Хорошая статья
...
Мне показалось, что эта парадоксальная ситуация наглядно демонстрирует то, что в тоталитарном обществе измена -- это не столько предательство, сколько единственно возможный акт свободного волеизъявления.
Чтобы подробно разобраться в этой ситуации, необходимо обратиться к теории общественного договора.
Краеугольным камнем этой теории считается диалог Платона "Критон", в котором приговоренный к смерти Сократ отстаивает право государства на исполнение законов и обязанность всякого гражданина этим законам повиноваться.
Главным аргументом в пользу своей точки зрения Сократ считает свободу передвижения, предоставляемую обществом своим гражданам. "Мы тебя родили, вскормили, воспитали, наделили всевозможными благами -- и тебя, и всех остальных граждан,-- говорят Сократу воображаемые Законы,-- однако мы объявляем, что по желанию любому афинянину, после того как он занесен в гражданский список и познакомился с государственными делами и с нами, Законами, предоставляется возможность, если мы ему не нравимся, взять свое имущество и выселиться куда ему угодно... О том же из вас, кто остается, зная, как мы судим в наших судах и ведем в Государстве прочие дела, мы уже можем утверждать, что он на деле согласился выполнять то, что мы велим".
В этом отрывке приводится самое существенное условие выполнения общественного договора -- свобода передвижения. Измена в данном случае возникает только в виде нарушения свободного соглашения свободных сторон.
Со времен Сократа теория гражданских свобод как основного условия выполнения общественного договора не претерпела значительных изменений. Базируется эта теория на стандартных юридических принципах, согласно которым всякое соглашение считается действительным только тогда, когда стороны, вступающие в договор, делают это по доброй воле, без принуждения и в полном сознании, без постороннего влияния.
Именно поэтому право на измену в качестве гарантии общественной свободы обсуждалось юристами на всем протяжении истории общественного договора -- главным образом в форме права на восстание. Так, например, в XVI веке группа французских правоведов-кальвинистов, вошедшая в историю под именем "монархоборцев", разработала теорию цареубийства как легитимного ответа на преступную концентрацию власти. Даже такой теоретик тоталитаризма, как Гоббс, в принципе отрицавший не только право на восстание, но и право гражданина на всякое свободное волеизъявление, не санкционированное центральной властью, и сравнивавший антимонархическую литературу с укусом бешеной собаки, утверждал в своем "Левиафане", что "если человек под страхом близкой смерти вынужден нарушить закон -- он полностью оправдан, поскольку никакое право не может обязать человека отказаться от самосохранения".
В XVII веке право на восстание в качестве защиты общества от злоупотреблений власти было провозглашено в Англии во времена "славной революции". Оппонент Гоббса Джон Локк считал восстание не только правом, но и обязанностью всякого сознательного гражданина в том случае, если правительство нарушает общественный договор.
В XVIII веке это право вошло в Декларацию независимости США и впоследствии было процитировано в Декларации прав человека и гражданина во времена Французской революции. Тем не менее конституционным, а не только декларативным право на восстание считается сегодня только в трех американских штатах -- Нью-Гэмпшире, Теннесси и Северной Каролине. Так, например, в статье 10 конституции штата Нью-Гэмпшир записано, что "доктрина непротивления произволу и насилию власти является абсурдной, рабской и разрушительной по отношению к благополучию и счастью человечества".
Позднее американский анархист Лизандер Спунер в своем памфлете "Нет измены" писал о том, что общественного договора, а соответственно, и предательства не существует изначально по той простой причине, что государство в силу своей анонимности вообще не может быть субъектом соглашения, и что любые соглашения, навязываемые гражданам государственной властью, являются, по его выражению, "словами, брошенными на ветер". Согласно мнению Спунера, уже одна неизбежная зависимость гражданина от государства (как, например, воспитание и образование) делает всякий общественный договор "подобным договору одинокого сумасшедшего с толпой прохожих".
Современные философы, в частности Родерик Лонг и Рональд Дворкин, оспаривают теорию общественного договора на том основании, что государственная юрисдикция на определенной территории тоже может быть поставлена под сомнение и что свобода передвижения не может быть единственной гарантией действительности такого соглашения. Действительно, до сегодняшнего дня всякая свобода передвижения носит скорее условный, декларативный, нежели действительный характер, будучи существенно ограниченной, даже в самых своих развитых формах, всевозможными препонами -- не только административными, такими как разного рода разрешения, удостоверения, визы и оговорки, но и финансовыми и бытовыми.
Иными словами, весь ход развития теории социального контракта говорит о том, что нарушение такого договора -- то, что в разговорном обиходе называется предательством или изменой -- возможно только в условиях предварительной свободной договоренности
Ъ
Мне показалось, что эта парадоксальная ситуация наглядно демонстрирует то, что в тоталитарном обществе измена -- это не столько предательство, сколько единственно возможный акт свободного волеизъявления.
Чтобы подробно разобраться в этой ситуации, необходимо обратиться к теории общественного договора.
Краеугольным камнем этой теории считается диалог Платона "Критон", в котором приговоренный к смерти Сократ отстаивает право государства на исполнение законов и обязанность всякого гражданина этим законам повиноваться.
Главным аргументом в пользу своей точки зрения Сократ считает свободу передвижения, предоставляемую обществом своим гражданам. "Мы тебя родили, вскормили, воспитали, наделили всевозможными благами -- и тебя, и всех остальных граждан,-- говорят Сократу воображаемые Законы,-- однако мы объявляем, что по желанию любому афинянину, после того как он занесен в гражданский список и познакомился с государственными делами и с нами, Законами, предоставляется возможность, если мы ему не нравимся, взять свое имущество и выселиться куда ему угодно... О том же из вас, кто остается, зная, как мы судим в наших судах и ведем в Государстве прочие дела, мы уже можем утверждать, что он на деле согласился выполнять то, что мы велим".
В этом отрывке приводится самое существенное условие выполнения общественного договора -- свобода передвижения. Измена в данном случае возникает только в виде нарушения свободного соглашения свободных сторон.
Со времен Сократа теория гражданских свобод как основного условия выполнения общественного договора не претерпела значительных изменений. Базируется эта теория на стандартных юридических принципах, согласно которым всякое соглашение считается действительным только тогда, когда стороны, вступающие в договор, делают это по доброй воле, без принуждения и в полном сознании, без постороннего влияния.
Именно поэтому право на измену в качестве гарантии общественной свободы обсуждалось юристами на всем протяжении истории общественного договора -- главным образом в форме права на восстание. Так, например, в XVI веке группа французских правоведов-кальвинистов, вошедшая в историю под именем "монархоборцев", разработала теорию цареубийства как легитимного ответа на преступную концентрацию власти. Даже такой теоретик тоталитаризма, как Гоббс, в принципе отрицавший не только право на восстание, но и право гражданина на всякое свободное волеизъявление, не санкционированное центральной властью, и сравнивавший антимонархическую литературу с укусом бешеной собаки, утверждал в своем "Левиафане", что "если человек под страхом близкой смерти вынужден нарушить закон -- он полностью оправдан, поскольку никакое право не может обязать человека отказаться от самосохранения".
В XVII веке право на восстание в качестве защиты общества от злоупотреблений власти было провозглашено в Англии во времена "славной революции". Оппонент Гоббса Джон Локк считал восстание не только правом, но и обязанностью всякого сознательного гражданина в том случае, если правительство нарушает общественный договор.
В XVIII веке это право вошло в Декларацию независимости США и впоследствии было процитировано в Декларации прав человека и гражданина во времена Французской революции. Тем не менее конституционным, а не только декларативным право на восстание считается сегодня только в трех американских штатах -- Нью-Гэмпшире, Теннесси и Северной Каролине. Так, например, в статье 10 конституции штата Нью-Гэмпшир записано, что "доктрина непротивления произволу и насилию власти является абсурдной, рабской и разрушительной по отношению к благополучию и счастью человечества".
Позднее американский анархист Лизандер Спунер в своем памфлете "Нет измены" писал о том, что общественного договора, а соответственно, и предательства не существует изначально по той простой причине, что государство в силу своей анонимности вообще не может быть субъектом соглашения, и что любые соглашения, навязываемые гражданам государственной властью, являются, по его выражению, "словами, брошенными на ветер". Согласно мнению Спунера, уже одна неизбежная зависимость гражданина от государства (как, например, воспитание и образование) делает всякий общественный договор "подобным договору одинокого сумасшедшего с толпой прохожих".
Современные философы, в частности Родерик Лонг и Рональд Дворкин, оспаривают теорию общественного договора на том основании, что государственная юрисдикция на определенной территории тоже может быть поставлена под сомнение и что свобода передвижения не может быть единственной гарантией действительности такого соглашения. Действительно, до сегодняшнего дня всякая свобода передвижения носит скорее условный, декларативный, нежели действительный характер, будучи существенно ограниченной, даже в самых своих развитых формах, всевозможными препонами -- не только административными, такими как разного рода разрешения, удостоверения, визы и оговорки, но и финансовыми и бытовыми.
Иными словами, весь ход развития теории социального контракта говорит о том, что нарушение такого договора -- то, что в разговорном обиходе называется предательством или изменой -- возможно только в условиях предварительной свободной договоренности
Ъ