Изверг рода человеческого. «Салтычиха». Часть 2.
Летом Салтыковы не жили в Москве. Они перебирались в конце апреля, редко в начале мая, в свое подмосковное село Троицкое, недалеко от Москвы, грозная помещица избрала своим дачным местопребыванием. Оно служило летом ареной ее зверских расправ с дворовыми людьми или, как она называла, «бабьих забав». Некоторые из них были своеобразно оригинальны.
Такова, например, была «Троицкая тюрьма» или «волчья погребица», как называли эту тюрьму хорошо знакомые с ней дворовые и крестьяне. Тюрьма эта была длинным, низким зданием, сложенным из громадных булыжных камней, и крытая черепицей тёмно-красного цвета. Оно находилось в отдалении от других жилых и нежилых построек.
Это была своего рода тюрьма, созданная Дарьей Николаевной Салтыковой для своих провинившихся дворовых и крепостных. Туда запирали несчастных на хлеб и на воду и держали иногда по месяцам в сообществе с волком, который в одном из углов был прикован на цепь. В погребе была куча соломы в том месте, где был прикован четвероногий узник, и другая, такая же куча, в противоположном углу, для двуногих узников. На стене, около дверей, на железных крюках были развешены кнуты разных размеров и толщины. Кнуты были под номерами, и часто сама Дарья Николаевна назначала номер, который должен был быть употреблен для наказания того или другого провинившегося. Поэтому-то эта постройка и получила название «волчьей погребицы»
Провинившихся дворовых за неряшливость получали рубелем по голове, за не послушание бывало и засекали до смерти, а пойманных на воровстве, названный «домашний палач» кидал в этот погреб. Голодный, не привыкший к цепи, волк рвался, лаял, выл, щелкал от злости зубами и грыз цепь. Все это так пугало узника, что он сам взвывал волком. Салтыкову это очень забавляло. Она ходила слушать этот, только для ее железных нервов подходящий концерт. Беднягу, когда выпускали, был неузнаваемым: похудевшим и поседевшим.
Ходили слухи и о том, что Салтычиха употребляет людское мясо, об этом проговорился повар барыни, и бьёт кнутом для того, чтобы мясо лекче отходило от костей при готовке. Но жалобу написать боялись, что забьёт барыня досмерти, да и начальствующая власть на её стороне была. Пятерых дворовых высекли кнутом и сослали в Сибирь, за то, что те соизволили явиться с жалобой на Салтыкову в полицию.
Летом 1756 Салтыкова избавилась от своего больного мужа, а болел он не только от своей жестокой супруги, но и от зелья, которая та подливала ему, вытягивая из мужа все жизненные силы. Застав Глеба Алексеевича в объятиях со своей служанкой, Салтыкова в ярости так оттолкнула супруга, что упав, он тут же скончался, а служанку, приказала бросить в волчьий погреб. Да и выпороть её самым толстым кнутом пока тело её не превратится в кровавую массу. Каждый день палач приходил пороть девушку , на третий она умерла, по приказу Салтычихи там её и закопали, сровняв землю погреба. А сама подала прошение в полицию «о розыске бежавшей от неё дворовой девки».
Похоронили Глеба Алексеевича Салтыкова в фамильном склепе на кладбище Донского монастыря.
На следующее лето, вернувшись в Троицкое поместье , Салтыкова завела роман с молодым инженером Николаем Афанасьевичем Тютчевым, который быстро перешёл в разряд близкого человека, но роман продлился всего только около года.
Николай Афанасьевич Тютчев.
Заподозрив, Тютчева в неверности Дарья Николаевна приказала запереть его в волчьем погребе, проведя в нем страшную ночь, Николай Афанасьевич сумел сбежать от рассвирепевшей мегеры. Бегство Тютчева, привело Салтыкову в бешенную ярость.
Она собственноручно задушила дворовую девушку Марью, заподозренную ею в заигрываниях с Тютчевым, засекла до смерти дворовую Анну Григорьевну, а другую убила скалкой. Последние две были обвинены Салтыковой в содействии любовной интриге Николая Афанасьевича с Марьей. Салтычиха сама драла кнутом своих дворовых, одного утопила в бочке с водой.
Жалобы в полицию не к чему не привели, Салтычиха всегда откупалась, да и положение в царской России были слишком шатки, что бы заниматься внутренними делами. Россия была накануне переворота.
В середине июня 1762 все гвардейцы присягнули «самодержавной императрице Екатерине Алексеевне и наследнику». Так бескровно произошел великий переворот. Петр III подписал безусловное отречение от престола, поручив себя великодушию жены.
Императрица Екатерина II Алексеевна.
Екатерина Алексеевна и Император Пётр III Фёдорович.
Поступки московской помещицы всем были известны давно и давно уже знали даже не менее подробностей о ее делах. Но все молчали, как молчали и многие по поводу «этого дела». Не хотели беспокоить как саму императрицу Елизавету Петровну, так и сильных при дворе Салтыковых. Вскоре об обстоятельствах «казусного московского дела» было доложено Екатерине Алексеевне.
Императрица не любила откладывать дела в долгий ящик и приказала предать Дарью Салтыкову всенародному суду, после проведённого следствия. Через несколько дней Дарья Николаевна Салтыкова, находившаяся в Троицком, была арестована. Рассказывали, что «грозная помещица» оказала сопротивление. Она билась как тигрица в руках полицейских, кусалась, царапалась и, когда была привезена в Москву, чуть не ударила по лицу обер-полицеймейстера. Вскоре её отпустили, но позже впоследствии продолжающего следствия снова арестовали и посадили под домашний арест.
1 октября 1762 Салтыкову арестовали в третий раз. На следствии она не сознавалась ни в чем. Вела себя спокойно и чувствовала свою безнаказанность. Она упорно твердила, что все на нее доносы, которых было 21, сделаны по злобе за необходимую в каждом доме и в каждом хозяйстве строгость. Люди ее - по ее словам - умирали естественною смертью, от болезней или даже бежали.
Дело тянулось еще ровно шесть лет, несмотря на то, что на первом же году следствия были обнаружены все преступления этого изверга в женском образе. Было доказано, что овдовев в возрасте двадцати шести лет, получила в своё полное владение около 600 крестьян в поместьях, расположенных в Московской, Вологодской и Костромской губерниях.
Следователь по делу вдовы Салтыковой, надворный советник Волков, основываясь на данных домовых книг самой подозреваемой, составил список из 138 фамилий крепостных, судьбу которых предстояло выяснить. Согласно официальным записям 50 человек считались «умершими от болезней», 72 человека - «безвестно отсутствовали», 16 считались «выехавшими к мужу» или «ушедшими в бега».
По показаниям крепостных крестьян, полученным во время «повальных обысков» в имении и деревнях помещицы, Салтыковой было убито 75 человек, в основном женщин и девушек. Что касается последних, то она морила голодом, жгла лица, брила головы и заставляла работать в кандалах, а зимой многих стоять в мороз босых и в одних рубахах. Составлен был даже целый «синодик» жертв этой «людоедки» - так прозвал ее народ.
18 октября 1768 на Красную площадь был выставлен эшафот со столбом, к которому привязали, закованную в кандалы Салтыкову, с повешанной надписью на груди «мучительница и душегубица», лишённая к тому времени фамилий отца и мужа, дворянского титула, всего имущества, и даже «женского пола». А после проведённого часа на позорном столбу «Салтычиху» сопроводили в Ивановский девечьий монастырь, где для неё был приготовлен своеобразный «покоянный» склеп - келья глубоко под землёй.
● Ивановский монастырь - одна из старейших женских обителей не только в столице, но и в России. Он был излюбленным местом паломничества русских царей, темницей для знатных женщин и до сих пор полон тайн и загадок. Не сохранилось ни единого документа, хотя бы намекающего на время его строительства. Монастырская опись от 1763 года сообщает: «А когда оный монастырь построен, при котором государе, и по какой государственной грамоте, и в котором году, о том в означенном монастыре точного известия нет». Современные архитекторы и историки считают, что подворье возникло в 14-15 веках. Наполеоновская компания принесла разрушение в Ивановский монастырь. Пожар 1812 года полностью уничтожил обитель. В 1860-1879 годах часть келий и собор были восстановлены на месте старинных подклетов. Автором проекта стал архитектор М. Быковский.
Во время экзекуции над Салтыковой, от тесноты, на Красной площади переломано было множество экипажей и погибло много народу: более ста человек были искалечены, а после окончания «позорища» поднято было около тридцати трупов. Казалось, самое присутствие «людоедки-Салтычихи» приносило несчастье и требовало человеческих жертв.
Захоронение «Салтычихи» с лева. Покосивщийся саркофаг принадлежит старшему сыну Фёдору, умершему в тот же год.
После 33-х летнего заключения, 27 ноября 1801 года, Дарья Николаевна Салтыкова умерла и была похоронена на кладбище Донского монастыря, близ родового склепа Салтыковых, вместе со своим сыном.