Кто Мазай, а кто Харон...
Данный опус написан совместно с taffy729
И снова про деда Мазая
Русско-эллинская народная песня
Как мазаевская лодка уплывала в темноту,
Лишь оболы тихо звякали у заяцев во рту.
Светит месяц, светит ясный, серебрится дивный Понт.
Речь надгробную бесстрастно пробубнил седой архонт.
Ждёт не Сочи вас, не Тарту, лишь сова во тьме кричит.
Ждёт вас опустелый Тартар и эринии в ночи...
Вот фиал с водой из Леты мёртвым зайцам поднесли.
Забываются рассветы с влажным запахом земли,
Своды Тартара всё ближе, тяжелеет голова,
Эх, едрёны пассатижи, засыхает трын-трава!
Тёмной влаги чуть касаясь, поднимается весло.
Ах вы, зайцы, мои зайцы, эк вас, зайцы, занесло…
В кипарисовом ландшафте зайцев в жертву принесли
И отброшенные лапти вдоль по Стиксу поплылИ.
Лёгок запах асфодели, фимиам белёс и мглист.
Ах, у ели, ах, у ели зайцам ставят обелиск.
Вам не пить из чаши Гебы, на пирах не возлежать,
Вам в объятия Эреба путь свой горестный держать.
То ли вас в глухую полночь ламия подстерегла?
Звали ль вы тогда на помощь, смерть нашедши от весла?
Лапкой призрачной потрогай - Стикса холодна ль вода?
В царство мёртвых вам дорога на бессчётные года…
Как под авлос заунывный станем горестно рыдать.
Будет хор зайчих надрывный горько пеплос вдовий рвать.
Где слепой рапсод бормочет героический рассказ,
Траурный гиматий ночи навсегда укроет вас.
В тёмном царствии Аида вам эоны коротать…
Ты не вейся, Немезида, трижды в Зевса душу мать!
Пусть в хитон одетый старец направляет утлый чёлн -
Однова живём, брат заяц, нам печали нипочём!
Немезида, что ты вьёшься над ушастой головой?
Ты добычи не дождёшься, мёртвый заяц - он не твой!
И не различить походу, кто Мазай, а кто Харон…
Лишь уныло катит воды равнодушный Ахерон.
И снова про деда Мазая
Русско-эллинская народная песня
Как мазаевская лодка уплывала в темноту,
Лишь оболы тихо звякали у заяцев во рту.
Светит месяц, светит ясный, серебрится дивный Понт.
Речь надгробную бесстрастно пробубнил седой архонт.
Ждёт не Сочи вас, не Тарту, лишь сова во тьме кричит.
Ждёт вас опустелый Тартар и эринии в ночи...
Вот фиал с водой из Леты мёртвым зайцам поднесли.
Забываются рассветы с влажным запахом земли,
Своды Тартара всё ближе, тяжелеет голова,
Эх, едрёны пассатижи, засыхает трын-трава!
Тёмной влаги чуть касаясь, поднимается весло.
Ах вы, зайцы, мои зайцы, эк вас, зайцы, занесло…
В кипарисовом ландшафте зайцев в жертву принесли
И отброшенные лапти вдоль по Стиксу поплылИ.
Лёгок запах асфодели, фимиам белёс и мглист.
Ах, у ели, ах, у ели зайцам ставят обелиск.
Вам не пить из чаши Гебы, на пирах не возлежать,
Вам в объятия Эреба путь свой горестный держать.
То ли вас в глухую полночь ламия подстерегла?
Звали ль вы тогда на помощь, смерть нашедши от весла?
Лапкой призрачной потрогай - Стикса холодна ль вода?
В царство мёртвых вам дорога на бессчётные года…
Как под авлос заунывный станем горестно рыдать.
Будет хор зайчих надрывный горько пеплос вдовий рвать.
Где слепой рапсод бормочет героический рассказ,
Траурный гиматий ночи навсегда укроет вас.
В тёмном царствии Аида вам эоны коротать…
Ты не вейся, Немезида, трижды в Зевса душу мать!
Пусть в хитон одетый старец направляет утлый чёлн -
Однова живём, брат заяц, нам печали нипочём!
Немезида, что ты вьёшься над ушастой головой?
Ты добычи не дождёшься, мёртвый заяц - он не твой!
И не различить походу, кто Мазай, а кто Харон…
Лишь уныло катит воды равнодушный Ахерон.