Бездушный город.
Я шел как в замедленном кино, раздвигая ногами сгустившийся воздух. Не знаю, как это выглядело со стороны, но я чувствовал себя водолазом, бредущим по дну, или космонавтом на поверхности луны. Главное - следить за течением и не напороться на эти блестящие столбики, с готовностью выросшие из тротуара. И держаться на расстоянии от нависающих фасадов - об них можно сильно удариться, когда они начнут двигаться. Еще одна опасность - можно задуматься и незаметно упасть в канал, там ведь нарочно нет никаких ограждений. Я подумал, что, пока шел, не заметил никого, кто бы плавал в канале, и это успокоило меня. Не надо мешать алкоголь с марихуаной, вспомнил я ценный совет и переложил бутылку в дальний карман. Нет, этот город вовсе не стремится съесть тебя. Он тебя не принимает, но он тебя и не отвергает. Ты ему абсолютно, полностью, совершенно без-раз-ли-чен. Как и всякий другой. И, как всякий другой, ты просто беспомощно одинок в своем скафандре. Ты хочешь вытереть слезы, а это дождь залил очки. Или наоборот.
"Все, над чем я рыдал -
Им на это нассать"
В голове крутилась знаменитая песня знаменитого бельгийца. Там было что-то про суровых моряков, идущих к суровым проституткам, и умирающих в их объятьях, и рождающих новых моряков. Я пытался найти этот квартал с суровыми проститутками, о котором все говорят. Я прошел неведомое количество километров по пестрому лабиринту. Улицы, каналы, мосты, площади. Снова каналы, площади, мосты, улицы. Здесь я, кажется, уже был. Или не здесь. По этой набережной проходил или не по этой? Сколько ни заворачивай за угол - там будет то же самое. Каждый дом сам по себе уникален, но ты никогда не опознаешь его в лицо, не различишь в массе таких же уникальных домов. Я обошел три раза по кругу и вышел на площадь Курского вокзала...
Я брел в сумерках под дождем, и думал о том, что этот город аккуратно вскрыли, вынули из него душу, выскоблили и вычистили изнутри, и превратили в огромный аттракцион. Яркую, дорогую и жестокую игрушку.
И я не стал снимать этот город на фотоаппарат. Миллионы туристов уже сняли его десятки миллионов раз. Все это можно увидеть и без меня. Разве только вот эта осталась:
Ну, и песенку можете послушать под катом:
"Все, над чем я рыдал -
Им на это нассать"
В голове крутилась знаменитая песня знаменитого бельгийца. Там было что-то про суровых моряков, идущих к суровым проституткам, и умирающих в их объятьях, и рождающих новых моряков. Я пытался найти этот квартал с суровыми проститутками, о котором все говорят. Я прошел неведомое количество километров по пестрому лабиринту. Улицы, каналы, мосты, площади. Снова каналы, площади, мосты, улицы. Здесь я, кажется, уже был. Или не здесь. По этой набережной проходил или не по этой? Сколько ни заворачивай за угол - там будет то же самое. Каждый дом сам по себе уникален, но ты никогда не опознаешь его в лицо, не различишь в массе таких же уникальных домов. Я обошел три раза по кругу и вышел на площадь Курского вокзала...
Я брел в сумерках под дождем, и думал о том, что этот город аккуратно вскрыли, вынули из него душу, выскоблили и вычистили изнутри, и превратили в огромный аттракцион. Яркую, дорогую и жестокую игрушку.
И я не стал снимать этот город на фотоаппарат. Миллионы туристов уже сняли его десятки миллионов раз. Все это можно увидеть и без меня. Разве только вот эта осталась:
Ну, и песенку можете послушать под катом: