Раньше он жил в каком-то Лесу...
Пятачок был, конечно, чужаком и пришельцем, но его любили.
Маленький, с умилительным хвостиком и нежной розовой кожицей, он вызывал жалость. Все-все-все старались его подкормить и рассказать что-нибудь весёлое. Пятачок трогательно благодарил тихим голосом, аккуратно съедал угощение, но улыбки на его мордочке никто никогда не видел.
По слухам, раньше Пятачок жил в каком-то Лесу. Никто не знал, что это такое, а рассказывать об этом времени Пятачок не любил.
А любил Пятачок странного вида высушенные грибы. Целыми днями он разыскивал их в каких-то только ему известных местах, приносил домой и тщательно растирал в старинной медной ступке. Откровенно говоря, это была его единственная собственная вещь…
И когда Южный Крест занимал на небосводе своё положенное место, Пятачок садился на тёплый песок, старательно набивал этой смесью маленькую, диковинного вида трубку и глубоко-глубоко затягиваясь, курил. И целую ночь сидел, ритмично покачиваясь с закрытыми глазами.
Но время от времени (и все-все-все с нетерпением ждали этого момента) Пятачок, выкурив свою ежевечернюю трубочку, подскакивал, широко раскрывал глаза, и мелко семеня, начинал бегать кругами, постоянно приговаривая:
- Кажется, дождь начинается! Ц-ц-ц-ц , кажется, дождь начинается!
И все-все-все: змеи и тушканчики, фаланги и ушастые ежи, богомолы и суслики, все хватали вёдра, тазы, кувшины, выставляли их на улицу, расстилали в специальных ямках целлофан и заранее радовались!
Дождь в Великой Пустыне Калахари бывал не часто…
Маленький, с умилительным хвостиком и нежной розовой кожицей, он вызывал жалость. Все-все-все старались его подкормить и рассказать что-нибудь весёлое. Пятачок трогательно благодарил тихим голосом, аккуратно съедал угощение, но улыбки на его мордочке никто никогда не видел.
По слухам, раньше Пятачок жил в каком-то Лесу. Никто не знал, что это такое, а рассказывать об этом времени Пятачок не любил.
А любил Пятачок странного вида высушенные грибы. Целыми днями он разыскивал их в каких-то только ему известных местах, приносил домой и тщательно растирал в старинной медной ступке. Откровенно говоря, это была его единственная собственная вещь…
И когда Южный Крест занимал на небосводе своё положенное место, Пятачок садился на тёплый песок, старательно набивал этой смесью маленькую, диковинного вида трубку и глубоко-глубоко затягиваясь, курил. И целую ночь сидел, ритмично покачиваясь с закрытыми глазами.
Но время от времени (и все-все-все с нетерпением ждали этого момента) Пятачок, выкурив свою ежевечернюю трубочку, подскакивал, широко раскрывал глаза, и мелко семеня, начинал бегать кругами, постоянно приговаривая:
- Кажется, дождь начинается! Ц-ц-ц-ц , кажется, дождь начинается!
И все-все-все: змеи и тушканчики, фаланги и ушастые ежи, богомолы и суслики, все хватали вёдра, тазы, кувшины, выставляли их на улицу, расстилали в специальных ямках целлофан и заранее радовались!
Дождь в Великой Пустыне Калахари бывал не часто…