Творцы политических штормов
Обострение международных отношений затрагивает все страны, вызывая политические кризисы. В Пакистане нарастает борьба власти и оппозиции, в арену конкуренции больших держав превращается Бангладеш.
«Импортированное правительство»
Сравнение нынешних событий в мире с бурей не ново. Циклоны политических и экономических потрясений покрывают планету, не оставляя «тихих гаваней», где можно беззаботно переждать глобальную непогоду. В некоторых регионах, впрочем, сила этих штормов особенно велика.
К ним относится и Южная Азия. В одной из стран региона - Пакистане - весной произошла смена власти. На первый взгляд, событие не является чем-то необыкновенным: за свою историю страна видела немало правительственных кризисов и переворотов. Вплоть до недавнего времени, однако конкуренция разворачивалась между Мусульманской лигой и Народной партией. Эти силы попеременно правили на протяжении десятилетий, причём, если быть точнее, у руля находились руководящие ими кланы. Мусульманская лига находится под контролем семьи Шарифов, а Народная партия - семьи Бхутто.
Четыре года назад по этой системе был нанесён удар. На выборах победило Движение за справедливость, руководимое Имраном Ханом - бывшим капитаном национальной сборной по крикету, в 1990-е годы пришедшим в политику. Его успех обеспечила критика погрязших в коррупции «династий». Однако наивно было предполагать, что отодвинутые от власти кланы легко сдадутся. Сохранив рычаги влияния на политику, экономические и информационные ресурсы, а также связи с зарубежными силами, они перешли в контратаку. В апреле этого года две «старые» партии перетянули на свою сторону ряд депутатов из правящей коалиции и с минимальным перевесом вынесли правительству вотум недоверия. Главой нового кабинета стал лидер Мусульманской лиги Шахбаз Шариф.
Имран Хан не смирился с поражением. Своё отстранение он назвал переворотом, а новую власть - «импортированным правительством». У столь жёстких оценок есть основания. С юридической точки зрения парламент не мог выносить никаких решений, поскольку перед этим был распущен. К жизни его «возродил» Верховный суд, а главное, влиятельная в условиях Пакистана армия. Её главнокомандующий Камар Джавед Баджва вступил в конфликт с премьером из-за внешней политики. Главком раскритиковал связи Хана с Москвой, осудил операцию на Украине и призвал наладить стратегические отношения с США.
Запад открыто вмешался в противостояние. Тамошние СМИ критиковали Исламабад, а помощник госсекретаря США по делам Центральной и Южной Азии Дональд Лу заявлял пакистанскому послу о желательности смещения Хана. То, что апрельские события были срежиссированы за границей, доказал разворот пакистанской дипломатии. Испорченные ещё при Дональде Трампе отношения с Вашингтоном быстро теплеют. В июле страну посетил, встретившись с Баджвой и Шарифом, глава центрального командования вооружённых сил США Майкл Курилла. Спустя 48 часов после этого в Кабуле был убит руководитель «Аль-Каиды»* Айман аз-Завахири. Минобороны Афганистана обвинило Пакистан в предоставлении территории для запуска американских беспилотников.
Вслед за этим Исламабад посетили ещё ряд делегаций, а в начале сентября Белый дом одобрил выделение 450 млн долл. на модернизацию пакистанских ВВС. Как было отмечено, страна «является важным партнёром США в борьбе с терроризмом».
Нормализованы отношения с МВФ. Несколько лет назад Пакистан заключил с ним соглашение о кредите в 6 млрд долл., однако после отказа правительства Хана выполнять требования фонда контакты были заморожены. Новый кабинет отменил субсидии на топливо, добившись от МВФ согласия на выделение очередного транша в 1,2 млрд долл. Как заявил министр планирования Ахсан Икбал, помощь не только позволит избежать дефолта, но и восстановит доверие к Исламабаду со стороны международных рынков и инвесторов. Этому предшествовал звонок Баджвы заместителю госсекретаря США Уэнди Шерман. Главком просил дипломата повлиять на решение МВФ. Характерно, что 75-летие независимости Пакистана, отмечавшееся 14 августа, Баджва встретил в столице бывшей метрополии. Прибывшего в Лондон генерала принимали с подчёркнутыми почестями. Изменения затронули и региональную политику. Если правительство Хана наладило дружественные отношения с Ираном, то Шариф нанёс свои первые визиты в Саудовскую Аравию и Турцию.
Конечная цель стратегии США и их союзников заключается в ударе по Китайско-пакистанскому экономическому коридору (КПЭК), являющемуся ключевым элементом инициативы «Один пояс, один путь». Строящиеся в его рамках магистрали, электростанции, заводы позволили решить много застарелых проблем Пакистана и снизить зависимость от западного капитала. Например, в ближайшее время запланированы пуск ГЭС «Кохала» и «Азад Паттан» суммарной мощностью более 1800 МВт, завершение строительства зоны прибрежного развития Карачи, ряда железнодорожных линий и т.д. Важность КПЭК для Пакистана столь высока, что о приверженности проекту вынужден заявить даже Шахбаз Шариф.
В борьбе против китайского влияния используется не только дипломатия. В юго-западных районах страны активизировался белуджский сепаратизм. Повстанческие группировки обвиняют Пакистан в «незаконной оккупации» своего региона, а Китай - в поддержке «оккупантов» и «грабеже ресурсов Белуджистана». Атаки боевиков становятся всё более кровавыми. Во время подрыва смертника в Карачи были убиты три гражданина КНР, включая директора института Конфуция Хуана Гуйпина. В августе произошла серия атак на инфраструктуру КПЭК.
Наблюдатели отмечают появление у боевиков современного оружия - американских автоматов M4, противопехотных и противотанковых мин и даже реактивных снарядов. Источником средств являются пожертвования от диаспор в западных странах и на Ближнем Востоке, а также помощь индийских спецслужб. В Нью-Дели не скрывают поддержки сепаратизма. Премьер-министр Нарендра Моди заявляет о притеснении Пакистаном белуджей. Этот вопрос поднимается Индией в ООН, провокационными призывами наполнены индийские СМИ. «Независимый, дружественный Белуджистан, несомненно, послужит стратегическим интересам Индии и сдержит пакистанские амбиции», - пишет одно из них. Издания не брезгуют и откровенными «утками», например, утверждая о планах расселить 500 тыс. китайцев в портовом городе Гвадар.
Соперничество внешних сил усугубляется тяжелейшим кризисом. В августе на Пакистан обрушились наводнения. Вызвав гибель 1,6 тыс. человек и разрушение почти 1 млн домов, они нанесли огромный экономический ущерб. Затоплено свыше 800 тыс. гектаров сельхозугодий, размыто более 3 тыс. км автодорог. Потери оцениваются в 10 млрд долл., а где взять их, неизвестно. Золотовалютные резервы страны упали ниже 8 млрд долл., годовая инфляция превысила 25 процентов. Поэтому прогнозы, по которым число бедняков вырастет на 11 млн, а уровень безработицы увеличится с 6 до 7,5 процента, можно назвать оптимистичными.
Разгул природных стихий сопровождается политическими потрясениями. В Пакистане не прекращаются протесты. Сторонники Хана требуют роспуска парламента и проведения досрочных выборов. Твёрдую позицию заняли администрации провинций Хайбер-Пахтунхва и Пенджаб, правительства которых сформированы Движением за справедливость. В частности, они выступили против соглашения с МВФ.
Власти ответили репрессиями. Закрываются оппозиционные СМИ, арестованы сотни активистов, включая ближайшего советника экс-премьера Шахбаза Гилла. Эта угроза нависла и над самим Ханом, которого обвинили в призывах к беспорядкам. Тревогу правительства усилили результаты июльских выборов в провинции Пенджаб. Победу одержал альянс с участием Движения за справедливость, после чего главный министр региона Хамза Шахбаз - сын Шахбаза Шарифа - был вынужден уйти в отставку.
Запад поддерживает правительство в попытках не допустить возвращения Имрана Хана к власти. Стремление к самостоятельному развитию за океаном рассматривают как недопустимый бунт.
Друзья истинные и мнимые
Схожие процессы происходят в Бангладеш. Страна погружается в энергетический кризис. В августе цены на бензин одномоментно выросли более чем на 50 процентов. Дефицит топлива испытывают электростанции, в результате чего выработка энергии составляет 80 процентов от потребностей. Чтобы сэкономить, власти сократили время работы госучреждений и школ, приказали закрывать магазины к восьми часам вечера. Из-за веерных отключений страдает швейная отрасль, обеспечивающая более 80 процентов экспорта.
Падение уровня жизни спровоцировало недовольство. 25 августа Леводемократический альянс - коалиция восьми партий, включая Коммунистическую партию Бангладеш, - провёл общенациональную акцию протеста. Участники возмутились ростом цен на топливо, удобрения и предметы первой необходимости. Забастовку с требованием повышения зарплаты провели рабочие 160 чайных плантаций. В свою очередь крупнейшая оппозиционная сила - Националистическая партия - объявила о начале кампании за свержение правительства.
Правящая партия «Лига Авами», называющая свою идеологию социалистической, обратилась к неолиберальным рецептам. Начаты переговоры с МВФ о кредите в 4,5 млрд долл. Ещё 4 млрд власти хотят получить от Всемирного банка и других доноров. И это при том, что за последние два года внешний долг увеличился на 6 млрд - до 62 млрд долл.
Непоследовательность характерна и для внешней политики. Ещё в 2016 году страна объявила о присоединении к инициативе «Один пояс, один путь». За это время осуществлены проекты на сумму почти 10 млрд долл. Среди них строительство восьми «мостов дружбы», последний из которых - через реку Падма - был открыт в июне этого года. Его длина составляет почти 10 км. Китай и Бангладеш совместно ведут добычу и транспортировку природного газа, строительство дорог, дамб, аэропортов и электростанций. На КНР приходится три четверти вооружений, закупленных Бангладеш за последнее десятилетие. Начиная с 2015 года Китай является главным торговым партнёром страны.
Это не мешает Дакке (столица Бангладеш) делать не самые дружественные заявления. В интервью газете «Файнэншл таймс» министр финансов Мустафа Кемаль заявил, что «развивающиеся страны должны дважды подумать, прежде чем брать больше кредитов у Китая». Он сослался на пример Шри-Ланки, где реализация «Пояса и пути» якобы усугубила кризис. По словам чиновника, Пекин недостаточно серьёзно подходит к оценке совместных проектов.
Очевидна политическая подоплёка заявления. Сочинённый в США миф о «долговой удавке» Китая далёк от реальности. Доля КНР во внешнем долге Шри-Ланки составляет 7 процентов, а реальной причиной кризиса стали зависимость от западных кредиторов и навязываемые ими реформы. Ещё меньше - 4 млрд долл., или 6 процентов, - задолженность Дакки Пекину.
Важно отметить и то, что интервью было дано во время визита премьер-министра Бангладеш Шейх Хасины в Индию. На её переговорах с Моди обсуждались заключение договора о всеобъемлющем экономическом партнёрстве, сотрудничество в сфере атомной энергетики, совместное использование водных ресурсов и т.д. Как заявила Хасина, Индия является «проверенным другом», поддерживающим Бангладеш в трудный час. Ранее Дакка предложила Нью-Дели использовать свои порты Читтагонг и Монгла. В свою очередь Япония финансирует строительство глубоководного порта Матарбари. А вот Китаю, предложившему построить аналогичный порт на острове Сонадия, Дакка под явным внешним давлением отказала.
Свою игру ведёт и Вашингтон. Весной этого года страну посетила замгоссекретаря США по политическим делам Виктория Нуланд. Её переговоры с главой МИД Масудом бен Моменом были представлены Даккой как «начало возрождения активного взаимодействия с американскими друзьями». Как обычно, Вашингтон совмещает в дипломатии кнут и пряник. К первому относится предложение помочь в модернизации армии, ко второму - санкции против батальона быстрого реагирования. Такое название носит спецподразделение Бангладеш для борьбы с преступностью и терроризмом. В США обвиняют структуру в нарушении прав человека. Результатом интриг должно стать выдавливание Китая и превращение стран региона в послушных марионеток глобального капитала.
* Организация, запрещённая в РФ.
https://gazeta-pravda.ru/issue/106-31309-2326-sentyabrya-2022-goda/tvortsy-politicheskikh-shtormov/