воодушевиться пламеннейшим желанием освободить их. Может ли покупка этих людей, похищенных из родных мест в обстановке полного мира, рассматриваться как вид какого-то законного владения? Разве репрессалии, которые предпринимает русское правительство, задерживая во всей империи бухарцев и хивинцев с их товарами с целью заставить эти народы вернуть в Россию ее подданных, будут несправедливы или безуспешны? Посредством этой суровой, но справедливой меры не будут ли возвращены на родину, в круг родных, к своей вере тысячи людей, исторгнутых из пределов России или из лона своих семей? Состоятельные бухарцы обыкновенно имеют до 40 рабов. Некоторые крупные вельможи, вроде куш-беги, обладают, быть может, сотней, так как у них, должно быть, большое окружение и они владеют обширными садами и другими поместьями. Нет почти ни одного зажиточного бухарца, у которого не было бы сада за городом и маленького домика, куда он отправляется летом во время жары подышать чистым воздухом.
Владельцы поместий отдают свои земли в аренду или обрабатывают их с помощью рабов. Приятности жизни, домашние радости, общественные удовольствия еще очень мало известны в Бухаре. Дома холодны и сыры зимой, в них нет никакой мебели, кроме ковров, одеял и подушек. Доступны только удовольствия, вкушаемые в гаремах. Никакие большие собрания не оживляют однообразного и молчаливого существования бухарца.
Я никогда не видел танцующих, кроме слабоумных, которые поют, ударяя в такт руками, «ба-ла-ки-бла», как черкесы, поющие слоги «а-пу-па-пю-па». Персидская цивилизация, насажденная в Бухаре Тимуром, проявляется в некоторых обычаях вежливости. После смерти первой супруги куш-беги, женщины, весьма уважаемой мусульманами, самые значительные люди в Бухаре явились к нему с визитом, чтобы выразить соболезнование. Куш-беги роздал богатые подарки родным покойной и нищим, которых кормил в течение нескольких дней.
Бухарец, приходящий в гости к другому, входит только тогда, когда получает позволение хозяина, который предлагает гостю чай, фрукты и сласти. Особой вежливостью со стороны хозяина считается, если гость унесет их с собой. Всякий раз, когда мы приходили к куш-беги, он предлагал нам конфеты или сахарные головы, которые посылал нам после аудиенции. Сам хан также дарит сахар; часто он прибавляет к нему комплект одежды из подарочной материи, известной в Бухаре под названием сарпай. Прежде чем войти к женатому бухарцу, обычно ждут несколько минут, давая женщинам возможность скрыться. Самая почтительная манера садиться - присесть на колени, опираясь на пятки и икры. Если же хотят расположиться поудобнее, то садятся, подобно нашим ученикам портных, скрестив ноги.
При приветствии бухарцы слегка наклоняются, кладут правую руку на сердце и произносят слово «хош». Эта учтивость часто преувеличивается самым смешным образом, особенно рабами: они несколько раз поворачивают голову, наклоняют ее к левому плечу, держат обе руки на сердце, чудаковато улыбаясь и торжественно произнося «хош», словно падают в обморок от удовольствия.
Обитатели Бухары отличаются учтивостью, раболепием и низкопоклонством. Вежливость бухарцев нас поражала тем более, что мы только что провели несколько недель с киргизами, которые крайне грубы.
Пища бухарцев очень проста: после утренней молитвы они пьют чай, который кипятят с молоком и солью, что делает его чем-то похожим на суп. Они обедают не ранее 4-5 часов. Обед состоит из плова, приготовленного из риса, моркови или репы и бараньего мяса. Сейчас же после обеда пьют чай, заваренный как в Европе. Кофе они не пьют. Едят бухарцы пальцами, не имея понятия о ложках и вилках.
Одежда бухарцев состоит из одного или двух длинных платьев из синей или полосатой бумажной материи. Одно, покороче и поуже другого, заменяет рубашку. Почти все бухарцы носят белую чалму из бумажной ткани около 1,5 или 20 аршинов длиной. Персидские рабы часто носят цветные шапки; многие узбеки носят только остроконечные шапочки из красного сукна, обшитые куньим мехом. В Бухаре, как и в Константинополе, форма чалмы обозначает различные звания или состояния. Все жители этой страны носят под широкими панталонами короткие и узкие кальсоны, которые они не снимают никогда то ли по лености, то ли ради приличия. Состоятельные особы пользуются полушелковыми или суконными халатами, богатые государственные чиновники одеты в кашемир и парчу, которые варьируются согласно чину. Одежды из блестящих золотых тканей, ослепительно белые чалмы, густые бороды - все это представляет собой любопытное зрелище во дворе арка, через который мы проследовали, направляясь на нашу первую аудиенцию.
Узбекская женщина примерно 1860-1870 гг.
Женщины носят на улицах длинное покрывало, рукава которого соединяются сзади, и черную вуаль, совершенно закрывающую лицо. Они плохо видят сквозь нее, но, встречаясь с одним из нас тайком, приподнимали уголок. Женщины-таджички даже находили удовольствие в том, чтобы дать нам возможность увидеть их прекрасные глазки. Среди бухарских дам вошло в моду ходить смотреть ференги [чужеземцев]; край навеса нашего дома был для них местом собраний и пределом, который приличие полагало их любопытству. Там некоторые красавицы, незаметно для бухарцев, предоставляли себя нашим взорам, и нас часто восхищали черные, полные огня глаза, великолепные зубы и очень красивый цвет лица. Бухарская суровость скоро положила конец этой слишком светской моде: полиция запретила женщинам приходить под наш навес, и мы были лишены удовольствия, оживлявшего наши беды.
Бухарская женщина, 1907 , фото Прокудина-Горского. "Прогресс" узбекского общества почти за 50 лет по сравнению с предыдущей картиной.
Зачем эти прекрасные создания так уродуют себя, пропуская через ноздри кольцо и употребляя притирания, в то время как природа наделила их столькими прелестями! Женщины и некоторые мужчины красят себе ногти в красный цвет соком истолченной травы хенне. Персы используют это растение для окраски бороды в красный цвет, после чего она легче принимает черную краску. Я видел в Бухаре белых лошадей, хвосты которых были выкрашены в красный одет этим растением. Бухарские женщины красят брови в черный цвет и соединяют их черной чертой, сделанной особым видом глазной примочки. Наконец, они красят ресницы и край век в черный цвет сурьмой, доставляемой из Кабула и выделываемой из графита. Некоторые бухарцы и индусы пользуются тем же приемом.
Бухарские франты выщипывают волосы из верхней части щек, и за этой работой часто можно видеть брадобреев в их заведениях, открытых на улицу. Влияние кочевых привычек сказывается в отсутствии экипажей в Бухаре: у бухарцев нет никаких других повозок, кроме больших двухколесных телег, о которых мы говорили выше и которыми никогда не пользуются для переезда с одного места на другое. Для этого существуют верблюды, лошади, мулы и ослы. Лошадь иной раз перевозит целую семью, и дети с самого нежного возраста, таким образом, учатся быть хорошими наездниками. Разъезжающими на мулах я видел только ханских жен: они попарно сидели на одном животном. Подобно другим бухарским дамам, они пользуются правом ездить в гости. За всадником более высокого сословия следует пешком слуга для охраны коня; богатый использует для этого одного из своих рабов, и грустно видеть, как всадники-беки, почти всегда ездящие быстрым аллюром, вынуждают бежать за собой запыхавшихся рабов. Бедняк велит сопровождать себя сыну и обычно едет более умеренным шагом. Из этого описания бухарских нравов можно судить, что роскошь там до настоящего времени ограничена. В основном они тратятся только на лошадей и одежду. Персидские ковры у них весьма посредственны; почти нет мебели; совсем нет столовых часов, редки и карманные. Нет никаких серебряных вещей и оконных стекол; дома выстроены скверно. Наконец, они вовсе чужды искусству наслаждаться роскошью, которую мы умеем ценить и к которой привыкли. Если бухарцы не чувствуют еще ее ценности, то это надо приписать недостатку цивилизации, влиянию древних обычаев, боязни обнаружить свои богатства в деспотическом государстве и скупости, господствующему пороку в этой стране. Впрочем, я убежден, что их торговые связи с Россией и Индией привьют им вкус к роскоши, так как она слишком льстит тщеславию и в ней слишком много очарования, чтобы не восторжествовать над всеми препятствиями.
Старинная репутация Бухары как города науки доказывает, что в очень отдаленную эпоху этот город был очагом просвещения. Он обязан этим, несомненно, торговле и богатствам, которые всегда оказывают большое влияние на прогресс цивилизации. Если, как с вероятностью утверждают, морские сообщения, облегченные конфигурацией берегов Европы, сильно содействовали распространению просвещения в этой части света, то не следует ли извлечь подобный же вывод из аналогичных фактов? Караваны -- это сухопутные флотилии; бухарская нация, которая видела, как они стекались к ней в течение веков, испытала счастливые последствия этих связей. Мы знаем о великолепии Бухары при династии Саманидов (875--999 годы) и славу, которую ей доставляли науки в эпоху Авиценны. Самарканд тогда был еще более блестящим городом, и его пышность уменьшилась только после падения Газневидов (1186 г.). Местная цивилизация была также развита в Хорезме. Чингис предал там все огню и мечу, и вскоре варварские джагатаи наложили свой железный скипетр на эту несчастную страну. Тимур, имевший, как говорят, вкус к наукам, искусствам и роскоши, вызвал в Мавераннахр ученых своей обширной империи, и новая цивилизация родилась в отчизне этого завоевателя. К этой эпохе нужно отнести небольшое число знаний, переживших опустошения, произведенные узбеками. Теперь же схоластическое богословие поставлено во главе наук в Бухарии и исключительно оно составляет предмет знаний. Медресе содержат большое число учащихся, которые в течение 10, 20 и даже 30 лет изучают многочисленные комментарии к Корану и таким образам тратят лучшие годы жизни, не развивая своих способностей; когда их память, наконец, достаточно обременена пустяками, они становятся мударрисами, или муллами; тщеславясь своим бесполезным знанием, они презирают всякого, кто им не обладает. Никчемные споры о смысле стихов Корана, о положениях, которые никто не смеет опровергать, чтение более или менее точных переводов из некоторых трудов Аристотеля -- вот в чем состоят занятия бухарских философов.
Время от времени сам хан предлагает богословские вопросы, которые мударрисы, собравшись на заседание, обсуждают часто в его присутствии. Один мударрис проницательного и смелого ума осмелился как-то выступить против общепринятых идей и доказывал справедливость своих мнений с неопровержимой логикой. Улемы, вместо того чтобы отвечать, приказали ему замолчать, если он не желает быть сброшенным с верхушки минарета большой мечети. Понятно, что эта угроза положила конец дискуссии.
Как и остальные мусульманские народы, бухарцы питают большое уважение к медицине. Но они примешивают к ней нечто от химии, от тайных знаний, и эта наука пребывает в застое вследствие убеждения, что все находящееся в древних медицинских трудах -- истинно и возражению не подлежит. Хороший бухарский врач, прощупав пульс больного, должен быть в курсе его болезни, не задавая никаких вопросов. Подразделяя физическое строение тела на холодное или горячее, влажное или сухое, он делит медикаменты на крепительные, горячительные, ослабляющие или прохладительные. Эти доктора знают только об артериях и не имеют точных сведений о природе вен. Они различают три главные артерии, из которых одна примыкает к голове, другая -- к груди и третья -- к желудку. Эти идеи были в моде в Европе, я думаю, несколько столетий назад.
Астрономия в Бухаре, как уже сказано, непосредственно связана с астрологией. Астролог хана должен ему предсказывать все затмения по меньшей мере за два дня с целью предотвратить неприятное и даже страшное впечатление, которое может возникнуть в результате наступления этого явления. Нынешний астролог в Бухаре (он там в единственном числе) умеет вычислять движение Луны. Он полагает, что Солнце вращается вокруг Земли, что кометы происходят от столкновения двух планет, что хвост кометы является результатом этого столкновения, что существует только пять планет. Наконец, он преклоняется перед системой Птолемея и считает Улугбека непогрешимым.
Самые ученые бухарцы имеют весьма слабые сведения по географии, и им были бы незнакомы и карты, если бы какой-то купец не привез две или три из России, но они почти никого не интересуют. Сам первый министр не имеет о них ни малейшего понятия.
Не ушло далеко в Бухарии и изучение истории. Суровые муллы рассматривают его как занятие нечестивое или по меньшей мере бесполезное, и светские люди отдаются ему только в качестве отдыха. Впрочем, из этого проскрипционного списка исторических трудов следует исключить летописи Искандера Зулькарнайна (Александра Великого), которые вызывают всеобщий интерес. Один мулла читал по приказанию хана эту историю во всеуслышание на площади, где был окружен множеством слушателей. После чтения последние предложили мулле небольшое вознаграждение. Можно было вообразить себя перенесенным из глубины Бухарии на олимпийские игры в среду самого цивилизованного на земле народа!.. Познакомившись с чтецом этих анналов, я попросил у него разъяснений по поводу пути следования Александра в Согдиане и расположения завоеванных им крепостей. Этого мулла не знал или не хотел отвечать по памяти. Он обещал мне порыться в своих книгах. Но свой ответ он превратил в дело государственной важности и уклонился от намеченного свидания под предлогом, что это может быть неугодно хану. Эта осторожность сначала доставила мне большое огорчение, потому что я рассчитывал собрать кое-какие сведения. Впрочем, я утешился, подумав о малой достоверности сообщений персидских историков, единственных, у которых бухарцы могли бы навести справки, и припомнив, что для придания славы своим предкам они приписывают Александру Великому персидское происхождение.
Несмотря на большое число медресе или колледжей, находящихся в Бухаре, большинство жителей не умеет ни читать, ни писать. Необходимость приобретать эти познания для того, чтобы преуспевать в торговле, заставляет большинство таджикских купцов посылать своих сыновей в школы. Многие из них ходят также в медресе, хотя таджики, которых очень презирают, крайне редко становятся членами высшего духовенства. Дети знатных особ учатся только читать, писать и произносить наизусть цитаты из Корана. Ханские сыновья занимаются с учителями на дому. Сам хан разъясняет им Коран на собраниях, на которых присутствует более 300 слушателей.
Наиболее распространенные языки -- персидский и тюркский. Первый -- язык таджиков, городских жителей и всех более или менее цивилизованных бухарцев. Им пользуются при ведении дел и для переписки. Употребляемое в Бухаре персидское наречие не очень сильно отличается от того, на котором говорят в Персии. Тюркский язык, отличающийся своей грубостью, употребляется только узбеками-кочевниками и туркменами. Он очень похож на тот, на котором говорят киргизы и русские татары.
Верещагин. "Сдавайся! - Пошёл к чёрту!"
Если бухарский хан когда-нибудь пожелает распространить просвещение в Средней Азии, то здесь его поддержит столичная медресе. Для этого необходимо расширить преподавание, и результаты будут удачными, так как в Бухарии любят учение и уважают знания. Основание школы считается благочестивым делом, а содержание школьников из бедных семей -- долгом. Все доходы, которые хан извлекает из таможен, должны распределяться муллам, мударрисам, учащимся и беднякам. Этот закон строжайше соблюдается правящим ханом, который платит мударрисам от 100 до 200 тилля жалованья, учащимся -- до 300 тенег и многократно раздает щедрые подаяния. Часто сам хан жалует учащимся награды деньгами и сарапаи по представлению мударрисов; сумма увеличивается по мере того, как ученик переходит из класса в класс и когда он удостаивается звания ишана {По проф. Сенковскому (рукописное примечание), "ишан" означает почетный титул, который в Бухарии присваивают улемам высшего ранга.}.
Бухарское Медрессе, фото Прокудина-Горского нач. 20 в.
У богатых людей существует обычай не отказывать в обеде или небольшом денежном даре учащимся или талибам, которые являются к ним без приглашения и даже не будучи знакомы. Этот дар называется садакат или хайрат...
Из только что сказанного читатель поймет, каким образом Бухара может содержать более 10 тыс. учащихся или студентов, которые живут при медресе, мечетях и у частных лиц. Однако большинство желающих приобрести знания не могут это осуществить, что объясняется только влиянием предрассудков и фанатизма, внушаемых мусульманской религией. Можно ли поверить, что в Бухаре нет библиотеки, в которой было бы более 300 томов? Ханская библиотека содержит около 200 томов. Лишь немногие медресе располагают книгохранилищами. Я всегда буду сожалеть, что мне не удалось их видеть, хотя меня и уверяли, что в них содержатся только богословские и медицинские сочинения. Достойно замечания, что Шах-Мурад, покровительствуя только военным, упразднил жалованье 400 мударрисам и сильно сократил число мулл. Этот факт любопытен, ибо доказывает, что влияние улемов в Бухаре незначительно и что там было бы легко осуществить различные реформы.
И если когда-нибудь Бухару возглавит просвещенный человек, то он, конечно, сумеет оказать на Среднюю Азию благотворное влияние "и просвещение, заимствованное Европой из Азии, сможет быть возвращено, обогащенное исследованиями и разумом веков".
Развитие просвещения в России обязывает эту обширную империю осуществить стоящую перед ней благородную задачу. России надлежит помочь среднеазиатским ханствам распространить в этих странах все блага европейской цивилизации.
Русские войска вступают в Самарканд. Каразин
...
Я заметил влияние, которое оказывает власть произвола на нравы бухарского народа, страх, который внушает ему эта власть, и пагубные последствия религиозной нетерпимости. Столица страны напоминает монастырь, где надзор за соблюдением предписаний и обрядов религии представляется основным занятием правительства.
Впрочем, эти действия государственной власти не делают людей лучшими. Мысли бухарцев исключительно направлены в сторону торговли, и жажда наживы слишком велика, чтобы они могли примирить заботу о торговых делах с монастырским образом жизни, которому их хотели бы подчинить.
Это путешествие все же удовлетворило мое любопытство, не оставив, однако, никакого приятного впечатления и никаких утешительных воспоминаний...
..............................................
Русские рабы в Бухаре были только в небольшом количестве пленными солдатами, в основном это были люди, захваченные кочевниками в набегах на русские земли (в основном хивинскими туркменами) и проданные в Бухаре. Для защиты от них как раз и были организованы казачьи войска Урала и Семиречья. Они сумели довольно сильно привести бандитов в разум. Карательные операции казаков в Средней Азии помнили долго, но, к сожалению, царское правительство сильно сдерживало казаков.
Да, к правительству России тех лет можно и нужно предъявить серьёзные претензии: почему не захватывали заложников из узбеков, почему не устраивали карательные рейды, такие, чтобы и десятки лет у них руки дрожжали бы от мысли о том, чтобы причинить зло русским? Все уговоры, выкупы русских рабов и пр. не действовали до тех пор, пока туда не вошли войска Скобелева и не порвали "восточных воинов" как тузик старую грелку. Вот тогда русских там зауважали и рабство прекратилось навсегда, до этого в каждом крупном городе был рынок рабов. Русские захватчики запретили таже такой колоритный национальный обычай как покупка мальчиков-бачей для гомосексуальных извращений. Также успешно покончил на Кавказе Ермолов с черкесскими бандитами и усмирил всех остальных "гордых джигитов". На Востоке понимают и исключительно силу. Впрочем, на Западе тоже. Сейчас в национально-возрождающемся "великрм Узбекистане" любят рассказывать о "русских захватчиках, поработившим мирный трудолюбивый народ". Для сравнения можно посмотреть на не менее великий Афганистан, до которого, к его несчастью, русские варвары тогда не дошли. А было там примерно одинаково.
Полностью читать здесь http://www.rusproject.org/history/history_5/buhara_meiendorf
Продажа ребёнка. Узбекистан примерно 1860 гг. Верещагин.
К вопросу о том, почему, в конце концов, туда вошли русские войска.
Из книги Мейендорфа Е. К. "Путешествие из Оренбурга в Бухару" 1823 г.
Читайте о высокой культуре и прекрасных самобытных традициях великого узбекского народа, да и вообще, Средней Азии до прихода русских варваров. Чисто исторические факты, как они есть. "Русские варвары пронеслись по Средней Азии оставляя после себя университеты, больницы, заводы, школы, библиотеки..." (С)
_____________________________
Население Бухары состоит из кочевников и оседлых жителей, одни из которых земледельцы, другие - горожане. Это обусловливает известное различие в нравах. Так как обычаи кочевников почти такие же, как, и других пастушеских мусульманских народов, я буду беседовать с читателем главным образом об обычаях оседлых бухарцев: я только их и имел случай наблюдать.
Я должен, между прочим, снять с кочевых узбеков-бухарцев упрек, который слишком часто делается по их адресу в Европе, где их считают похитителями людей. Покровительство, которое бухарское правительство оказывает торговле, известный порядок, существующий в управлении, наконец, закон Корана, запрещающий мусульманину-сунниту владеть рабом одной с ним веры, положили в Бухаре конец обычаю похищать людей. Индусы, персы, русские, армяне приезжают в Бухару совершенно безопасно, если правительство убеждено, что они действительно купцы. В плен берут только во время войны, что особенно практикуют узбеки и туркмены Мервского округа, совершающие набеги против хорасанских персов.
Высматривают. Верещагин.
Так как ислам оказывает очень большое влияние на быт исповедующих его народов, последние почти всюду придерживаются одинаковых обычаев. Кроме того, узбеки - настоящие тюрки, нравы которых имеют много общего с нравами константинопольских османлы, и все, что делает халиф, все, что происходит в Стамбуле, вызывает восхищение мусульман в Бухаре.
Мусульманин мнит себя безупречным, если исполняет предписания, содержащиеся в Коране и в комментариях к нему, заменяющих собой кодекс законов. Ему чужды более глубокие нормы поведения, диктуемые нам совестью и честью. Бухарцы более чем суеверны, и правительство не пренебрегает ничем, чтобы поддержать в них это чувство.
В Бухаре имеет силу закон, воспрещающий кяфирам одеваться одинаково с правоверными, но в то же время кяфиры не должны носить одежду, резко отличающуюся от обычного костюма. Они должны брить голову, носить длинное платье, чтобы их нельзя было очень легко признать за «неверных», вид которых вызывает у правоверных чувство ненависти и презрения. Правительство покровительствует обращению в ислам: почти все рабы вынуждены принять мусульманскую религию, носить чалму и подвергнуться обрезанию. При этом власти воображают, что совершают весьма богоугодное дело. Религиозный бухарец считает себя оскверненным, прикасаясь к предмету, поднесенному кяфиром.
Всякий раз, когда дети говорили мне «селям-алейкум», обычное приветствие мусульман, означающее «да будет с вами мир», я слышал, как взрослые мусульмане грубо говорили детям, что к «неверным» не разрешается обращаться с этим приветствием.
Представляют трофеи. Верещагин
Нетерпимость и суеверие настолько распространены в Бухаре, что нечего удивляться тому, что «неверные» платят налоги в большем размере, чем другие жители, что они подвергаются большим притеснениям. Дух управления таков, что ни одна религия, кроме ислама, не может открыто исповедоваться в Бухаре. Вот почему не следует искать в этой стране ни гебров, ни несториан; одни евреи сумели удержаться в силу своей изворотливости.
Правительство рассматривает молитву как непременную обязанность и общественный долг. Оно не ограничивает своих действий соблюдением законов и надзором за тем, чтобы соблюдались права всех жителей. Оно стремится также, хотя это и противоречит духу ислама, управлять религиозным поведением каждого. Всякий домовладелец обязан отправляться чуть свет в свою мечеть. Полицейские чиновники осведомляются у привратников мечетей об именах тех, кто пропускает молитвы, и выгоняют их из домов, применяя силу.
Каждый вечер на Регистане около 4 часов, в этот посвященный молитве час, полицейские выгоняют всех продавцов и покупателей и отправляют их в мечеть. Следует заметить, что в это время базар обычно бывает наиболее оживлен. Полицейские или базарные надсмотрщики бросаются на людей с большими бичами шириной в три пальца и избивают всех, кто попадается им на пути. Толпа шумит: одни кричат, другие смеются и убегают, лавки, столы, палатки исчезают в мгновение ока, и мечеть наполняется благочестивыми мусульманами, привлеченными к божественной службе ударами бичей!
В Бухаре можно встретить все суеверные представления, к которым чувствуют пристрастие мусульмане. Следовательно, там в почете астрология: у хана свой астролог, который получил образование в Исфагане. Обычай приносить в жертву козла в память какого-либо друга, какой-нибудь почитаемой особы или святого распространен среди киргизов так же, как и в Бухаре. Верхушка одного из портиков Бахауддина украшена множеством козлиных рогов, посвященных святым.
Если столько европейцев еще питают веру в ложное искусство предсказывать будущее, то как же этот сумасбродный предрассудок чужд бухарцам? Карты, распространенные в России и у индусов, бухарцы заменяют игральными костями. Они насаживают четыре кости на одну проходящую через них железную ось и поворачивают этот механизм. В результате после известных весьма сложных комбинаций из костей они считают, что получают возможность предсказать хороший или дурной исход дела. В Бухаре, как и во всех мусульманских странах, встречаются пилигримы, облаченные в длинный плащ, с сосудом из тыквы-горлянки и посохом. Попадаются и сумасшедшие, вприпрыжку бегающие по улицам, - они считаются полусвятыми.
Хор Дервишей в Ташкенте. Просят милостыню. Верещагин, 2-я пол. 19 в.
Большинство бухарцев не курят, потому что Коран запрещает употреблять любой наркотик. Эта строгость вызвала недовольство одного из посланцев великого султана, подвергшегося при въезде в Бухару осмеянию за то, что он курил трубку. Персидские рабы много курят и пользуются кальяном [род трубки, в которой дым проходит через воду]. Я сам видел, как в земле выкапывали две ямки, соединяющиеся вместе, и, положив табак в одну из них, курили через другую, заменяя трубку.
Известно, что во всех мусульманских странах употребление крепких напитков воспрещено и даже карается смертной казнью. Однако довольно много бухарцев, особенно состоятельных или молодых, предаются пьянству, но это всегда происходит втайне, и поэтому на улице никогда не видно пьяных. Я видел детей первых бухарских сановников, с жадностью выпивавших стакан вина и в тот же момент терявших голову. Сам куш-беги признался нам откровенно, что в молодости он выпивал в компании с нынешним ханом. Тюря-хан, предполагаемый наследник престола, потеряв вкус к плохому бухарскому вину, ежевечерне опьяняет себя опиумом. Этот принц, отличавшийся, говорят, знаниями и умом, едва дышит из-за этого страшного наркотика. Один из ханских сыновей, сообщив как-то г-ну Негри, что ему предстоит аудиенция у хана, назначил час, когда надлежало прибыть, и, зная, что мы пьем вино, умолял г-на Негри не приходить пьяным.
Женщины легкого поведения [они были изгнаны из Бухары отцом нынешнего хана лет 30 назад; почти все были цыганки] преследуются в Бухарии, а внебрачные связи наказываются смертью.
Один молодой бухарец из хорошей семьи, которого я спросил, в чем состоят его развлечения, сказал мне, что он дает обеды, во время которых рабы играют на музыкальных инструментах, ходит на охоту и, наконец, у него есть свои джуани, или любимцы. Я был удивлен спокойствием, с которым он произнес это слово, которое свидетельствовало, насколько свыклись здесь с самым постыдным пороком. Бесполезно приводить другие примеры в том же роде.
Азиатские ханства ведут с киргизами и туркменами торговлю рабами, источником которой прежде всего являются разбои, совершаемые этими кочевыми народами, и войны с персами. Уже было указано, что взятие Мерва увеличило на 25 тыс. число персидских рабов в Бухаре, каковое мы определяем тысяч в 40. От 500 до 600 русских томятся в рабстве: они были проданы киргизами, или туркменами, захватывавшими потерпевших кораблекрушение рыбаков на восточном берегу Каспийского моря, или хивинцами.
Читральцы, сияхпуши, хезарейцы и даже грузины также находятся в числе рабов. Число это не уменьшается, потому что рабам дают в жены персианок и их существование связано с интересами их господ. Стоимость сильного мужчины примерно от 40 до 50 тилля (от 640 до 800 рублей ассигнациями). Если это ремесленник, например столяр, кузнец или сапожник, за него платят до 100 тилля (1,6 тыс. рублей ассигнациями). Женщины обычно стоят дешевле, чем мужчины. Если же они молоды и красивы, то стоят от 100 до 150 тилля (от 1600 до 2400 рублей ассигнациями).
Участь рабов в Бухаре внушает ужас. Почти все русские жаловались на то, что очень плохо питаются и измучены побоями. Я видел одного раба, которому его хозяин отрезал уши, проткнул руки гвоздями, облил их кипящим маслом и вырезал кожу на спине, чтобы заставить его признаться, каким путем бежал его товарищ. Куш-беги, увидев однажды одного из своих русских рабов в пьяном виде, велел на следующий день повесить его на Регистане. Когда этого несчастного подвели к виселице и стали принуждать отказаться от православия и сделаться мусульманином, дабы заслужить помилование, он предпочел умереть мучеником за веру.
Большая часть русских невольников, находившихся в окрестностях Бухары, содержались в заключении и работали с кандалами на ногах в продолжение последних недель нашего пребывания в этом городе. Лишь один из них сумел присоединиться к нам верстах в 100 от Бухары после 18-дневного скитания по пустыне. В течение этого времени он поддерживал себя только водой и мукой. Он выразил нам самым простым и трогательным образом тревогу, которую испытал, увидев нас (так как он боялся, не были ли мы киргизами, хивинцами или узбеками), и крайнюю радость, когда узнал наших казаков. Я не смогу описать бурного восторга десятка русских невольников, которых мы выкупили в Бухаре и во время пути. Они проливали слезы радости. Поверят ли, что бухарское правительство было достаточно жестоко, чтобы препятствовать этим выкупленным русским вернуться на родину! Это фанатическое правительство даже запретило своим подданным продавать нам русских под тем предлогом, что якобы вследствие этого уменьшится число прозелитов.
Бухарские узники, фото Прокудина-Горского, нач. 20 в. Рабство уже запрещено, но рабов содержали даже хуже.
Нужно было видеть несчастных русских невольников в Бухаре и Хиве, чтобы воодушевиться пламеннейшим желанием освободить их. Может ли покупка этих людей, похищенных из родных мест в обстановке полного мира, рассматриваться как вид какого-то законного владения? Разве репрессалии, которые предпринимает русское правительство, задерживая во всей империи бухарцев и хивинцев с их товарами с целью заставить эти народы вернуть в Россию ее подданных, будут несправедливы или безуспешны? Посредством этой суровой, но справедливой меры не будут ли возвращены на родину, в круг родных, к своей вере тысячи людей, исторгнутых из пределов России или из лона своих семей? Состоятельные бухарцы обыкновенно имеют до 40 рабов. Некоторые крупные вельможи, вроде куш-беги, обладают, быть может, сотней, так как у них, должно быть, большое окружение и они владеют обширными садами и другими поместьями. Нет почти ни одного зажиточного бухарца, у которого не было бы сада за городом и маленького домика, куда он отправляется летом во время жары подышать чистым воздухом.
Владельцы поместий отдают свои земли в аренду или обрабатывают их с помощью рабов. Приятности жизни, домашние радости, общественные удовольствия еще очень мало известны в Бухаре. Дома холодны и сыры зимой, в них нет никакой мебели, кроме ковров, одеял и подушек. Доступны только удовольствия, вкушаемые в гаремах. Никакие большие собрания не оживляют однообразного и молчаливого существования бухарца.
Я никогда не видел танцующих, кроме слабоумных, которые поют, ударяя в такт руками, «ба-ла-ки-бла», как черкесы, поющие слоги «а-пу-па-пю-па». Персидская цивилизация, насажденная в Бухаре Тимуром, проявляется в некоторых обычаях вежливости. После смерти первой супруги куш-беги, женщины, весьма уважаемой мусульманами, самые значительные люди в Бухаре явились к нему с визитом, чтобы выразить соболезнование. Куш-беги роздал богатые подарки родным покойной и нищим, которых кормил в течение нескольких дней.
Бухарец, приходящий в гости к другому, входит только тогда, когда получает позволение хозяина, который предлагает гостю чай, фрукты и сласти. Особой вежливостью со стороны хозяина считается, если гость унесет их с собой. Всякий раз, когда мы приходили к куш-беги, он предлагал нам конфеты или сахарные головы, которые посылал нам после аудиенции. Сам хан также дарит сахар; часто он прибавляет к нему комплект одежды из подарочной материи, известной в Бухаре под названием сарпай. Прежде чем войти к женатому бухарцу, обычно ждут несколько минут, давая женщинам возможность скрыться. Самая почтительная манера садиться - присесть на колени, опираясь на пятки и икры. Если же хотят расположиться поудобнее, то садятся, подобно нашим ученикам портных, скрестив ноги.
При приветствии бухарцы слегка наклоняются, кладут правую руку на сердце и произносят слово «хош». Эта учтивость часто преувеличивается самым смешным образом, особенно рабами: они несколько раз поворачивают голову, наклоняют ее к левому плечу, держат обе руки на сердце, чудаковато улыбаясь и торжественно произнося «хош», словно падают в обморок от удовольствия.
Обитатели Бухары отличаются учтивостью, раболепием и низкопоклонством. Вежливость бухарцев нас поражала тем более, что мы только что провели несколько недель с киргизами, которые крайне грубы.
Пища бухарцев очень проста: после утренней молитвы они пьют чай, который кипятят с молоком и солью, что делает его чем-то похожим на суп. Они обедают не ранее 4-5 часов. Обед состоит из плова, приготовленного из риса, моркови или репы и бараньего мяса. Сейчас же после обеда пьют чай, заваренный как в Европе. Кофе они не пьют. Едят бухарцы пальцами, не имея понятия о ложках и вилках.
Одежда бухарцев состоит из одного или двух длинных платьев из синей или полосатой бумажной материи. Одно, покороче и поуже другого, заменяет рубашку. Почти все бухарцы носят белую чалму из бумажной ткани около 1,5 или 20 аршинов длиной. Персидские рабы часто носят цветные шапки; многие узбеки носят только остроконечные шапочки из красного сукна, обшитые куньим мехом. В Бухаре, как и в Константинополе, форма чалмы обозначает различные звания или состояния. Все жители этой страны носят под широкими панталонами короткие и узкие кальсоны, которые они не снимают никогда то ли по лености, то ли ради приличия. Состоятельные особы пользуются полушелковыми или суконными халатами, богатые государственные чиновники одеты в кашемир и парчу, которые варьируются согласно чину. Одежды из блестящих золотых тканей, ослепительно белые чалмы, густые бороды - все это представляет собой любопытное зрелище во дворе арка, через который мы проследовали, направляясь на нашу первую аудиенцию.
Узбекская женщина примерно 1860-1870 гг.
Женщины носят на улицах длинное покрывало, рукава которого соединяются сзади, и черную вуаль, совершенно закрывающую лицо. Они плохо видят сквозь нее, но, встречаясь с одним из нас тайком, приподнимали уголок. Женщины-таджички даже находили удовольствие в том, чтобы дать нам возможность увидеть их прекрасные глазки. Среди бухарских дам вошло в моду ходить смотреть ференги [чужеземцев]; край навеса нашего дома был для них местом собраний и пределом, который приличие полагало их любопытству. Там некоторые красавицы, незаметно для бухарцев, предоставляли себя нашим взорам, и нас часто восхищали черные, полные огня глаза, великолепные зубы и очень красивый цвет лица. Бухарская суровость скоро положила конец этой слишком светской моде: полиция запретила женщинам приходить под наш навес, и мы были лишены удовольствия, оживлявшего наши беды.
Бухарская женщина, 1907 , фото Прокудина-Горского. "Прогресс" узбекского общества почти за 50 лет по сравнению с предыдущей картиной.
Зачем эти прекрасные создания так уродуют себя, пропуская через ноздри кольцо и употребляя притирания, в то время как природа наделила их столькими прелестями! Женщины и некоторые мужчины красят себе ногти в красный цвет соком истолченной травы хенне. Персы используют это растение для окраски бороды в красный цвет, после чего она легче принимает черную краску. Я видел в Бухаре белых лошадей, хвосты которых были выкрашены в красный одет этим растением. Бухарские женщины красят брови в черный цвет и соединяют их черной чертой, сделанной особым видом глазной примочки. Наконец, они красят ресницы и край век в черный цвет сурьмой, доставляемой из Кабула и выделываемой из графита. Некоторые бухарцы и индусы пользуются тем же приемом.
Бухарские франты выщипывают волосы из верхней части щек, и за этой работой часто можно видеть брадобреев в их заведениях, открытых на улицу. Влияние кочевых привычек сказывается в отсутствии экипажей в Бухаре: у бухарцев нет никаких других повозок, кроме больших двухколесных телег, о которых мы говорили выше и которыми никогда не пользуются для переезда с одного места на другое. Для этого существуют верблюды, лошади, мулы и ослы. Лошадь иной раз перевозит целую семью, и дети с самого нежного возраста, таким образом, учатся быть хорошими наездниками. Разъезжающими на мулах я видел только ханских жен: они попарно сидели на одном животном. Подобно другим бухарским дамам, они пользуются правом ездить в гости. За всадником более высокого сословия следует пешком слуга для охраны коня; богатый использует для этого одного из своих рабов, и грустно видеть, как всадники-беки, почти всегда ездящие быстрым аллюром, вынуждают бежать за собой запыхавшихся рабов. Бедняк велит сопровождать себя сыну и обычно едет более умеренным шагом. Из этого описания бухарских нравов можно судить, что роскошь там до настоящего времени ограничена. В основном они тратятся только на лошадей и одежду. Персидские ковры у них весьма посредственны; почти нет мебели; совсем нет столовых часов, редки и карманные. Нет никаких серебряных вещей и оконных стекол; дома выстроены скверно. Наконец, они вовсе чужды искусству наслаждаться роскошью, которую мы умеем ценить и к которой привыкли. Если бухарцы не чувствуют еще ее ценности, то это надо приписать недостатку цивилизации, влиянию древних обычаев, боязни обнаружить свои богатства в деспотическом государстве и скупости, господствующему пороку в этой стране. Впрочем, я убежден, что их торговые связи с Россией и Индией привьют им вкус к роскоши, так как она слишком льстит тщеславию и в ней слишком много очарования, чтобы не восторжествовать над всеми препятствиями.
Старинная репутация Бухары как города науки доказывает, что в очень отдаленную эпоху этот город был очагом просвещения. Он обязан этим, несомненно, торговле и богатствам, которые всегда оказывают большое влияние на прогресс цивилизации. Если, как с вероятностью утверждают, морские сообщения, облегченные конфигурацией берегов Европы, сильно содействовали распространению просвещения в этой части света, то не следует ли извлечь подобный же вывод из аналогичных фактов? Караваны -- это сухопутные флотилии; бухарская нация, которая видела, как они стекались к ней в течение веков, испытала счастливые последствия этих связей. Мы знаем о великолепии Бухары при династии Саманидов (875--999 годы) и славу, которую ей доставляли науки в эпоху Авиценны. Самарканд тогда был еще более блестящим городом, и его пышность уменьшилась только после падения Газневидов (1186 г.). Местная цивилизация была также развита в Хорезме. Чингис предал там все огню и мечу, и вскоре варварские джагатаи наложили свой железный скипетр на эту несчастную страну. Тимур, имевший, как говорят, вкус к наукам, искусствам и роскоши, вызвал в Мавераннахр ученых своей обширной империи, и новая цивилизация родилась в отчизне этого завоевателя. К этой эпохе нужно отнести небольшое число знаний, переживших опустошения, произведенные узбеками. Теперь же схоластическое богословие поставлено во главе наук в Бухарии и исключительно оно составляет предмет знаний. Медресе содержат большое число учащихся, которые в течение 10, 20 и даже 30 лет изучают многочисленные комментарии к Корану и таким образам тратят лучшие годы жизни, не развивая своих способностей; когда их память, наконец, достаточно обременена пустяками, они становятся мударрисами, или муллами; тщеславясь своим бесполезным знанием, они презирают всякого, кто им не обладает. Никчемные споры о смысле стихов Корана, о положениях, которые никто не смеет опровергать, чтение более или менее точных переводов из некоторых трудов Аристотеля -- вот в чем состоят занятия бухарских философов.
Время от времени сам хан предлагает богословские вопросы, которые мударрисы, собравшись на заседание, обсуждают часто в его присутствии. Один мударрис проницательного и смелого ума осмелился как-то выступить против общепринятых идей и доказывал справедливость своих мнений с неопровержимой логикой. Улемы, вместо того чтобы отвечать, приказали ему замолчать, если он не желает быть сброшенным с верхушки минарета большой мечети. Понятно, что эта угроза положила конец дискуссии.
Как и остальные мусульманские народы, бухарцы питают большое уважение к медицине. Но они примешивают к ней нечто от химии, от тайных знаний, и эта наука пребывает в застое вследствие убеждения, что все находящееся в древних медицинских трудах -- истинно и возражению не подлежит. Хороший бухарский врач, прощупав пульс больного, должен быть в курсе его болезни, не задавая никаких вопросов. Подразделяя физическое строение тела на холодное или горячее, влажное или сухое, он делит медикаменты на крепительные, горячительные, ослабляющие или прохладительные. Эти доктора знают только об артериях и не имеют точных сведений о природе вен. Они различают три главные артерии, из которых одна примыкает к голове, другая -- к груди и третья -- к желудку. Эти идеи были в моде в Европе, я думаю, несколько столетий назад.
Астрономия в Бухаре, как уже сказано, непосредственно связана с астрологией. Астролог хана должен ему предсказывать все затмения по меньшей мере за два дня с целью предотвратить неприятное и даже страшное впечатление, которое может возникнуть в результате наступления этого явления. Нынешний астролог в Бухаре (он там в единственном числе) умеет вычислять движение Луны. Он полагает, что Солнце вращается вокруг Земли, что кометы происходят от столкновения двух планет, что хвост кометы является результатом этого столкновения, что существует только пять планет. Наконец, он преклоняется перед системой Птолемея и считает Улугбека непогрешимым.
Самые ученые бухарцы имеют весьма слабые сведения по географии, и им были бы незнакомы и карты, если бы какой-то купец не привез две или три из России, но они почти никого не интересуют. Сам первый министр не имеет о них ни малейшего понятия.
Не ушло далеко в Бухарии и изучение истории. Суровые муллы рассматривают его как занятие нечестивое или по меньшей мере бесполезное, и светские люди отдаются ему только в качестве отдыха. Впрочем, из этого проскрипционного списка исторических трудов следует исключить летописи Искандера Зулькарнайна (Александра Великого), которые вызывают всеобщий интерес. Один мулла читал по приказанию хана эту историю во всеуслышание на площади, где был окружен множеством слушателей. После чтения последние предложили мулле небольшое вознаграждение. Можно было вообразить себя перенесенным из глубины Бухарии на олимпийские игры в среду самого цивилизованного на земле народа!.. Познакомившись с чтецом этих анналов, я попросил у него разъяснений по поводу пути следования Александра в Согдиане и расположения завоеванных им крепостей. Этого мулла не знал или не хотел отвечать по памяти. Он обещал мне порыться в своих книгах. Но свой ответ он превратил в дело государственной важности и уклонился от намеченного свидания под предлогом, что это может быть неугодно хану. Эта осторожность сначала доставила мне большое огорчение, потому что я рассчитывал собрать кое-какие сведения. Впрочем, я утешился, подумав о малой достоверности сообщений персидских историков, единственных, у которых бухарцы могли бы навести справки, и припомнив, что для придания славы своим предкам они приписывают Александру Великому персидское происхождение.
Несмотря на большое число медресе или колледжей, находящихся в Бухаре, большинство жителей не умеет ни читать, ни писать. Необходимость приобретать эти познания для того, чтобы преуспевать в торговле, заставляет большинство таджикских купцов посылать своих сыновей в школы. Многие из них ходят также в медресе, хотя таджики, которых очень презирают, крайне редко становятся членами высшего духовенства. Дети знатных особ учатся только читать, писать и произносить наизусть цитаты из Корана. Ханские сыновья занимаются с учителями на дому. Сам хан разъясняет им Коран на собраниях, на которых присутствует более 300 слушателей.
Наиболее распространенные языки -- персидский и тюркский. Первый -- язык таджиков, городских жителей и всех более или менее цивилизованных бухарцев. Им пользуются при ведении дел и для переписки. Употребляемое в Бухаре персидское наречие не очень сильно отличается от того, на котором говорят в Персии. Тюркский язык, отличающийся своей грубостью, употребляется только узбеками-кочевниками и туркменами. Он очень похож на тот, на котором говорят киргизы и русские татары.
Верещагин. "Сдавайся! - Пошёл к чёрту!"
Если бухарский хан когда-нибудь пожелает распространить просвещение в Средней Азии, то здесь его поддержит столичная медресе. Для этого необходимо расширить преподавание, и результаты будут удачными, так как в Бухарии любят учение и уважают знания. Основание школы считается благочестивым делом, а содержание школьников из бедных семей -- долгом. Все доходы, которые хан извлекает из таможен, должны распределяться муллам, мударрисам, учащимся и беднякам. Этот закон строжайше соблюдается правящим ханом, который платит мударрисам от 100 до 200 тилля жалованья, учащимся -- до 300 тенег и многократно раздает щедрые подаяния. Часто сам хан жалует учащимся награды деньгами и сарапаи по представлению мударрисов; сумма увеличивается по мере того, как ученик переходит из класса в класс и когда он удостаивается звания ишана {По проф. Сенковскому (рукописное примечание), "ишан" означает почетный титул, который в Бухарии присваивают улемам высшего ранга.}.
Бухарское Медрессе, фото Прокудина-Горского нач. 20 в.
У богатых людей существует обычай не отказывать в обеде или небольшом денежном даре учащимся или талибам, которые являются к ним без приглашения и даже не будучи знакомы. Этот дар называется садакат или хайрат...
Из только что сказанного читатель поймет, каким образом Бухара может содержать более 10 тыс. учащихся или студентов, которые живут при медресе, мечетях и у частных лиц. Однако большинство желающих приобрести знания не могут это осуществить, что объясняется только влиянием предрассудков и фанатизма, внушаемых мусульманской религией. Можно ли поверить, что в Бухаре нет библиотеки, в которой было бы более 300 томов? Ханская библиотека содержит около 200 томов. Лишь немногие медресе располагают книгохранилищами. Я всегда буду сожалеть, что мне не удалось их видеть, хотя меня и уверяли, что в них содержатся только богословские и медицинские сочинения. Достойно замечания, что Шах-Мурад, покровительствуя только военным, упразднил жалованье 400 мударрисам и сильно сократил число мулл. Этот факт любопытен, ибо доказывает, что влияние улемов в Бухаре незначительно и что там было бы легко осуществить различные реформы.
И если когда-нибудь Бухару возглавит просвещенный человек, то он, конечно, сумеет оказать на Среднюю Азию благотворное влияние "и просвещение, заимствованное Европой из Азии, сможет быть возвращено, обогащенное исследованиями и разумом веков".
Развитие просвещения в России обязывает эту обширную империю осуществить стоящую перед ней благородную задачу. России надлежит помочь среднеазиатским ханствам распространить в этих странах все блага европейской цивилизации.
Русские войска вступают в Самарканд. Каразин
...
Я заметил влияние, которое оказывает власть произвола на нравы бухарского народа, страх, который внушает ему эта власть, и пагубные последствия религиозной нетерпимости. Столица страны напоминает монастырь, где надзор за соблюдением предписаний и обрядов религии представляется основным занятием правительства.
Впрочем, эти действия государственной власти не делают людей лучшими. Мысли бухарцев исключительно направлены в сторону торговли, и жажда наживы слишком велика, чтобы они могли примирить заботу о торговых делах с монастырским образом жизни, которому их хотели бы подчинить.
Это путешествие все же удовлетворило мое любопытство, не оставив, однако, никакого приятного впечатления и никаких утешительных воспоминаний...
..............................................
Русские рабы в Бухаре были только в небольшом количестве пленными солдатами, в основном это были люди, захваченные кочевниками в набегах на русские земли (в основном хивинскими туркменами) и проданные в Бухаре. Для защиты от них как раз и были организованы казачьи войска Урала и Семиречья. Они сумели довольно сильно привести бандитов в разум. Карательные операции казаков в Средней Азии помнили долго, но, к сожалению, царское правительство сильно сдерживало казаков.
Да, к правительству России тех лет можно и нужно предъявить серьёзные претензии: почему не захватывали заложников из узбеков, почему не устраивали карательные рейды, такие, чтобы и десятки лет у них руки дрожжали бы от мысли о том, чтобы причинить зло русским? Все уговоры, выкупы русских рабов и пр. не действовали до тех пор, пока туда не вошли войска Скобелева и не порвали "восточных воинов" как тузик старую грелку. Вот тогда русских там зауважали и рабство прекратилось навсегда, до этого в каждом крупном городе был рынок рабов. Русские захватчики запретили таже такой колоритный национальный обычай как покупка мальчиков-бачей для гомосексуальных извращений. Также успешно покончил на Кавказе Ермолов с черкесскими бандитами и усмирил всех остальных "гордых джигитов". На Востоке понимают и исключительно силу. Впрочем, на Западе тоже. Сейчас в национально-возрождающемся "великрм Узбекистане" любят рассказывать о "русских захватчиках, поработившим мирный трудолюбивый народ". Для сравнения можно посмотреть на не менее великий Афганистан, до которого, к его несчастью, русские варвары тогда не дошли. А было там примерно одинаково.
Полностью читать здесь http://www.rusproject.org/history/history_5/buhara_meiendorf