(no subject)
Во 2-м сборнике С.Е Глезерова "Блокада глазами очевидцев" увидел интересный отрывок про эвакуацию из Сольцов в начале войны (стр. 195-196). Путешешествие на пароходике по Шелони из Сольцов в ближайшие окрестности Дно совершенно невероятно, конечно же, т.к. Шелонь там рядом не протекает. До Порхова плыть тоже не могли из-за многочисленных порогов, которые начинаются почти сразу выше Сольцов. Да и зачем плыть навстречу линии фронта?
Остаются, на мой взгляд, два варианта. Первый: на самом деле пароход пошёл вниз по течению Шелони и привёз их в Новгород. Но почему тогда нет воспоминаний о широком Ильмене и прибытии в большой город?
Второй вариант: пароход проплыл совсем немного ("путь недолгий"!) вверх по течению, высадив всех у первых порогов рядом с ж/д мостом. После -- пешком до ближайшего полустанка (Замостья?). Почему не отправили на солецкий ж/д вокзал? -- М.б. его бомбили часто или не на чем было туда подвезти (из Сольцов на вокзал идти гораздо дольше, чем от ж/д моста до Замостья).
"...Чудесная погода в июне 1941 года. Санаторий в Сольцах Псковской области. Мама -- врач, а я -- шестилетняя девочка -- на свободном режиме. Война подошла к нам как-то неожиданно.
Всё ещё было спокойно. Абсолютно без паники. Страха не было. Не пришёл он и тогда, когда низко-низко пролетел немецкий самолёт. Из него не стреляли. Очевидно, немцы ещё не озверели. Но поезда уже не ходили, и мы с мамой пошли на пристань пешком.
По реке Шелони мимо Сольцов курсировал маленький пароход к станции Дно. На берегу в нервном ожидании столпились люди. Наконец, пароходик подошёл, но трап не спускали. С борта здоровенный парень в тельняшке голосом, полным безразличия и равнодушия, объявил: "Будет уголь -- тогда пойдём дальше".
Но, очевидно, в команде был ещё кто-то, понимающий ситуацию. Трап подали, и все, крича и толкаясь, бросились вперёд. Какая-то минута-другая -- и набитый до отказа пароходик отчаливает. Каким-то счастливым образом мы оказались на палубе. Это был первый подарок судьбы в этот день.
Мы плыли по широкой, спокойной реке на последнем мирном пароходике. Чудесный летний день, дивные лесистые берега и гладь воды создают картину мира и спокойствия. Путь недолгий. Вот и причал. Только станция Дно -- на возвышеннности, и довольно далеко. Все побежали в горку, прямо по бездорожью. А в сторонке, на просёлочной дороге, мама заметила телегу с лошадью, а в ней -- мужичок. Мама быстро договаривается, и мы, под свист хлыста, мчимся к станции. Несмотря на то, что путь наш был длиннее, мы обгоняем всех.
Вот и вокзал. Бежим к кассе. "Какой билет? Последний поезд отходит!" -- кричит нам кассирша. Мы буквально вскакиваем в переполненный вагон, и поезд трогается. Едем. Мы успели! И это -- второй подарок судьбы. Его подарил нам крестьянин с лошадью. Едва ли ещё кто-нибудь из пассажиров нашего пароходика успел..."
UPD: Анатолий Иванович Григорьев предположил, что пароходик шел вниз по р.Шелонь до пос. Шимск, где была железнодорожная станция (причём не узкоколейка, а обычная железная дорога). Станция там была более-менее большая, с вокзалом, что соответствует воспоминаниям. Есть расхождение в том, что берег в р-не Шимска невысокий, а в воспоминаниях говорится о "возвышеннности". Но за давностью лет в памяти что-то могло перепутаться.
Остаются, на мой взгляд, два варианта. Первый: на самом деле пароход пошёл вниз по течению Шелони и привёз их в Новгород. Но почему тогда нет воспоминаний о широком Ильмене и прибытии в большой город?
Второй вариант: пароход проплыл совсем немного ("путь недолгий"!) вверх по течению, высадив всех у первых порогов рядом с ж/д мостом. После -- пешком до ближайшего полустанка (Замостья?). Почему не отправили на солецкий ж/д вокзал? -- М.б. его бомбили часто или не на чем было туда подвезти (из Сольцов на вокзал идти гораздо дольше, чем от ж/д моста до Замостья).
"...Чудесная погода в июне 1941 года. Санаторий в Сольцах Псковской области. Мама -- врач, а я -- шестилетняя девочка -- на свободном режиме. Война подошла к нам как-то неожиданно.
Всё ещё было спокойно. Абсолютно без паники. Страха не было. Не пришёл он и тогда, когда низко-низко пролетел немецкий самолёт. Из него не стреляли. Очевидно, немцы ещё не озверели. Но поезда уже не ходили, и мы с мамой пошли на пристань пешком.
По реке Шелони мимо Сольцов курсировал маленький пароход к станции Дно. На берегу в нервном ожидании столпились люди. Наконец, пароходик подошёл, но трап не спускали. С борта здоровенный парень в тельняшке голосом, полным безразличия и равнодушия, объявил: "Будет уголь -- тогда пойдём дальше".
Но, очевидно, в команде был ещё кто-то, понимающий ситуацию. Трап подали, и все, крича и толкаясь, бросились вперёд. Какая-то минута-другая -- и набитый до отказа пароходик отчаливает. Каким-то счастливым образом мы оказались на палубе. Это был первый подарок судьбы в этот день.
Мы плыли по широкой, спокойной реке на последнем мирном пароходике. Чудесный летний день, дивные лесистые берега и гладь воды создают картину мира и спокойствия. Путь недолгий. Вот и причал. Только станция Дно -- на возвышеннности, и довольно далеко. Все побежали в горку, прямо по бездорожью. А в сторонке, на просёлочной дороге, мама заметила телегу с лошадью, а в ней -- мужичок. Мама быстро договаривается, и мы, под свист хлыста, мчимся к станции. Несмотря на то, что путь наш был длиннее, мы обгоняем всех.
Вот и вокзал. Бежим к кассе. "Какой билет? Последний поезд отходит!" -- кричит нам кассирша. Мы буквально вскакиваем в переполненный вагон, и поезд трогается. Едем. Мы успели! И это -- второй подарок судьбы. Его подарил нам крестьянин с лошадью. Едва ли ещё кто-нибудь из пассажиров нашего пароходика успел..."
UPD: Анатолий Иванович Григорьев предположил, что пароходик шел вниз по р.Шелонь до пос. Шимск, где была железнодорожная станция (причём не узкоколейка, а обычная железная дорога). Станция там была более-менее большая, с вокзалом, что соответствует воспоминаниям. Есть расхождение в том, что берег в р-не Шимска невысокий, а в воспоминаниях говорится о "возвышеннности". Но за давностью лет в памяти что-то могло перепутаться.
