Разгром «Межпромбанка» стал одним из наиболее любопытных события в российской кредитной истории 2010 года. Банк лишился лицензии, а его владелец - поста сенатора. Судьба Сергея Пугачева волнует сегодня деловой мир не меньше, чем драматичный финал одного из крупнейших российских банков. О чем говорят эти прецеденты?
Ликвидация «Межпромбанка» интересна тем, что она явилась одной из первых жестких мер финансовых властей, упреждающих вероятный крах банка. Но она также показала, что в верхах общества началось пожирание структур и фигур во имя поддержания стабильности системы и относительного благополучия ряда избранных компаний. Пугачев, несмотря на громкую фамилию, не имеет родства с вождем крестьянской войны конца XVIII столетия. Он прежде не был заметен в качестве фигуры, оппозиционной «кровавому режиму».
Пугачев занимал пост сенатора от Тувы и лишился его якобы за нежелание в ходе двух лет посещать родной регион. Мог ли он оказаться на такой должности, не будучи политически лоялен? Но с далеких докризисных времен в стране многое успело измениться. Верность правительству начала определяться не формальной лояльностью проводимой политике и первым лицам, а закулисными раскладами. Кому быть «оппозиционером», теперь решает экономика, а не политика.
Пугачев не политическая фигура. Его беда в том, что ослабленный кризисом «Межпромбанк» определен в расход.