Темные истории Топи. Небезнадежный рецепт превращения.
Ква, принцесса, доброе утро. Как вам на кочке спалось? Быть может, когда поймете, что не всякую стрелу нужно в рот тащить, вы перестанете возвращаться в слезах. Вообще перестанете возвращаться. Эх, учишь вас, учишь... Обглоданную куриную кость в лебедь белую превратить - тут она мастерица. А царевича прочитать по полету стрелы его - так сердца отчаянный стук заглушает все внутренние голоса, как бы те ни вопили. Это синдром другой недоучки - Кассандры. Когда дело касается себя самой, тут мы сразу бессильны. Что? В следующий раз по светлой головушке его той стрелой? А ведь вы его все еще любите... Только следующего раза не будет. Умывайтесь скорее, пойдем превращаться.
Да, этот Иван, хоть и добрый был парень, больше дурак, чем царевич. Спешил расправиться с видимостью, ничуть не замечая причин. Благие намерения никогда не приводят к желаемому. Вы никогда не задумывались, о, прекрасная, почему в нашем волшебном лесу и в нашем не менее волшебном болоте все тропки извилистые? Потому что их создают - не по плану, по вдохновению - только те, кто сумел благополучно пройти через топь и вернуться. Лишь нетерпеливые дураки мостят к сердцу прямые дороги через буераки, коряги да топи - чтобы покороче проехать, не очень-то заботясь о том, куда именно заведет этот путь напролом. Лишь дураки полагают, что временная власть над кружевным вашим бельем дает право распоряжаться вашей собственной шкурой и требовать немедленного превращения.
Вот и отправились вы за рассветами да туманами на попутном Горыныче. Вот вы снова здесь, на родимом опостылевшем болоте.
Поторопитесь, у нас не так много времени. Он, этот верный ваш суженый уже скачет по свои подвиги - по вашу душу да по мое яйцо.
Ну, кто кого - это мы посмотрим еще. Сказки - ложь, а намек может быть спрятан совсем в другом месте, прекрасная. И лучше бы вам квакать поменьше, это сбивает дыхание.
Превращение начинается с длинной цепочки следов на прибрежном песке. Да, верно, мрачное настроение и неуверенность преодолевают только движением. Но кто вам внушил, что этим движением должно быть непременно жевательное? Вот уж где истинно злые чары...
Нет, не много, всего четырежды четыре круга осталось. И не обессудьте за кнут. Это лучшее средство как от зеленой бородавчатой шкуры, так и от той лукавой усталости, которая замедляет бег в самом начале чтобы и дальше лелеять лягушачью осанку свою.
Быстрее принцесса, быстрее. Кажется, разделяющее нас расстояние вновь становится меньше кнута. Я поверю, что вы быстрее не можете, когда на вашем лице станет больше пота, чем этих бриллиантовых слез. Боюсь, сегодня на кочке сидеть вам будет не очень удобно. Ничего, вот-вот станет легче. Второе дыхание открывается сразу после того, как не остается сил квакнуть. После того, как не остается сил забыть то, что нужно обязательно помнить. После того, как не остается сил удерживать в памяти то, чего и не было вовсе.
Завтра продолжим. Чтобы старая шкура полетела в камин не потому, что дурак сумел до нее дотянуться, а потому что больше некому в нее возвращаться.
А царевич твой пусть живет. Даже дурак однажды поймет что невозможно дважды войти в одну и ту же трясину, что впустую теперь перецеловывать лягушек на нашем болоте. Тогда и сам уберется.
_____
Да, этот Иван, хоть и добрый был парень, больше дурак, чем царевич. Спешил расправиться с видимостью, ничуть не замечая причин. Благие намерения никогда не приводят к желаемому. Вы никогда не задумывались, о, прекрасная, почему в нашем волшебном лесу и в нашем не менее волшебном болоте все тропки извилистые? Потому что их создают - не по плану, по вдохновению - только те, кто сумел благополучно пройти через топь и вернуться. Лишь нетерпеливые дураки мостят к сердцу прямые дороги через буераки, коряги да топи - чтобы покороче проехать, не очень-то заботясь о том, куда именно заведет этот путь напролом. Лишь дураки полагают, что временная власть над кружевным вашим бельем дает право распоряжаться вашей собственной шкурой и требовать немедленного превращения.
Вот и отправились вы за рассветами да туманами на попутном Горыныче. Вот вы снова здесь, на родимом опостылевшем болоте.
Поторопитесь, у нас не так много времени. Он, этот верный ваш суженый уже скачет по свои подвиги - по вашу душу да по мое яйцо.
Ну, кто кого - это мы посмотрим еще. Сказки - ложь, а намек может быть спрятан совсем в другом месте, прекрасная. И лучше бы вам квакать поменьше, это сбивает дыхание.
Превращение начинается с длинной цепочки следов на прибрежном песке. Да, верно, мрачное настроение и неуверенность преодолевают только движением. Но кто вам внушил, что этим движением должно быть непременно жевательное? Вот уж где истинно злые чары...
Нет, не много, всего четырежды четыре круга осталось. И не обессудьте за кнут. Это лучшее средство как от зеленой бородавчатой шкуры, так и от той лукавой усталости, которая замедляет бег в самом начале чтобы и дальше лелеять лягушачью осанку свою.
Быстрее принцесса, быстрее. Кажется, разделяющее нас расстояние вновь становится меньше кнута. Я поверю, что вы быстрее не можете, когда на вашем лице станет больше пота, чем этих бриллиантовых слез. Боюсь, сегодня на кочке сидеть вам будет не очень удобно. Ничего, вот-вот станет легче. Второе дыхание открывается сразу после того, как не остается сил квакнуть. После того, как не остается сил забыть то, что нужно обязательно помнить. После того, как не остается сил удерживать в памяти то, чего и не было вовсе.
Завтра продолжим. Чтобы старая шкура полетела в камин не потому, что дурак сумел до нее дотянуться, а потому что больше некому в нее возвращаться.
А царевич твой пусть живет. Даже дурак однажды поймет что невозможно дважды войти в одну и ту же трясину, что впустую теперь перецеловывать лягушек на нашем болоте. Тогда и сам уберется.
_____