Заметки на полях фестиваля - 7
Знаете ли вы, дорогие гражданы и старушки, что такое "национальный грузинский кинематограф" и "национальный армянский кинематограф"? Наверняка знаете. А знаете ли вы, что такое грузинское и армянское кино на ММКФ?:)...
Тем, кому вопрос кажется глупым и риторическим, объясняю, что на Московском кинофестивале грузинским кино считается фильм, снятый армянином из Ростовской области на деньги продюсерского центра экс-каскадера Александра Иншакова, а армянским кино - картина, снятая русской женщиной, носящей литовскую фамилию (замужем за литовцем). Рискую серьезно поколебать чувство национальной гордости двух замечательных, любимых мной кавказских наций, но эмпирический опыт сегодняшнего дня показывает, что при наличии устойчивых национальных кинематографических традиций даже такие загогулины глобализации никак не могут быть помехой на пути создания подлинно армянского (грузинского) шедевра.
Друзья, мудрую, теплую и обаятельную армянскую картину Натальи Беляускене "Если все..." вы сможете увидеть сегодня в 15 часов - если у кого есть возможность приехать в это время в "Октябрь" и взять билет, вы об этом не пожалеете. Впервые, наверно, за много-много лет проревела белугой весь фильм, при том, что картина одновременно и весёлая, и добрая, и не особо трагическая, без надрыва, хоть и снята, наверно, на самую болезненную для армян тему, а просто наполнена очаровательным юмором и светлой грустью, выдержана в беспроигрышном жанре "смех сквозь слёзы" - полтора часа смеёшься, грустишь, плачешь, и всё это сразу... На первый взгляд, классический роуд-муви - едут себе герои по извилистым дорогам Армении и едут, и ничего особенного вообще не происходит, а от экрана оторваться не можешь, и послевкусие оставляет совершенно изумительное... Сюжет прост, как всё гениальное - из России в Армению приезжает девушка Саша найти могилу отца - русского, 20 лет назад воевавшего и погибшего за Арцах, родную землю жены-армянки, и посадить на ней деревце (респект тому, кто нашёл исполнительницу главной роли - совершенно волшебную студентку-архитектора Екатерину Шитову). Дорожная история героини, её новых армянских знакомых, помогающих ей в поисках того самого рокового места, бывшего командира её отца Гургена (в этой роли снялся сценарист Микаэл Погосян), считающего себя виноватым в гибели отряда и двадцать лет живущего в мучительных угрызениях совести, бесхитростна и вполне наследует лучшим традициям советского кино, когда первозданная красота земли и человеческих взаимоотношений становится лучшим учебником жизни. Просто удивительно, как авторам картины удается говорить о совсем недавней войне, раны от которой еще кровоточат у её участников, языком не вражды и ненависти, а созерцательного спокойствия, уважения и той самой любви к ближнему, которая не напоказ, а глубоко внутри...
Режиссер Наталья Беляускене и сценарист и исполнитель главной роли Микаэл Погосян
С одной стороны, многие увидят в картине Беляускене красочный портрет собственно Армении и её обитателей - как будто снова, спустя больше десяти лет, проехала по стране и освежила в памяти каждый поворот горной тропинки, каждый хачкар, каждый шумный ереванский дворик. Тем не менее подспудно ожидаешь трагического сюжетного драматизма, когда герои, добравшись до границы, понимают, что искомая могила - по другую её сторону, и земля эта уже чужая.... Нехитрые истины о цене мира и праве на землю и национальную историю - весьма коварная вещь, не терпящая одностороннего взгляда: кульминацией фильма становится момент, когда компания форсирует границу и оказывается нос к носу с "врагом" - пастух-азербайджанец с берданкой, услышав о том, что армяне - нарушители границы ищут кладбище с захоронением, опускает оружие и помогает пришедшим с той стороны найти надгробие, а те, в свою очередь, отдают почести могиле малолетнего сына азербайджанского пастуха... Национальные стереотипы изживаются долго и с трудом, но начинать их изживать никогда не поздно... Оригинальная развязка дорожной истории не оставляет шансов националистическому взгляду на мир - не получив никаких проблем на "вражеской" территории, на обратном пути наши герои подвергаются нападению со стороны своего родного, чисто армянского доморощенного криминала. Что ж, сами признаются: если машина и так краденая, значит, Бог дал - Бог и взял...
"Если все..." - очень минималистичная картина, в которой, собственно, нет ничего - ни особых поворотов сюжета, ни динамики действия, ни какой-то особой крикливой зрелищности, ни назойливой дидактичности или истерического надрыва при разговоре о национальном и межнациональном, ни слюнявости и сопливости, часто сопровождающих такие "интернационалистские" сюжеты, ни лубочной идеализации героев (на деревенском празднике всегда найдется одна "гнида", которая во время войны патронами спекулировала, а главные герои не скрывают, что лендровер, на котором они везут Сашу по Армении, краденый:)), ни шовинистических нот превратно понятого "патриотизма", позволившего бы сформулировать соблазнительно простой и недвусмысленный месседж, ни лукавого спекулирования "исторической памятью" - ничего этого нет. Зато есть такое редкое по нынешним временам абсолютное чувство вкуса и меры, когда всего понемногу и ничто не чересчур, есть тончайший и слегка горьковатый юмор, есть понимание истинных причин трагедии, есть бесконечно красивая многострадальная земля как самостоятельный герой повествования, есть изумительная музыка, без которой очарование картины было бы неполным...
Выйдя из кинозала, расцеловала режиссера Беляускене и Микаэла Погосяна за редкое по нынешним временам трепетное, трогательное, доброе и зрелое кино. Разумеется, не могла не поинтересоваться авторством изумительной музыки - послушайте Лилит Пипоян, закройте глаза и представьте себе горные тропы Арцаха, маковые поля Араратской долины и вековые камни стен армянского храма, изрытые ямками от пуль и снарядов, и вслед за одним из героев, рассуждающим о том, что "если все китайцы разом подпрыгнут, ось земли сдвинется", представьте, что случится, если разом подпрыгнут все армяне?..
Click to viewВ какой-то степени стилевой противоположностью армянскому "Если все..." стал "грузинский" фильм Эдуарда Оганесяна "Ана-бана", создатели которого старались реанимировать "наше старое грузинское кино", придав ему современное звучание. Попытка, сама по себе заслуживающая уважения и поощрения, ибо что может быть лучше советского грузинского кино?..
Вроде, все его атрибуты на месте: шумные многолюдные тбилисские дворики с голубятнями и бельевыми веревками, гостеприимные дома, в которых четыре поколения большой многодетной семьи спят в одной комнате, многоликие шумливые соседи, талантливые дети, поющие на разные голоса, а во сне дирижирующие оркестрами, 104-хлетняя бабуля, воскресшая на собственных поминках, добрый доктор, пришивающий оторванные пальцы дедушкам и лечащий от энуреза внуков, дворовый дурачок, меняющий работающий российский холодильник на американские солнцезащитные очки (тонкий намек на предел мечтаний нынешнего грузина и его место в международном разделении труда), и всего этого много, громко, ярко, динамично (это вам не задумчивая и неторопливая армянская лента), чересчур и через край, да так, что по ходу действия восприятие изрядно притупляется: психологический закон гласит, что когда тебя постоянно пытаются рассмешить, смеяться получается всё меньше и меньше. Если Беляускене сняла настоящее армянское кино, то Эдуард Оганесян снял не совсем грузинское кино, а, скорее, своё представление о нём.